ГЛАВА 28

Завожу нового друга

Пульс сбился, я повернулась на голос. Пусто. Я снова потянулась, все холодные точки всё ещё были внутри здания. Однако рядом со мной парил туманный призрак.

— Почему я не должна быть здесь? — прошептала я.

— Они услышат твоё сердцебиение.

Холодная рука сжала моё запястье. Призрак худого мужчины стал более заметным. Он поднял руку и махнул мне через Бурбон Стрит, в сторону переулка между двумя двухэтажными кирпичными зданиями. Возможно, многоквартирные дома или отели. В любом случае, он хотел, чтобы я была подальше от бара "Кузница Лафитта".

Он шёл со мной, контакт делал его более цельным. Я остановилась в начале переулка, всё ещё наблюдая за тёмным баром.

— Твоё сердцебиение смешается с сердцебиением людей, спящих здесь. Подойдёшь лишком близко, и они будут удивляться, почему кто-то стоит за их дверью. Любопытство убивает тех, кто приближается к вампирам.

Светящийся белой прозрачностью, он, похоже, недавно умер. Джинсы и футболка свисали с его хрупкого тела.

— Послушай, ты бы хотел, чтобы я тебе помогла, так ведь.

Я пошевелила пальцами. Понятия не имею, почему.

— Перейти дальше? Я могу помочь.

Он быстро отпустил моё запястье и исчез из виду.

— Я приму это как "нет".

Я снова потянулась. Мой призрачный помощник всё ещё был там, парил вне досягаемости, а вампиры не двигались. Я закрыла глаза и сосредоточилась на холодных вспышках. Я не хотела, чтобы мир погрузился во тьму, в то время как я стояла через дорогу от толпы вампиров, но я хотела знать, кто они и что они делают. Любопытная? Возможно, но и фанат выживания.

Мой желудок сжался, и я поняла, что вампиры были под землёй, под баром. Я мысленно прикоснулась к вспышкам, по одной за раз, не пытаясь проникнуть, а просто почувствовать или попробовать каждую из них на вкус, ища кого-нибудь знакомого. Я нашла его почти сразу. Лафитт был там.

— Что ты делаешь?

Я повернулась на голос. И теперь это был не измождённый призрак.

— Что ты здесь делаешь? — прошипела я. — Я сказала тебе, что мне не нужен телохранитель, и я могу обойтись без осуждения.

— Извини, — сказал Габриэль.

И к его чести, он казался раскаявшимся.

— У меня пунктик насчёт ведьм. Долгая история. Не имеет значения. Дело в том, что ты не должна быть здесь, — он кивнул в сторону бара "Кузница". — В этом месте прячутся кровососы. Мы можем чувствовать их запах.

— Он прав, — сказал мой призрачный друг.

— Кстати, как тебя зовут?

Я услышала, как Габриэль открыл рот, чтобы что-то сказать, но затем замер с другой стороны от меня.

— А что?

— Где же доверие? Мне не нравится думать о тебе как о тощем парне-призраке.

Он усмехнулся.

— Генри. Меня зовут Генри.

Я протянула ему руку.

— Приятно познакомиться с тобой. Я Сэм.

Расплывчатый, облачный туман никак не отреагировал. Я уже была готова опустить протянутую руку, когда он вдруг взял её и пожал. И вот так он вернулся, прозрачный, но видимый.

— Ты светишься, — сказал Генри.

— Неужели? — я в замешательстве оглядела себя. — Хм, — повернулась к Габриэлю. — Тебе не кажется, что я свечусь?

Он изучающе посмотрел на меня и покачал головой. Думаю, мои разговоры и рукопожатия с пустым местом выводили беднягу из себя.

— О, прости. Габриэль, это Генри. Генри — Габриэль.

Я закрыла глаза и сосредоточилась на холодных вспышках под баром Лафитта. Прыгая от одной точки к другой, я снова быстро нашла Лафитта, а затем Амелию. Должно быть, она направлялась сюда, когда я почувствовала её на улице раньше. Подожди. Была ли она на улице, чтобы встретиться с Кадмаэлем-то-ты-чувствуешь-его-то-не чувствуешь? Я не знала истории и связей всех этих существ.

Я достала телефон и быстро отправила сообщение Расселу, сообщив ему, что мне нужно с ним поговорить. Когда немедленного ответа не последовало, я сунула телефон в карман.

Закрыв глаза, я снова просканировала вампиров. Годфри. Годфри был с Лафиттом в его подземном логове. Почему этот сукин сын...

— Ой.

— Прости.

Я сжимала руку Генри. Я позже обдумаю тот факт, что призраки могут чувствовать боль. Прямо сейчас я была зла.

Я вновь достала телефон и написала Клайву.

Я: Годфри с Лафиттом.

Никаких точек. Никакого ответа.

Я: На задании? Предатель? ЧТО?!

Ничего.

— Откуда ты знаешь, кто там? — прошептал Габриэль, заглядывая через моё плечо в телефон.

— Минутку, — я повернулась к Генри. — Ты можешь спуститься туда, где они собрались, и послушать? Там есть защита, чтобы не впускать тебя?

Он снова отпустил моё запястье, становясь невидимым.

— Полагаю, — его голос был слабым.

Если бы на пустынной предрассветной улице не было так тихо, я бы никогда его не услышала.

— Это опасно для тебя? — в его голосе была неуверенность, которую я пыталась уловить.

— Он уже мёртв, верно? Насколько это может быть опасно? — спросил Габриэль.

