Глава 10

Лео

Я не удивился, когда, вернувшись домой, обнаружил Рейфа и Лекси хихикающими за завтраком на кухне. Они склонили головы друг к другу, когда Рейф поцеловал её в щеку и накормил блинчиками. Я не ревновал. Возможно, я просто чувствовал себя обделённым. Я подошёл и потрепал её по плечам. Лекси обернулась, обрадованная моим появлением, и обняла меня.

— Я скучала по тебе, — проговорила она. — Как прошла твоя смена?

— Э-э, мы выезжали только на один вызов. Я проспал большую часть ночи. Как прошёл твой вечер?

Она улыбнулась, посмотрела на Рейфа и снова вернулась.

— Думаю, нам нужно поговорить, тебе и мне, — сказала она, беря меня за руку и ведя в свою комнату.

Я немного колебался, следовать ли за ней, внезапно испугавшись, что она собирается сказать мне, что на самом деле ей нужен только Рейф. Но я всё равно позволил ей вести меня.

— Вот в чём дело, — проговорила она. — Я знаю, вы двое сказали, что между вами не будет ревности, соперничества или чего-то ещё, но я думаю, что вам всё ещё трудно. Даже если тебя не возмущает то, что я была с Рейфом прошлой ночью, ты, вероятно, чувствуешь себя обделённым или как будто мы разделили что-то, частью чего ты не можешь быть. Я сказала ему, что влюблена в него. Но я хочу, чтобы ты точно знал, что я также влюблена и в тебя, Лео. Ты такой же особенный для меня, как и он. Никогда не сомневайся в этом.

Моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда я притянул её к себе и поцеловал.

— Я не ревновал, но меня чуть не убило, когда я узнал, что он был с тобой прошлой ночью, а мне пришлось остаться на работе. Я мог бы...

— Быть с нами. Знаю. Это то, чего я хочу, но мне нужно знать, согласен ли ты с этим.

— Я не трахнусь с Рейфом. Никогда, — сказала я с улыбкой на губах.

— Я знаю это, — засмеялась она, снова целуя меня. — Я просто хочу быть с вами обоими, и не заставлять тебя пытаться быть таким вежливым и давать мне пространство и время с ним, и наоборот. Если ты думаешь, что тебя не смутит, если ты увидишь меня с ним, тогда я хочу попробовать это.

— Я не думаю, что «смутит» — подходящее слово. Прошлой ночью мне пришлось досчитать до тысячи в обратном порядке, чтобы удержаться от необходимости дрочить на работе, просто думая о вас двоих вместе. В моём сознании это было похоже на ролик с порнофильмом.

— Ладно. Значит, тебя эта идея не стращает?

— Я думаю, нам всем следует сегодня сослаться на болезнь, чтобы я мог показать тебе, насколько меня ничто не стращает, — ответил я, прижимаясь губами к её шее. Я почувствовал удовлетворяющую дрожь её тела, когда её пальцы коснулись моей рубашки спереди.

— Мне сегодня нужно работать.

— Значит, сегодня вечером?

— Мы поговорим с Рейфом и узнаем, готов ли он к этому. Если так, то сегодня вечером. Мы запираем дверь и устанавливаем свои собственные правила.

Я услышала, как Рейф позвал меня с кухни, и хлопнула дверь.

— Я намереваюсь закончить свой макияж. Мне и самой нужно идти на работу, — сказала Лекси.

Я поцеловал её в щёку и пошёл принять душ и поспать ещё несколько часов. Я встретил её в продуктовом магазине, когда она возвращалась с работы. Мы покупали ингредиенты для приготовления эмпанадас (прим. перев. — латиноамериканские пирожки, или блинчики с мясом) моей бабушки. Я подшучивал над Лекси из-за того, что она неправильно произносила это слово. Она дразнила меня, потому что я знал рецепт десять лет и никогда не пробовал их готовить.

Когда мы выходили, нагруженные многоразовыми пакетами с продуктами, на которых она настояла, она так внезапно остановилась на парковке, что я чуть не врезался в неё.

— Что такое? — спросил я.

— Он, — сказала она, её голос был едва слышен.

Какой-то парень направлялся ко входу в здание. У него были тёмные волосы, собранные в конский хвост. Он был худым, но жилистым, злобного вида и разговаривал по телефону.

— Уоттс? — спросил я, переводя взгляд прямо на его руки. Руки, которые он сжимал на горле Лекси в тот день, когда причинил ей боль. Я просто бросил свои пакеты, преодолел расстояние между нами в четыре больших шага и схватила его за руку. Его телефон с грохотом упал на бетон из-за того места, где я схватил его, из-за того нерва, на который я надавил. Я отвёл его за угол магазина и прижал к стене. Я схватил его другую руку за запястье и прижал к стене рядом с его головой, чтобы он не смог ударить меня ножом, пока я говорил.

— Слушай, ты, грёбаный панк, — прошипел я на него. — Видишь вон ту девушку? — я указал на Лекси, где она собирала пакеты, которые я уронил. Она сидела на корточках, но настороженно смотрела на нас.

— А что насчёт этой сучки? Она твоя?

— Ты больше никогда не притронешься к ней, слышишь меня? — прошипел я. Он был злым, но я был крупнее и чертовски зол. — Если она позвонит по поводу твоего дела и скажет тебе что-то сделать, ты сделаешь это так вежливо, как будто я приставил нож к твоим яйцам. Не прикасайся к ней, не угрожай ей, не смотри ей в глаза. Я узнаю и приду за тобой.

