— Для тебя это всё в новинку, и в прошлый раз мы ввязались в это раньше, чем ты была готова.

Он замолкает и устремляет на меня свой проницательный взгляд. Я смотрю в ответ, пытаясь решить, меня больше интересует или больше беспокоит, насколько серьёзно он говорит.

Я решила, что я беспокоюсь.

— Джован, это... — начинаю я.

Его глаза темнеют, и он заставляет меня замолчать торопливым поцелуем.

— Я не хочу, чтобы ты слишком много думала об этом. Не обращай внимания на то, что я сказал прошлой ночью об объединении миров; не обращай внимания на всё. Просто... обычно, когда мужчина заинтересован в женщине, он ухаживает за ней. Мы пропустили эту часть, а я хочу, чтобы это было у тебя, — мурлыкает он.

Он поднимает меня и сажает на скамейку рядом с собой, сам быстро вставая.

— Я...

Я ощущаю, что мои глаза не могут стать ещё больше. Как его визит перешёл в это? И значит ли это, что он собирается ухаживать за мной? Или он говорит, что это сделает кто-то другой?

Он внезапно хмурится.

— Кое-что, я думаю, я мог бы...

Он мог бы что? Он качает головой, глаза снова опускаются к моим губам. Я поднимаю на него глаза и вижу, что на него определенно повлияло то, чем мы занимались всего несколько минут назад. Джован никогда так себя не ведёт.

Я откидываю голову назад и встречаюсь с его взглядом. Его руки дёргаются по бокам, но в тот момент, когда я думаю, что он вот-вот потеряет контроль и схватит меня, он отворачивается стремительным вихрем.

Дверь ударяется о стену, когда он выходит.

Я моргаю, глядя на открытую дверь, слушая, как он орёт на какого-то несчастного дозорного внизу в холле.

Я прыгаю на кровать и прижимаю мех к груди, на моём лице широкая ухмылка. Я понятия не имею, почему общение с Джованом оставило меня такой беспричинно счастливой. Я устраиваюсь поудобнее и закрываю глаза. Я не делала этого со времён Осолиса, но, как это было раньше, я сижу и запоминаю, что именно произошло. Когда я стану Татум, я хочу иметь возможность вспомнить каждое его слово в деталях.

* * *

На следующий день я пропускаю заседание совета, отправив Гнева, который всё ещё не знает моей истинной личности, со своими извинениями.

Я сижу с делегатами за трапезой, надеясь улучить момент для разговора с Санджеем. Фиона выглядит не очень весёлой. Она не знает о положении Санджея, но чувствует изменения в своём муже. Она продолжает обнимать свой растущий живот, бросая взгляды на Санджея. Фиона будет строить свои собственные теории о том, почему муж избегает её. Без сомнения, она считает, что у него интрижка. Надеюсь, в скором времени он сможет уверить её, что это не так. Я беспокоюсь о прежде счастливой паре. Они так хорошо работают вместе, Фиона сдерживает необузданный язык Санджея. Мне бы не хотелось, чтобы они расстались из-за этого. Что бы ни случилось, Санджей не контролировал себя.

Оландон быстро откланивается, едва притронувшись к еде. Как ни странно, ему не терпится добраться до архива. Он хранит молчание о достигнутом прогрессе. Я не знаю, как к этому относиться. Я одновременно хочу знать, кто мой отец, или кем он был, и нервничаю при мысли о том, что мне предстоит это узнать. Большую часть времени я думаю, не лучше ли мне находиться в неведении.

Осколок, Кристал, Алзона и Лавина, которые отправились поговорить с настоящей Уиллоу, отсутствуют за завтраком.

Наконец Грета утаскивает Фиону. Я поворачиваюсь к Санджею.

— Мне нужно, чтобы ты поговорил с Королём, — шепчу я.

Это последняя попытка достучаться до Джована. Он знал Санджея всю свою жизнь. Он доверил рыжеволосому мужчине отправиться в Осолис в качестве делегата. Может быть, Джован прислушается к нему.

Санджей давится своим напитком.

— Что?

— Он не слушает меня. Он совершенно глух, когда речь идет о Блейне, — говорю я. — Я подумала, что если он поговорит с кем-то ещё, кто знает о Блейне, то информация будет воспринята лучше.

Санджей выпрямляется как "по стойке смирно" на скамейке. Я узнаю ужас, когда вижу его.

— Пожалуйста, Санджей. Ты всё равно собираешься ему рассказать. Если он не одумается, мне придётся действовать за его спиной, чтобы убрать Блейна. Я бы предпочла избежать этого.

* * *

Я провожу утро, приводя в действие последнюю часть своего плана, разговаривая с двумя последними людьми, которые будут играть важную роль в том, чтобы низвергнуть Блейна: с Мэйси и Соулом. К обеду я вымотана. Я решаю освободить себя от обязанностей Татумы на вторую половину дня. Я больше ничего не могу сделать, чтобы обеспечить поражение Блейна. Теперь всё зависит от Рона и моих друзей из Внешних Колец.

— Где ты была сегодня? — спрашивает Джован.

Он уже поел и сидит, раскинувшись на своем троне, наблюдая за ассамблеей. Иногда он принимает эту позу, чтобы раззадорить своих подданных. Но я думаю, что на самом деле он тоже находит это положение удобным. Интересно, о чём он думает, глядя на свой народ? Любит ли он их? Видит ли он только своё прошлое?

