— Понимаю.

— Но он задавал всё больше и больше вопросов. О количестве оружия. Как именно оно работает. О планах. Он ничего не говорит Фионе, но угроза существует, понимаешь? Я отвечаю только потому, что он не может ничего сделать с этими знаниями. Может ли он? Он же советник.

Я тереблю свои брюки, размышляя, как много я должна рассказать Санджею.

— Я могу спросить подругу в борделе о тебе. Конечно, я сделаю это. Думаю, ты должен знать, что, несмотря на то, что Король Джован доверяет Блейну, у меня есть некоторые подозрения на его счёт, — я наклоняюсь вперёд, чтобы удержать взгляд моего друга.

— Сейчас я собираю доказательства вины Блейна. Я считаю, что он стоит за беспорядками во Внешних Кольцах. Пожалуйста, держи это при себе, — немного жёстко добавляю я. — Санджей, ты один из немногих людей, которых я бы хотела привлечь в качестве свидетелей против него во время совета.

— Но что я могу сказать? — выплёвывает он.

Есть ещё кое-что в его замечании. Он переживает, что люди будут осуждать его.

— Ты можешь указать на то, что Блейн хотел получить подробную информацию об оружии, — говорю я. — Я знаю, как для советника, это само по себе не дурно, но ты можешь доказать, что он использовал для этого шантаж. Каждый кусочек информации, который я представляю Королю, помогает избавиться от Блейна.

Выражение лица Санджея темнеет, когда я навешиваю ярлык на то, что делает с ним этот манипулятивный ненавистник.

Я встаю и кладу руку на его плечо.

— Давай посмотрим, что мы вначале сможем узнать. Затем мы сможем решить. Ты не обязан делать то, что не хочешь.

Он поднимает на меня свои голубые глаза.

— Ты многое видишь под этой вуалью, не так ли? — спрашивает он.

— Не так много, как хотелось бы, — абсолютно честно отвечаю я.

* * *

Я мечусь по своим покоям, благодарная Оландону, что теперь он спит в королевском крыле замка. Но, возможно, его присутствие решит моё нынешнее затруднительное положение.

Ничего не случится. Я ясно дала это понять. Одежда не будет снята. Я выпрямляюсь. Это была просто встреча двух лидеров. Это никоим образом не нарушало моего намерения держаться подальше от Короля Гласиума.

Это просто встреча... в бане. Я издаю стон и опускаюсь на пол рядом с кроватью.

Спустя несколько часов я со скрипом открываю дверь, широко улыбаясь под вуалью, потому что придумала, как избежать встречи. Мои охранники последуют за мной вниз. Когда они увидят охранников Джована, они сделают свои собственные предположения. Это повредит нашей репутации и вызовет ещё большее беспокойство в период волнений.

Мои оправдания замирают на губах, когда я делаю шаг от двери и оглядываюсь по сторонам. Моих дозорных нет! Я закрываю за собой дверь и иду по коридору к широким каменным ступеням. Может быть, они внизу?

Их там нет.

Я в ярости, что Джован сорвал мои планы побега. Несомненно, стражники думают, что они на каком-то "важном задании". Я стою у основания лестницы и оглядываюсь на свою комнату, а затем направо — в сторону бани. Постукивая ногой, я позволяю двум частичкам себя вступить в яростный спор. Легко анализировать головой, но не так легко толковать сердцем. Быть Солати мне не очень-то помогло.

Джован будет ждать.

Я вскидываю руки вверх и несусь по коридору в направлении бани, нарушая тишину, мерцающую светом огня от факелов, выстроившихся вдоль стен. Как и в прошлом секторе, я обхожу кухни через залы заседаний, на всякий случай, если там есть Брумы, и выныриваю из дверного проёма. В отличие от прошлого раза, дорожка к баням теперь была засыпана. Моим людям понадобился бы год, чтобы проделать такой объём работы. Меньшая численность населения не позволяет добиться такого быстрого прогресса, как этот.

Я открываю дверь и размеренным шагом вхожу в баню. Я внимательно прислушиваюсь к звукам. Джована здесь нет. Мои плечи опускаются, хотя в груди появляется резкость, которая заставляет меня думать, что я чувствую что-то ещё, кроме облегчения от того, что его здесь нет. Ещё раз прислушавшись, я снимаю вуаль, чтобы получше осмотреть баню в ожидании его.

Он придёт. Именно он попросил меня явиться сюда.

— Не думал, что ты появишься, — раздаётся голос.

Я пищу и подпрыгиваю, поворачиваясь лицом в сторону звука.

Несколько мгновений я смотрю на него широко раскрытыми глазами, а затем отворачиваюсь лицом к стене. Джован стоит. Голый. В воде. Я зажмуриваю глаза, чтобы не видеть его твёрдую грудь, а мой желудок переворачивается внутри меня. Тройное сальто назад, судя по ощущениям.

— С момента начала нашей встречи прошло полчаса. Я решил провести время с пользой и насладиться баней, — продолжает он.

Я щуру глаза из-за смеха, который различаю в его голосе.

— Я не хотела тебя прерывать, — говорю я высоким голосом. Хмурюсь и прочищаю горло. — Я просто оставлю тебя, с моими извинениями, — произношу я и практически бегу к двери.