Ткнув его локтём в живот, я сосредоточилась на дымке, парящей справа от меня.

— Генри?

— Это... Мой брат — один из них. Мне не нравится видеть его таким.

— Мне жаль. Это... Это то, что случилось?

Бедный парень.

— Он не знал, что делает! Это был несчастный случай, — напряжённым голосом он защищал своего брата.

— Когда появляется первая жажда, вся эта бессмысленная потребность в крови. Рациональное мышление исчезает.

— Да, — вздохнул он. — Это существо не было моим братом. Его глаза потемнели. Он был похож на демона. И всё случилось так быстро. Он пересёк комнату, набросился на меня и повалил на пол. Эти клыки впились мне в шею, — он съёжился.

Я протянула руку. Я была уверена, что он не согласится, но нужно было попробовать.

— Мне так жаль.

— Да, — в этом звуке был целый мир разочарования и печали.

Когда я почувствовала осторожное прикосновение к своему запястью, я попробовала ещё раз.

— Готов к шпионажу прямо сейчас или тебе надо собраться с мыслями?

Я не хотела его пугать, но мне нужна была помощь.

— Вампиры Нового Орлеана приехали в Сан-Франциско. Они пытались убить нашего Магистра Города. Мы явились сюда, чтобы выяснить, что это был за гадкий поступок.

— Война, — сказал Габриэль.

— Возможно, но почему? Три вампира, с которыми я приехала, все хорошие. Годфри забавный, более непочтительный, чем большинство вампиров. Рассел — олицетворение чести и верен до мозга костей. Клайв знает их двоих уже сотни лет.

Я снова переключила своё внимание на Генри.

— Если ты можешь, не мог бы ты немного послушать? Мне нужно знать, является ли Годфри пленником или добровольным сообщником. И если это возможно, как попасть внутрь.

Неохотно его пальцы соскользнули с моего запястья.

— Я буду слушать.

А потом он исчез.

После минуты молчания Габриэль спросил:

— Так он пошёл?

Я кивнула, продолжив следить за вспышками.

— Могу я спросить сейчас?

— Что?

Превратив свой разум в студенистую слизь, я погрузилась в оболочку холодной вспышки Годфри, проверяя прочность его барьеров, пытаясь уловить случайную мысль или эмоцию, не проникая внутрь полностью.

Слепота начинала крайне меня беспокоить. С каждым разом это длилось всё дольше. Продвигалась ли я с каждым разом всё глубже, всё больше подавляя их волю, или это было кумулятивно? Каждый раз, когда я решала, что мои потребности должны превалировать над их свободной волей, я увеличивала дисбаланс, о котором узнала из книги по некромантии. Неужели я, в конечном счёте, навсегда потеряю зрение?

— Принцесса?

Я вздрогнула от его голоса. Верно. Забыла.

— Да?

— Откуда ты знаешь, кто там? — снова спросил он.

Бегун повернул за угол, а по противоположной стороне улицы прошла женщина, выгуливающая собаку. Прислонившись к кирпичной стене, я сосредоточилась на Габриэле.

— В последний раз, когда я пыталась это объяснить, ты очень расстроился из-за ведьм. Ты уверен, что хочешь знать?

Скрестив руки на груди, он кивнул.

Пожав плечами, я взглянула на бар "Кузница". Пока ничего.

— Моя мать была ведьмой. Я не знала этого, когда росла, но это кое-что объясняет. В любом случае, во мне есть и кровь оборотня, и кровь ведьмы. Очевидно, мой колдовской дар — некромантия, — я умолкла. — Ты знаешь, что это значит?

Он кивнул, крепко сжав челюсти.

— Ты можешь воскрешать мёртвых.

— Я этого не пробовала, так что понятия не имею. Что я могу сделать, так это прочитать мысли и эмоции вампиров, которые — в зависимости от твоей точки зрения — мертвы или почти мертвы.

Он опустил руки и уставился на меня.

— Верно. Для меня это тоже стало шоком. Вампир пытался убить меня, а я остановила его, заставив застрелиться. Это было похоже на вызов Альфы за доминирование. Это было инстинктивно, и это сработало. После этого я попыталась сделать это нарочно. Оказалось, что это чертовски больно и вызывает у меня раскалывающуюся головную боль, но я в состоянии улавливать эмоции и мысли.

— Как сегодня утром с этим кровососом.

Кивнув, я сказала:

— Верно. Он держал меня за руку. У меня не было времени блокировать смертельный удар. Мне пришлось — не знаю, как это объяснить, — наверное, я выдернула его разум. Он обмяк, и я снесла ему голову. Однако то, что я сделала, было намного хуже, чем чтение мыслей. То, что я сделала, привело к временной слепоте.

— У тебя также другие глаза.

Габриэль наклонился, желая изучить их.

— Что?

В чём разница?

— Когда я впервые увидел тебя...

— Вчера.

Он на мгновение задумался, а затем быстро покачал головой.

— Верно. В любом случае, твои глаза были зелёными.

— Они зелёные, как у моей мамы.

Он покачал головой, наклоняясь ближе.

— Нет. Вот этот, — сказал он, указывая на мой правый глаз. — Этот более яркий зелёный, чем раньше. Но этот, — сказал он, указывая на мой левый, — теперь больше похож на ореховый. Там есть коричневые крапинки.

— О чем ты говоришь?

Я не только слепну на более длительные периоды, но и мои глаза меняют цвет? По большому счету, это не имело значения, но всё же это обеспокоило меня. Я изменялась внутри и снаружи, и это было страшно.