— Занималась то одним, то другим. Как прошло заседание совета? — спрашиваю я.

Он издаёт горлом раздражённый звук.

— Всё было бы по-другому, если бы что-то решалось, — отвечает он.

Я киваю, полностью понимая его затруднительное положение.

— На самом деле, на Осолисе, мы не сталкиваемся с такой проблемой. Татум занимает скорее диктаторскую позицию. Мать говорит своим Сатумам, что делать, выслушав их мнения. Единственная ситуация, в которой ничего не решается, это когда она встречается с делегацией мира, чтобы обсудить соглашение... её способ оттянуть прогресс, я полагаю. Мне нравится ваш способ, хотя он более долгий. Имеет смысл собрать разные мнения, а затем всей группой решить какое решение будет лучшим.

— Уверен, что оба варианта имеют свои преимущества, — присоединяется Роско с другой стороны от Джована.

Я наклоняю голову в его сторону и вступаю в разговор с вежливым пожилым человеком.

Джован молча сидит между нами, возвышаясь рядом со мной. Я не раз ловлю его взгляд на себе. Он наблюдает за мной через руку, которая рассеянно играет с лёгкой щетиной на его лице.

— Сегодня мы встречаемся с Ире, — он перебивает Роско на середине предложения.

Роско бросает мне ироничную улыбку, очевидно вполне привыкший к этому.

— Прошу прощения, Роско, — говорю я и поворачиваюсь к Джовану. — Уже прошла неделя? Я потеряла счёт времени.

— Да. Предполагаю, что гонец воспользуется прикрытием темноты, — говорит он.
Я соглашаюсь, медленно кивая.

— Это было бы логично. Ему не навредят? — спрашиваю я.

— Я предупредил, что ожидаю гостей. Был отдан приказ не пускать стрелы.

* * *

Я стою на крыше вместе с Королём, ожидая гонца из Ире. Мой поспешный разговор с Адоксом об организации этой встречи не включал подробностей о том, кто будет представлять доклад. Надеюсь, это не один из двух громил Адокса. Они мне не особенно нравятся. Уверена, это чувство взаимно. Я прислоняюсь к решетчатым перилам, окружающим проём для ястребов. Гигантские ястребы-посланники используются для связи между нашими двумя мирами. Они могут пролетать прямо в обеденный зал в королевском замке через люки в крыше замка, хотя мне посчастливилось увидеть это лишь однажды. Перила, на которые я опираюсь, защищают патрулирующих стражников от неприятного падения на пол обеденного зала.

— О чём ты думаешь? — спрашивает Джован.

Я улыбаюсь ему, раз он действительно может это видеть. Я сняла свою вуаль перед встречей в качестве Уиллоу, моей личности для Ире, так как она не носит вуаль.

— Об Ире, — говорю я.

— На что это похоже?

Он садится у парапета и выжидающе смотрит на меня. Он закатил глаза, когда я сказала ему, что собираюсь подняться и подождать, но всё же присоединился ко мне, ворча что-то о том, что Король не должен никого ждать.

— Это... невероятно. Ты был когда-нибудь в Оскале? — уточняю я.

Он с минуту качает головой, не отрывая от меня своих голубых глаз. Это напоминает мне о нашем недавнем разговоре.

— Только у основания, для тренировок, — уточняет он.

Я начинаю описывать Ире, стараясь припомнить самые лучшие моменты. В итоге я рассказываю ему о большей части своего пребывания там. Большей части.

Пока я говорю, он сидит в молчании, с восторженным вниманием ребёнка. Это нервирует и... льстит. Я сажусь рядом с ним и подталкиваю его в ногу.

— А о чём ты думаешь? — спрашиваю я, скрещивая ноги.

Он наклоняет свою голову ко мне.

— О том, что мне нравится звук твоего голоса. Я всегда любил истории, — он пожимает одним плечом, как он обычно делает, ощущая неловкость. — Так же о том, что я так много не видел в своём мире.

— Ты был занят. И это легко исправить. Возможно, тебе нужно поскорее посетить Внешние Кольца вместе с Вьюгой. А не тогда, когда ты гоняешься за мной, — добавляю я, игнорируя его вскинутую бровь. — Иди днём, когда ничего не скрыто. Когда люди не прячутся в попытке пережить ночь. Иди, когда есть дневной свет, чтобы ты мог увидеть людей, заколотых ножом в переулках, и опустошение.

Он опирается руками в согнутые колени, глубоко задумавшись, или, как я понимаю мгновение спустя, пытаясь скрыть свою реакцию на мои жестокие слова.

— Ты знаешь, что я видела только половину Осолиса? — спрашиваю я. — Мать не выпускала меня из королевских ротаций, поэтому я видела только первые три ротации. Когда я вернусь, я хотела бы объехать их вдоль и поперёк. Мне нужно получить представление о том, как плохо она обращалась с деревенскими жителями. Возможно, я отправлюсь в тур, как это делаешь ты.

Его ответ кажется натянутым, когда он, в конце концов, произносит его:

— Так мне легче от того, что я не видел своего мира, — грубовато говорит он. — Разница в том, что я мог бы легко посетить Внешние Кольца, если бы захотел. Во время своего тура я посещаю только Внутреннее и Среднее Кольца. Но на завтра у меня запланирована совместная поездка с Вьюгой, — он взмахивает рукой и замирает в воздухе, прищурившись.