Её губы дрожат, но в глазах горит огонь, синий цвет пытается затмить зеленый и поглотить серый.

― Нет.

Я хватаю ее за подбородок и поднимаю голову.

― Что ты, бл*дь, сказала?

― Мне нравится кататься на заднем сиденье «Харлея» Криса, и ты не можешь мне этого запретить

― Ты покончишь с этим, и это окончательно.

― Нет.

― Бл*дь, не вынуждай меня принимать решительные меры, Гвинет.

По тому, как она слегка вздрагивает, можно сказать, что она в равной степени напугана и взволнована.

― Ты хочешь, чтобы я заставил тебя? Верно?

Я понижаю голос, окидывая взглядом её скромные изгибы и ноги, которые не далее как двадцать четыре часа назад были у меня на плечах.

Гвинет пристально смотрит на меня, но ничего не говорит, поэтому я продолжаю:

― Хочешь, чтобы я снова вогнал свои пальцы в твою тугую киску до тех пор, пока ты не закричишь? Или, может быть, на этот раз я воспользуюсь членом и трахну тебя так тщательно, что у тебя не останется места для мыслей о каком-то ребенке?

Её губы приоткрываются, и она резко вдыхает, прежде чем сказать:

― Если ты хочешь, чтобы я остановилась, тогда остановись и ты.

― Что ты имеешь в виду?

― Твои тусовки с Аспен. ― Она щелкает ногтями друг о друга, звук нарастает с каждой секундой. ― Перестань улыбаться ей, флиртовать с ней, всё это.

― Какого черта ты несешь?

― Я видела вас вчера. Вы вместе ушли на обед и не вернулись.

― Потому что у нас были назначены встречи с судьями.

Она морщит нос, как делала раньше, когда Марта забывала подать к еде её любимый напиток.

― Мне все равно это не нравится... имею в виду, её пребывание в твоей машине. Так что, если тебе не хочется, чтобы я ездила на «Харлее», не пускай её в свой «Мерседес».

Не могу удержаться от улыбки, наблюдая за тем, как она ведет переговоры. Вся такая напряженная и серьезная, делая из мухи слона. Все её предположения обо мне и Аспен беспочвенны, но я не поправляю её, потому что сейчас она выглядит до странности очаровательно.

― И что потом?

Это застает её врасплох, заставляя нахмуриться.

― Потом?

― Что будет после того, как Аспен не будет ездить в моей машине, а ты перестанешь запрыгивать на заднее сиденье мотоцикла?

― Я... не знаю.

― Ты будешь хорошо себя вести?

Я слышу, как она сглатывает, продолжая смотреть на меня диким взглядом.

― А должна?

― Так поступают хорошие девочки.

― Я не такая.

― Не такая?

― Да, я немного сумасшедшая. Знаешь, как в тот день, когда поцеловала тебя. Так что не уверена, что смогу быть хорошей девочкой.

― Нет, не сможешь.

― Сейчас я плохая девочка.

Еб*ть, то, как она говорит таким возбужденным тоном, делает мой член настолько твердым, что это причиняет боль.

― Правда?

― Да.

― Нам необходимо это исправить. Я не могу допустить, чтобы моя жена и стажер были плохой девочкой.

― Согласна. Тебе нужно это исправить.

Я отпускаю её, и она сутулится в разочаровании, ну, я так полагаю, потому что она не имеет ни малейшего представления о том, что я задумал.

Потому что я избавился от чувства вины, одолевавшего меня ранее, и теперь собираюсь заявить на неё права, пока она не поймет, что ей не стоило связываться со мной.

Пока она не пожалеет о том, что не выбрала безопасность и скуку.

Я возвращаюсь к своему столу, Гвинет провожает меня взглядом, сев, подзываю её к себе.

― Иди сюда.

Она не спеша подходит ко мне, словно испуганный котенок, но это не так. Она не напугана. Нисколько.

Её глаза стали ярче, все встало на свои места.

Я раздвигаю ноги и указываю подбородком на пространство между ними, и она подчиняется, её щеки впадают от того, что она прикусывает их изнутри.

― Что ты задумал?

― Я собираюсь научить тебя хорошим манерам.