ГЛАВА 7

— Что?

Я в ужасе смотрю не неё. Блейн отец Алзоны?

— Я его единственный законнорожденный ребёнок от первого брака, — заявляет она.

Её слова звучат без эмоций. Я узнаю в них тот же тон, который использовал Осколок, рассказывая об истории тягот Лавины. Алзона пытается отстраниться от ужасов своего прошлого. Я наблюдаю за тем, как она открывает и закрывает рот. Кажется, она не знает, как продолжить.

— Я знаю его нынешнюю жену, Мэйси. Это она обратилась ко мне с просьбой обучить её самообороне против Блейна, — сообщаю я.

Алзона не показывает шока, как сделали бы многие, от таких новостей. Её реакция говорит мне о большем, чем всё остальное до этого. Сочувствие к Мэйси горит в её тёмно-синих глазах.

— Тогда это проще сказать, — вздыхает она. — Он бил меня. Он бил нас обеих. В один день он избивал мою мать до тех пор, пока она не превратилась в месиво на полу кухни. Он убил её, — её голос надламывается.

Она встаёт, обнимая себя. Моё сердце разрывается, когда я наконец-то вижу её без этой саркастической, защитной и безжалостной брони. Её уязвимость будет преследовать меня вечно.

— Той ночью я сбежала, — шепчет она. — Я единственная свидетельница его преступления. Он хочет моей смерти. Он искал меня долгое время. Но я понятия не имею, в чём могут состоять его планы. Я не видела его практически пятнадцать лет. И я не хочу видеть его снова, — умоляет она.

Я придвигаюсь ближе и заключаю её в объятия, не уверенная, заставит ли это её замолчать. Она дрожит в моих руках.

Я тянусь вверх и глажу её волосы.

— Пока Блейн может разгуливать на свободе, ты всегда будешь оглядываться назад. Помоги мне. Помоги себе избавиться от него раз и навсегда.

* * *

Я сплю на комковатом матрасе в своей тесной комнате, наполненной отголосками ночи. Я заставляю свои глаза оставаться открытыми как можно дольше, но, в конце концов, засыпаю под красивые переборы гитары Вьюги. Хотя это звучит странно, без храпа Шквала, раздающегося через регулярные промежутки времени.

Несмотря на это, на следующий день я чувствую себя удивительно довольной. Я намеревалась вернуться в замок, но у меня есть другие дела, которыми нужно заняться. Если я сделаю это сегодня, мне не придётся возвращаться во Внешние Кольца. Я не уверена, когда мне представится другая возможность.

Когда я вхожу, в столовой полным ходом идёт подготовка. Лавина раздаёт завтрак из большой кастрюли. Я сажусь, и Лёд придвигает ко мне наполненную тарелку.

— У тебя появились преследователи, — говорит он.

Я копаюсь в еде, проглатывая горячую яичницу.

— Чего? — спрашиваю я со слезящимися глазами.

Остальные мрачно переглядываются.

— Двое мужчин. Никогда не видел их раньше, так что думаю, они не сводят глаз с этих казарм, потому что приметили тебя для кого-то, — отвечает он.

Мне приходит в голову одна мысль. Я открываю рот, чтобы заговорить, но меня прерывают.

— Это не люди Короля, — продолжает Лёд.

Приятно знать, что Джован не пошёл наперекор моей просьбе.

— Ты сможешь узнать, кому они принадлежат? — спрашиваю я.

Лёд фыркает, разбрызгивая яйца на Кристал. Мы с Осколком весело переглядываемся, пока Кристал выковыривает кусочки из своих светлых волос с рыжеватым отливом, на её нежном лице появляется гримаса отвращения.

— Конечно, могу, девчушка.

Я начинаю подниматься из-за стола, забыв о яйцах, но укоризненный взгляд Лавины заставляет меня опуститься обратно и взять хлеб. Несмотря на шрамы, он мягкий, как мех, но он всё ещё в четыре раза больше меня, и он обижается, когда люди не едят его еду.

— У меня есть дела. Я должна увидеться с Уи... эм, Лейлой, — говорю я.

— Тебе нужно, чтобы слежка исчезла? — спрашивает Лёд.

Я киваю.

— Желательно. Я не хочу создать проблемы борделю.

Я запихиваю в себя последний кусочек и встаю. На этот раз Осколок стоит позади меня. Напротив меня Вьюга складывает руки на мускулистой груди и ухмыляется.

— У тебя будет шанс посетить дом шлюх. Но я думаю, что сейчас самое подходящее время тебе провести тренировку. Эти модные штучки в замке, вероятно, лишили тебя сил, — говорит Осколок.

В его словах есть смысл. В моём распоряжении целый день. По моему лицу расползается улыбка. Небольшая тренировка не повредит...

* * *

Я ковыляю по дорожке в направлении двора. Тренировка навредила.

Я моргаю, когда сгорбленная женщина машет мне рукой, показывая все три зуба. Клянусь, эта же женщина велела мне отвалить в прошлом секторе. Это не прекращается. По мере того, как я иду дальше, впереди меня, хихикая, бегут дети, а беззубые мужчины наклоняют голову, когда я прохожу мимо.

Беснующаяся толпа расходится, как масло под горячим ножом.

Что, во имя Солиса, происходит? Привычки моего детства дают о себе знать, я просчитываю свою походку и расслабляю плечи, ни разу не выдавая своего дискомфорта. Но в отличие от двора моей матери, люди вокруг меня не кажутся враждебными. На самом деле, похоже на... одобрение? Я видела, как люди расступаются перед Уиллоу в вожделении. И я видела, как они расступаются перед Вьюгой из уважения.

