— Слушай, а не зайти ли нам с тобой подстричься? — предложил Андрей. — А то мы с тобой сейчас как два Миклухо- Маклая.

Я согласился. Но ступив на порог парикмахерской, Андрей шокировал меня громогласным приветствием мастеров бритвы и ножниц:

— Добрый вечер, девушки! Как насчет того, чтобы облагородить романтиков тайги, полгода скитавшихся по джунглям Сибири!?

До этого я полагал, что в нашей ситуации надо держаться как можно тише и незаметней, поэтому после подобного вступления я чуть было не дал стрекача. Но тут я заметил, как автомобильными фарами вспыхнули глаза этих не первой молодости «девушек», и понял какую игру ведет Андрей.

Проторчали мы в этом заведении больше часа. Конечно, и работы для девиц нашлось немало, но и Андрей отнюдь не спешил покинуть это навеки пропахшее «Шипром» заведение, выдавая умопомрачительный треп. Слушая говорок друга, неутомимый как жужжание стригущей меня машинки, я удивлялся, как он умудряется соединять в трепе правду и вымысел. По легенде лейтенанта, мы были два геолога, только сегодня вышедшие из тайги и соскучившиеся по цивилизации. При этом он толсто намекал, что в первую очередь под благами цивилизации мы подразумеваем женскую ласку. Представился он как Виктор, а меня называл Вовиком, и я все с ужасом ждал, когда он заболтается и назовет меня моим истинным именем. Но самое главное, мы узнали адрес этого самого загадочного Руслана. Выяснил это лейтенант легко и изящно. Договорившись с подругами, что мы приходим к ним попозже на рюмку чая да телевизор посмотреть, Андрей небрежным тоном сказал:

— Мы бы раньше пришли, да вот начальник экспедиции просил передать посылку какому-то Руслану. А мы на радостях с Володькой тогда так надрались, что и адрес его потеряли. Теперь вот искать надо.

— Руслану?! — хором спросили девицы. — Да мы же его знаем!

Нам не только рассказали, где живет этот кавказец, но и выложили всю его подноготную. Обе подружки знали Руслана о-очень близко. Даже то, что женат он на русской, что у той недавно в Красноярске умерла мать, что сам джигит живет в Баланино очень давно, скорефанился с местным начальством, чуть ли не каждый вечер у него в гостях и предгорсовета и начальник местной милиции, и гудят они по-черному. Но в общем-то Русланчик очень даже приятный мужчина, не то что эти, приехавшие к нему недавно земляки.

— На них смотреть-то страшно — вылитые головорезы, — пожаловалась блондинка.

Как минимум полчаса у нас ушло на обсуждение вопроса, оставлять Андрею бороду или сбривать. Про меня речь не шла. То, что у меня отросло на подбородке, слетело с него при одном взгляде на бритву. Лейтенант сомневался, девицы хором упрашивали его оставить бороду, в конце концов Андрей согласился, лишь коротко подровнял ее.

Расставание с дружным коллективом парикмахерской прошло под девизом: «До скорой встречи!» С этими возгласами девчонки вышли провожать нас на крыльцо, указали, куда нам следовало идти, а заодно и развернули одного припоздавшего клиента пенсионного возраста.

— Ты что, в самом деле хочешь к ним заглянуть? — с подозрением спросил я прыткого Лейтенанта.

— А что? — ухмыльнулся тот. — Нормальные телки: вечно голодные, всегда, как пионеры, готовые. Тебе-то хорошо, ты к жене приедешь, а мне что, опять на швейную фабрику работать?

На ходу он слегка потянулся и сказал:

— Я уж и забыл, как это и делается-то…

Такого вранья я уже не мог ему спустить.

— Да? А что ж ты с Дарьей-то, одной теорией занимался?

Лейтенант остановился и так резко повернулся ко мне, что мне показалось, сейчас он меня ударит.

— Ну и сволочь ты, Юрка, — неожиданно тихо сказал Андрей. — Я-то поверил, что ты спал как сурок. И у кого только врать научился?

— У тебя, у кого же, — буркнул я. — Вон как девицам заливал: «геологи, уран ищем, государственная тайна».

— Ну ладно тебе, — примиряюще положил руку мне на плечо Андрей.

— Считай, что квиты. Теперь провернуть бы удачно все это дело да слинять из этой дыры.