— Такой симпатичный мальчик, как ты? — усмехнулся он. — Отдай мне мой грёбаный телефон обратно.

— Было бы обидно, если бы я наступил на него после того, как покончил с тобой. Однажды ты причинил ей боль. Я позволил тебе жить. Это подарок, потому что она сказала мне не убивать тебя. Я не буду великодушен во второй раз, что бы она ни говорила. Возможно, она хочет, чтобы у тебя был ещё один шанс изменить свою жизнь к лучшему. Тебе лучше воспользоваться этим, пока у тебя он есть, потому что, насколько я понимаю, мои руки уже запачканы, и ещё один такой кусок дерьма, как ты, не причинит большего вреда моей бессмертной душе.

Я поднял его и просто бросил на землю, вытер руки. Проходя мимо, я раздавил его телефон, взял свои пакеты и отвёз Лекси домой. Я отвёз её на её машине, потому что она была слишком потрясена, чтобы ехать отдельно. Я заберу свою машину позже, как только с ней всё будет в порядке. Я привёз её домой. Я хотел обнять её и поговорить с ней, но она покачала головой и пошла прилечь.

Мне было интересно, злится ли она на меня, но на самом деле мне было всё равно, злится ли она. Кто-то должен был предупредить его, и я знал, что теперь он будет держаться от неё подальше. Он был бы идиотом, если бы поступил иначе, и, судя по тому, что я увидел по его лицу, он не был идиотом, просто хулиганом, подлым сукиным сыном, который не захотел бы идти против меня.

Мне пришлось вернуться на станцию сразу после того, как Рейф вернулся домой и отвёз меня за моим грузовиком. Когда я проверил Лекси, она спала. Я сказал Рейфу приглядывать за ней, потому что она может расстроиться после того, как мы столкнулись с Уоттсом, и я включил своего альфу.

— Ты же понимаешь, что она не любительница мачо-демонстрации доминирования, — сказал он.

— Да, но этот засранец, похоже, не понимал ситуации. Я ясно дал ему это понять.

— Лучше ты, чем я. Я бы избил его до полусмерти и, возможно, лишился бы лицензии тренера по самообороне.

— Верно. И всё равно это того стоило.

Я отправился на работу, и смена прошла без происшествий. Я заполнил несколько отчётов, работал над грантом на кое-какое обучение. Я собирал свои вещи, чтобы уехать на следующее утро, когда зазвонил мой телефон. Это был Рейф, который, вероятно, звонил мне всего пять раз за последние десять лет. Он был заядлым эсэмэсником, поэтому я ответил на него немедленно.

— Привет, — сказал я.

— Немедленно отправляйся в больницу Святого Винсента, Лео, приезжай в отделение неотложной помощи, — произнёс он.

— Чёрт, что случилось?

— Мы пока не знаем. Мы ждём отчёта токсикологов. Похоже, что кто-то накачал Лекси наркотиками, или отравил её, или что-то в этом роде. Тебе нужно быть здесь.

— Я уже еду, — сказал я.

Не помню, как я туда добрался, знаю только, что это было невероятно быстро, но, казалось, заняло целую вечность. Я даже не потрудился попытаться очаровать администратора приёмного покоя в отделении неотложной помощи. Я просто рявкнул ей имя Лекси сдавленным голосом. Я даже не мог сосредоточиться на лице женщины или на том, что она мне сказала. Всё, что я мог видеть, это синяки на шее Лекси, когда он душил её, высокомерное выражение лица Уоттса, когда я оставил его в продуктовом магазине, когда я по глупости поверил, что он больше не побеспокоит её.

То, что он сделал на этот раз, было ещё хуже. Когда я подошёл к ней, она была подключена к мониторам, и из неё выходили провода и трубки. Мне было тошно думать об этом. Однажды она сказала мне, что я сделал только хуже — она сказала это самым сексуальным, самым романтичным образом, как будто я был ей нужен. Но теперь это было правдой в буквальном смысле этого слова. Я сделал всё только хуже, и она заплатила за это. Я сидел на пластиковом стуле, потирая лицо руками. Мой телефон зажужжал, и я уставилась на него, имя Рейфа даже не всплыло у меня в голове, когда я посмотрел на идентификатор вызывающего абонента.

— Где ты, чёрт возьми, находишься, чувак? — потребовал он.

— Что? Я здесь. Я в отделении неотложной помощи, — пробормотал я.

— Ты не вернулся сюда. Я нахожусь в шестой кабинке. Я думал, ты остановился позавтракать чёртовыми блинчиками, это заняло у тебя так много времени.

— Женщина, дама за стойкой регистрации, она сказала мне подождать, — запинаясь, ответил я.

— С каких это пор тобой так легко командовать? — произнёс Рейф. — Прямо сейчас у Лекси берут анализы. Я не понимаю и половины из того, что они мне сказали, за исключением того, что они действительно пока ничего не знают о том, что стало причиной этого, и будет ли с ней всё в порядке.

Я поднялся на ноги и сказал женщине, что я нужен в шестой кабинке. Меня впустили, и я вернулся туда. Было очень холодно. Там стояла ужасная тишина после рёва телевизоров и телефонных разговоров в зоне ожидания.

Рейф расхаживал по небольшому занавешенному помещению. Он держал сумочку Лекси.

— Что ты с ней делаешь? — спросил я.

— Они предложили положить её в сейф для неё, на случай, если ей она понадобится, но я продолжал думать, что, если она очнётся и захочет свой бальзам для губ, — проговорил он, явно нуждаясь в чём-то, чтобы занять свои мысли.