Глава 20

Сходство с Алексом было поразительным. Дыхание перехватило. Вся злость и ненависть испарились, покинув мое тело так же быстро, как и захватили. Туман рассеялся, и я начала думать: а что если…

Эти слова все изменили. Я не могла этого сделать. Как бы я ни верила, что она заслужила поплатиться за грехи свои и Рене, но физически и эмоционально я не могла нажать на курок.

Черт!

Что со мной не так? Я же совсем безумна. Должна быть такой. Больше нечем оправдать мои беспорядочные мысли и безрассудные решения. Какой нормальный человек попытается прикончить мать своего парня?

Комната была слишком маленькой, стены надвигались на меня. Воздух трещал от напряжения, не давая дышать. Я начала терять голову, проваливаясь в водоворот заторможенных мыслей.

Мне надо убираться отсюда, быстро!

Опустив подушку и прижав пистолет к животу, я осторожно подошла к кровати.

— Миссис Райан…?

Она приподняла голову на робкий звук моего голоса и чуть склонила ее набок. Я приблизилась еще.

— Я пришла забрать одежду в химчистку.

Уставившись на меня покрасневшими блестящими глазами, она изучала каждую черточку моего лица. Я понимала, что это большой риск — так открыто показывать лицо, но в глубине души мне хотелось, чтобы она помнила, что я была здесь. Что ее жизнь была в моих руках, и я позволила ей дышать еще один день.

— Вы понимаете?

Женщина заморгала, с каждым разом ее веки поднимались все медленнее и медленнее, пока не закрылись совсем. Мгновение я стояла, наблюдая, как приподнималась и опускалась ее грудь, издавая тихий храп. Амбиен вновь заполнил ее кровеносную систему и вырубил (примеч. снотворное, схожее с бензодиазепином). Наступила тишина, спокойствие, даже я начала успокаиваться.

Бом!

— Ебать! — зашипела я, сердце было готово выскочить из груди, когда я развернулась, целясь в возможную угрозу.

Старые напольные часы в углу. Минутная стрелка приближалась к шести. Ложная тревога, но в ушах отдавался стук сердца. Мне уже так хотелось забыть сегодняшний день. Кинув подушку через комнату, я спрятала пистолет под ремень на одежде, застегнутый на талии, и поправила платье. Лорелейя зарылась лицом в кучу подушек и одеяло, будучи совершенно не в курсе, что произошло секунду назад.

Я попрощалась с будущей свекровью, отлично зная, что больше мы никогда не увидимся. А если и встретимся, то уже не будет никаких сомнений по поводу того, чтобы засадить ей пулю в голову. Схватив с кровати чехлы с одеждой, я закинула их на плечо и направилась на выход, шаркая ногами по деревянному полу, передвигаясь, как никогда быстро. Мне хотелось выбраться из этого нескончаемого ада до того, как вернется сенатор. Склонив голову, я быстро распахнула дверь и выскочила, словно комната полыхала в огне, и тут же врезалась в грудь Алекса. Резкая остановка выбила меня из равновесия, и я пошатнулась.

— Блядь! — Алекс быстро схватил меня за форму и рывком подтянул к себе.

Машинально я вскинула руки и схватилась за его бицепсы, нуждаясь в дополнительной поддержке.

— Эй, турбо, — пошутил он, присев и заглянув мне в глаза, — ты в порядке?

Подняв на него глаза, я вздохнула. Боже, какой он красивый.

Не уверена, было связано это с моей эмоциональной нестабильностью из-за почти убийства его матери, или я успела сильно соскучиться, но он был просто усладой для усталых глаз.

Мелкие нюансы его внешности, которые раньше я принимала как должное, стали заметнее. Четырехдневная щетина легкого рыжего, возможно, бронзового оттенка защекотала кожу, когда он обнял меня и зарылся лицом в шею. Эти точеные скулы и безупречный нос. Густота бровей, сведенных в беспокойстве за мое благополучие. Самодовольная ухмылка тронула его губы, когда он заметил, как я смотрела на него, желая почувствовать эти полные мягкие губы на своих. Прошла всего пара минут с момента, когда я видела его, а казалось, что миллион лет.

Как я переживу настоящее расставание?

— Ты теперь немая? — поинтересовался он.

Улыбнувшись, я пробежалась ладонями вверх к его шее, чувствуя, как жар его кожи распаляет меня.

— Нет, могу говорить.

— Хорошо, — ответил он, вставая и заглядывая мне за голову. — Что ты там делала?

Вспышки из рецептурных наркотиков, спутанных черных волос, голубых глаз, напольных часов, пистолетов, одеял, подушек и лжи вырвали меня из вызванного Алексом ступора.

Ах… об этом.

Протянув руку за спину, я закрыла дверь, блокируя вид на его спящую в комнате мать.

— Ничего.

Он прищурился и щелкнул языком.

— Ничего?

Алекс отлично меня знал, чтобы понять — я что-то скрывала. Так было с нами обоими, и мы попадали в сложные ситуации.

Как сейчас, когда это ограбление пошло наперекосяк. Но кто он такой, чтобы сомневаться во мне? Тайны и недомолвки теперь стали частью наших отношений из-за него. Я лишь вносила свою долю.

— Почему ты не дождался меня, как я просила? — осведомилась я, отклоняясь от него.

Словно магнит он тянулся ко мне, следовал за каждым моим движением. Алекс положил руки на косяк двери, и я оказалась им окружена.

— Я ждал, — возразил он, — но ты слишком задерживалась. Что мне оставалось делать?

— Ждать дальше, — предложила я, поднырнула ему под руку и направилась к лестнице.

— Что ты делала в комнате моих родителей? — бросил мне вслед Алекс.

Я развернулась.

— Что?

Широко расставив ноги и скрестив руки на груди, он приподнял бровь.

— Что ты делала в комнате моих родителей?

— Я уже сказала тебе.

— Да, я в курсе, что ты сказала, но…

Я простонала.

— Аргх, Алекс, какая разница? Я никого не убила.

Его взгляд тут же метнулся к двери, и я поняла, что он собрался зайти туда. Мне не хотелось быть рядом во время большого открытия.

— Я буду внизу.

Это был тест, чтобы увидеть, что для него важнее. Останется удовлетворить свое любопытство и потеряет меня навсегда или доверится мне? Слава богу, что он был умнее, чем выглядел, так как не успела я коснуться верхней ступеньки, а он уже оказался рядом.

— И как ты собираешься вытащить нас отсюда? — он глянул на чехлы у меня на плече. — Что-то новенькое.

— Ага, наша причина, почему мы здесь.

— Химчистка?

— Химчистка.

Он рассмеялся.

— И это твой великий план?

Я злобно зыркнула на него.

— У тебя есть идея лучше, чтобы в ней не было перестрелки?

Алекс вскинул руки в притворном поражении и закачал головой.

— Тогда заткнись!

— Черт, Мелкая, ты так сексуальна, когда злишься, — произнес он, поторопившись за мной, когда я пронеслась по коридору, и обнял за талию. — Я придурок.

— Да, придурок.

— Не злись, — он наклонился и прижался ртом к шее. — Я просто вижу, как мы выбираемся.

Я отдернула голову.

— Не делай этого.

— Что я делаю? — переспросил он, ведя кончиком носа вдоль шеи и вызывая бесконечное количество мурашек.

А он хорош, надо отдать ему должное. Урод знает, что его прикосновения творят со мной, но инстинкт самосохранения превзошел возбуждение. Что хорошего в сексе, если нас арестуют?

— Это! Целуешь и отвлекаешь, мне надо, чтобы ты остановился.

— Уверена? — уточнил он, скользя ладонями вдоль тела, сжал грудь. Поцеловал ухо. — Это, возможно, наш последний шанс на близость.

— И что? Трахнешь меня в холле, пока папочка Райан не заявился домой?

— Будет не первый раз, когда он услышит, как мы трахаемся, — его губы растянулись в улыбке у моей кожи. — Хотя первый раз, когда увидит меня между твоих ног.

Я закатила глаза.

— Мы должны сосредоточиться, пожалуйста?

— Конечно, Мелкая, как пожелаешь, — согласился он и сделал шаг назад, но мое предательское тело возражало против такой несправедливости. Оно кричало, чтобы он вернулся, но разум взял верх. Мне надо перестать быть такой слабачкой из-за него. После этого мы держались на разумном расстоянии и особо не разговаривали. По очереди заглянули в глазок, оценивая охрану в коридоре и продумывая план. Там сидели три охранника, крупные ребята среднего возраста в черных костюмах. Под пиджаками у них скрывалось оружие. При каждом их движении я замечала его рукояти. Похоже, они наелись и вели себя непринужденно: смеялись и дурачились. Во мне зародилась надежда, что, возможно, наш план сработает.

— Может, стоит говорить мне, когда мы выйдем туда, — предложила я, поворачиваясь к нему. Алекс потирал затылок, неуверенно хмурясь. — Что?

— Они нас обыщут.

— Да и что?

Приподняв пиджак, он указал на Colt.

— Такое сотрудники не носят.

— Черт.

— Именно.

— Может, мы можем… — я оглядела комнату, раздумывая, не оставить ли пистолеты где-нибудь.

Алекс быстро сообразил, какие у меня мысли, и покачал головой.

— Ты совсем рехнулась, если думаешь, что я брошу тут свой пистолет.

— Если нас арестуют, ты все равно его потеряешь.

— Я в курсе, уже потерял Таню из-за этих ублюдков.

Ему надо было напомнить мне о чертовой машине. Прошло более двух месяцев, а он все еще дулся. Я теряла терпение.

— Слушай, что важнее? Этот дурацкий пистолет?

Он сердито глянул на меня.

— Или свобода? — я ухмыльнулась. — Выбор за тобой.

— Дай секунду подумать.

— Конечно-конечно, не торопись. Это же вопрос жизни и смерти.

Алекс мерил шагами комнату и что-то бормотал себе под нос. Через минуту или около того он остановился, широко раскрыв глаза и уставившись на меня.

— У меня есть идея, — забрав чехлы из моих рук, он уложил их на столик в холле и расстегнул, открывая красивый серый костюм.

— Что ты делаешь? — растерялась я.

— Кладу оружие во внутренний карман пиджака. Не думаю, что они будут досматривать вещи сенатора, — он улыбнулся. — Как думаешь?

— Думаю, это придаст веса чехлу.

— Может быть, — согласился он, сунув Colt в карман и проверив, что его драгоценный пистолет надежно спрятан. — Glok?

Сдержав вздох, я расстегнула платье и вытащила оружие. Алекс положил его в другой карман вместе с папкой из сейфа и застегнул чехол.

— Ладно, — посмотрел на меня, — протяни руки.

Я подчинилась, и он, подняв чехлы, аккуратно сложил их, равномерно распределив вес.