— Ты поможешь нам убить их всех, девчушка, — бросает мужчина.

Я отпихиваю его с дороги, затем вспоминаю слова Осколка "почувствовать разницу".

Я оглядываюсь на мужчину, но он исчез в толпе нищих. Мой взгляд мечется из стороны в сторону. Неужели раньше люди разговаривали шепотом? Я не помню, но отмечаю несколько сосредоточенных групп мужчин сомнительного вида.

Я вхожу в бордель и сохраняю нейтральное выражение лица при виде множества обнажённых женщин передо мной. По крайней мере, я знаю, чего ожидать на этот раз. Изысканно одетая пожилая женщина, которую я видела раньше, но с которой никогда не разговаривала, шепчет что-то молодой девушке — я с содроганием думаю, насколько она молодая. Обнажённая девушка взбегает по лестнице, а женщина подходит ко мне.

— Ты — Мороз, — заявляет она.

— Я, — киваю я. — А ты владелица этого... заведения? — вежливо спрашиваю я.

Женщина звонко смеётся в ответ. Интересно, она скопировала это у Уиллоу или наоборот?

— Понимаю, что имела в виду Уиллоу.

Я хмурюсь.

— А я вот не уверена...

Она берёт мой локоть в когтистую руку и отводит меня в сторону. Она наклоняется ближе, распространяя сладкое дыхание.

— Я должна поблагодарить тебя за то, что ты избавила нас от Убийцы. Он был угрозой для этого мира. Этот дом рад освободиться от него.

Я высвобождаю свой локоть из хватки и поднимаю взгляд к её острым голубым глазам. Из тех скудных сведений, которые я собрала за время пребывания во Внешних Кольцах, я знаю, что Убийца изнасиловал и жестоко обошёлся со многими здешними женщинами. Существует связь между охотниками за шлюхами, казармами Хейла и борделем. Мерзавец должен владеть или иметь власть над здешними шлюхами.

— Не за что. Он прожил намного дольше, чем должен был. Семья Урсы и бесчисленное множество других людей может теперь успокоиться.

Глаза женщины затуманились, но она не пытается скрыть реакцию от меня.

— Мы — семья друг для друга. И да, теперь... легче, когда его нет.

Она оглядывается через плечо на группу мужчин и без лишних слов отходит в сторону, когда один из них хмурится, глядя в нашу сторону. Один из людей Хейла? Или охотник за шлюхами?

Я всегда полагала, что здешние работницы покинут это место, как только найдут другой способ выживания, но, вероятно, всё не так просто. Возможно, женщинам не разрешают уходить отсюда.

Звонкий смех наполняет комнату. На моём лице расплывается улыбка. Трудно не улыбаться рядом с Уиллоу — настоящей Уиллоу, а не моей личностью в Ире. Я поднимаюсь по лестнице, чтобы встретиться с самой востребованной шлюхой Внешних Колец. Она нежно берёт меня за руку. Я бросаю на неё сухой взгляд и вижу, что в её глазах пляшет озорство.

— Идём, любовь моя, — говорит она гортанным голосом.

Я тихо фыркаю от глухих стонов ниже нас.

Она не теряет образ, увлекая меня вверх по лестнице и одаривая лукавыми взглядами. Несколько мужчин следуют за нами по лестнице, пока она не закрывает дверь своей комнаты перед их носом. Она лучшая шлюха не просто так. Я знаю, что многие из её клиентов — из Среднего и Внутреннего Колец. С её длинными чёрными волосами и стройной, едва ли покрытой одеждой фигурой, она сводит мужчин с ума, привлекая окружающих без усилий.

— Что привело тебя сюда, Мороз?

Она беззлобно улыбается, отводя взгляд от пускающих слюни мужчин.

Я с интересом оглядываю её комнату. Мягкие меха и струящиеся ткани художественно задрапированы вокруг большой кровати — центрального элемента комнаты — чтобы создать знойный и манящий вид. Вряд ли мужчины, посещающие Уиллоу, даже замечают это, но комната искусно оформлена.

У стены стоит скромный гардероб, но я знаю, что это её гордость и радость.

— Прикупила новых платьев? — спрашиваю я.

На её лице читается вопрос "серьёзна ли я". Она с ликованием распахивает двери и осторожно вынимает тёмно-красное платье. Правда, это может быть шарф. Я знаю, что не стоит смущаться, спрашивая, так ли это.

— Нашла ли ты тот чёрный материал? — интересуется она.

Я использовала эту ложь в качестве прикрытия, когда искала ткань, чтобы заменить мою вуаль в прошлом секторе.

— Да, в каком-то смысле, — размышляю я, вспоминая платье, в котором я была на балу.

Воспоминания об этом платье до сих пор мучают меня. Она смотрит на меня странным взглядом, ожидая, что я объяснюсь.

Вместо этого я возвращаюсь к делу.

— У меня есть для тебя предложение. Для всех местных женщин.

— Ммммм, — произносит она.

Любящими руками она помещает красное платье обратно в гардероб.

— Теперь я работаю на Короля, — говорю я.

— С ним или под ним? — спрашивает она.

Я наклоняю голову, пытаясь проанализировать удивлённый взгляд, который она бросает на меня.

— Ну, под ним. Он же Король.

Она разражается смехом. Не звонким смехом — настоящим.