— Олина. Мы провели вместе ночь. Ты множество раз видела моё тело. Разве что, тебе неприятно это зрелище? — спрашивает он, растягивая слова.

Я отказываюсь отвечать. Что бы я ни сказала, это только сделает ситуацию хуже. Но я точно знаю, что подобное скульптуре тело Джована никогда не сможет быть для меня неприятным. Всплески позади меня дают знать, что он погрузился в воду.

Я возвращаюсь назад и сажусь на холодную каменную скамью, когда Король возвращается. Он встречает мои глаза забавляющимся взглядом, а я смотрю на него, не желая отводить глаза. Он поднимает бровь и жестом показывает на воду вокруг.

— Тут достаточно воды для двоих, — предлагает он.

Его слова злят меня. Я знаю достаточно, чтобы увидеть подтекст в его словах, и к чему это может привести.

— Джован, ты не помогаешь. Ты знаешь, мы не можем повторить то, что случилось.

Мои слова громким эхом разносятся по пещерообразной комнате.

Я смотрю, как он пускает воду по руке, и она струйками стекает обратно в бассейн.

— И почему это повторение будет так катастрофично? — спокойно спрашивает он.
Я поднимаю взгляд на него, задыхаясь.

— Ты серьёзно? Мы никогда не сможем полноценно быть вместе. Несмотря на то, что было между нами, я не из тех, кто вступает в... отношения с любым привлекательным мужчиной. Я не собираюсь спать с тобой ради этого, — возмущенным голосом говорю я, вставая.

Джован, напротив, сохраняет спокойствие, пуская струйки воды по другой руке.

— И это всё? — спрашивает он. — Ты волнуешься о том, что подумают люди?

Я придвигаюсь к краю бани.

— Я волнуюсь о том, что сделают люди, — поясняю я.

Он проводит рукой по своей груди, и я отказываюсь от попыток отвести взгляд до тех пор, пока он не начинает хихикать. Я краснею и смотрю на скамейку рядом со мной.

— Тебе никогда не приходило в голову, что союз между нами может укрепить отношения между нашими мирами? — мягко спрашивает он.

На несколько мгновений я неподвижно застываю и расслабляю скрещенные руки, оглядываясь назад, чтобы встретиться с его настороженными глазами. Что он только что сказал? Моё сердце колотится в груди, а руки трясутся. Я сжимаю их в кулаки, ногти впиваются в ладони.

— Укрепить? — слабо говорю я, издавая короткий, невесёлый смешок.

Он пожимает одним массивным, рельефным плечом.

— Почему нет? Эта идея нова, но, безусловно, ты можешь увидеть её достоинства, — говорит он.

— Я... — я захлопываю рот. — Но зачем тебе это нужно?

Мой голос повышается, поскольку моя реакция ускользает от меня. Солис, он не может быть серьёзным. Как можно объединить два мира таким образом?

Он оценивает меня. Его взгляд обжигает и наполнен чем-то большим. Я видела его в ночь первого бала, когда мы сидели и слушали музыкантов. Он точно также смотрел, когда прижал меня к стене, сказав, что я не буду учиться управлять собачьей упряжкой. Такое же выражение было у него, когда мы двигались вместе той ночью. Я стою, напрягшись настолько, что кажется, мой позвоночник может сломаться от напряжения. Я смотрю, как он закрывает глаза. Жгучий огонь в его глазах медленно угасает, пока он разглядывает меня.

— Не стоит беспокоиться, Татума. Это всего лишь идея. Тяжелые времена иногда требуют резких перемен. Вступление в союз, хотя, возможно, и не является нашим наилучшим решением, может обеспечить спокойствие для наших миров. Над этим стоит подумать, — говорит он с остротой в голосе.

Я игнорирую укол боли от его слов, "не является нашим наилучшим решением". Лёгкий гнев закрадывается в мой потрясенный мозг, когда он раскрывает истинную причину такого предложения.

— Да, — коротко отвечаю я. — Его можно оставить в качестве последней попытки помочь нашим мирам.

Мышцы его спины напрягаются всего на пару секунд.

— О чём говорил твой друг из Внешних Колец за ужином? — грубо спрашивает он.

Я разворачиваю плечи, спрашивая себя, зачем я сюда пришла. Джовану не понравится то, что я скажу дальше. По какой-то причине это меня больше не беспокоит.

— Когда я возвращалась в бараки, за мной следовали двое мужчин.

Я поднимаю руку, когда он поворачивается в водовороте воды с гневно открытым ртом.

— Ко мне никто не приближался. Я не знала об их присутствии, пока их не заметил Лёд, — я улыбаюсь сообразительности своего друга. — Я попросила Льда проследить за ними до их нанимателя.

— Они отчитались Соулу, — тихо говорю я. — Ты что-нибудь об этом знаешь?

Джован бурлит внутри, на грани кипения. Он опускает руку на поверхность воды и начинает уходить. Я спешу дать ему немного личного пространства.

— Нет. Я понятия не имел, блять, — рычит он.

Мои щеки пылают, когда я чувствую его движение позади себя, как будто я была прямо рядом с ним.

— Но я собираюсь разобраться.

— Подожди, — говорю я, рискуя бросить быстрый взгляд.

Его брюки надеты — это безопасно.

— Я попросила Льда проследить за Соулом и узнать, на кого он работает. Ты знаешь Соула. Не может быть, чтобы он действовал в одиночку.