Нужный нам дом оказался на самой окраине. В тусклом свете единственного фонаря мы с трудом прочитали столь долгожданные слова: «улица Северная, дом семь».

Андрей как-то нервно поозирался по сторонам, стащил варежку. Я услышал, как лязгнул затвор пистолета, а затем Лейтенант перекрестился и сказал:

— Ну, помоги нам Господи! — И принялся барабанить в калитку. Сначала залаяла собака, а через пару минут из-за забора раздался характерный гортанный голос:

— Э-э, каво стучишь? Чаво надо?

— Посылка! — радостно заорал Андрей. — Принимай, хозяин.

Звякнули запоры, и в открывшейся калитке показался типично кавказский шнобель.

— Принимай груз, Русланчик! — продолжал радостно орать Лейтенант. Я, конечно, не понимал, что он задумал, но сейчас манерами поведения Андрей чем-то напоминал покойного Жеребу.

— Я не Руслан, Руслан дома, — заявил привратник.

— Ну так проводи, чего ждешь? Я его обрадовать хочу, а ты стоишь, не пускаешь! — продолжал напирать Лейтенант.

Кавказец нехотя повел нас к дому, шикнув на лающую овчарку.

— Эй, Руслан, к тэбэ тут пришли.

Торжественная встреча произошла в прихожей. Лица троих встречающих выражали очень мало радости. Двое были типичными «ребятами с гор», только что спустившимися с вершин за солью: оба горбоносые, небритые, в мятых цивильных костюмах. Но вот третий резко отличался от них. Во-первых, он был в атласном стеганом халате ярко-красного цвета, с розовыми отворотами. И лицо у него было лощеным и самодовольным. Округлая мягкость щек была безупречно выбрита, а небольшой животик не смог скрыть даже широкий халат.

Именно к нему и обратился Андрей, безошибочно разобравшись, кто есть кто.

— Здорово, хозяин! — Андрей по-прежнему говорил с напором, не давая ингушам расслабиться. — Ждешь груз с востока или уже нет? Задержалась посылочка долгожданная, но все-таки пришла.

В глазах холеного Русланчика блеснула искорка понимания.

— Вообще-то ждал, да все сроки прошли, — по русски он говорил чисто, совсем без акцента.

— Дорога оказалась трудней и длинней, чем думали. Вышли совсем не там, где надо. Но донесли все в целости и сохранности.

— Вроде другой почтальон должен был посылочку принести, — резонно заметил Руслан.

— Верно, — кивнул Андрей. — Ваня нас вел, Жереба, да, царствие ему небесное, не повезло парню. Схарчил его медведь.

— Вах! Как ему не повезло! — совсем по-бабьи всплеснул холеными ручками хозяин дома. Его собратья, похоже, даже не поняли, о чем идет речь. — Ну, проходите в зал, там и разденетесь.

Мы протопали в глубь дома, а хозяин задержался в прихожей и долго внушал что-то младшему из кавказцев, тому самому, что открывал нам калитку. Андрей приостановился, прислушиваясь к его говору.

Внутренняя обстановка дома свидетельствовала о том, что здесь не обошлось без женщины. Вкус у нее был довольно своеобразным. Приличный мягкий уголок и ореховая полированная стенка, полная хрусталя, сочетались со старомодными бархатными шторами, а дорогой японский телевизор в углу украшала целая процессия фарфоровых слоников. Все стены в ярких коврах, а под потолком большой оранжевый абажур с кистями в стиле пятидесятых годов.

На полированном столике стояло несколько бутылок вина, солидная палка колбасы, наполовину нарезанная на газетке.

— Проходите, раздевайтесь… — говорил Руслан, доставая два хрустальных бокала. — Извините за беспорядок, но живу сейчас по-холостяцки, жена уехала на родину, матери сорок дней.

Мы скинули куртки на кресла, расселись вокруг стола. Телохранители Руслана куда-то исчезли, и вино он разлил на троих. Мы с утра ни чего не ели, и я опасался пить, но Андрей влил в глотку свой бокал без малейшего сомнения.

— Ах как хорошо! Неплохой портвейн.

— Да нет, это не вино, — отмахнулся гостеприимный хозяин. — Сейчас хорошего вина не достать, особенно здесь, в Сибири.

С этими словами он налил нам еще по бокалу. Андрей его немедленно махнул с бодрыми словами: