— Ты очень высокий, — сказала я, когда время вышло. — Я ожидала этого, но все равно это совсем другое — встретиться с тобой лично.

— Во мне шесть футов шесть дюймов, — сказал он и искоса взглянул на своего брата. — К сожалению, мой младший брат перерос меня со своими шестью футами и девятью дюймами.

— Боюсь, мы используем метрическую систему, — объяснила я. — Я не знакома с футами.

— Мы знаем. — Он улыбнулся. — Нам просто нравится делать все по-другому, отличное от вас. Но я ростом два метра, а Магни выше меня на десять сантиметров. А какой рост у тебя? — Он наклонил голову. — Пять футов семь дюймов?

— Во мне один метр семьдесят четыре сантиметра.

— Угу. — Он наклонил голову. — Я надеюсь, твое путешествие сюда было приятным?

Мой взгляд метнулся к Магни, и между моими бровями образовался треугольник, достаточно длинный, чтобы Хан смог уловить намек на то, что произошло между нами. Он медленно повернулся к своему брату и строгим голосом произнес одно слово.

— Вон.

Магни напряг челюсть, сузил глаза и секунду смотрел на Хана сверху вниз, прежде чем резко развернуться и выйти из комнаты.

— Мой брат в последнее время сам не свой, — извинился Хан. — Он скучает по своей жене.

Я кивнула и огляделась. Этот кабинет был очень похож на виртуальную комнату, в которой мы встретились вчера: книги вдоль стены, шахматная доска на его столе.

Проследив за моим взглядом, он спросил.

— Ты играешь?

— Иногда, — сказала я и продолжила исследовать комнату глазами. Это была смесь старого и современного, и, как и ожидалось, очень мужественная.

— Почему бы нам не сыграть в игру и не узнать друг друга получше? — предложил он, и я с легкой улыбкой согласилась.

— Я заядлый шахматист и лучший в Северных землях. — Он указал на игру. — Белые идут первыми.

— Спасибо, — сказала я, села и передвинула одну из своих пешек.

— Очевидно, я надеюсь на быстрое возвращение Лауры, и в этом случае твое время с нами будет ограничено, — сказал он, — но я буду рад научить тебя шахматам, пока ты здесь.

Я еще раз вежливо улыбнулась и наблюдала, как он уверенно и быстро передвигает свои фигуры каждый раз, когда я осторожно передвигала свои. С его стороны было ошибочным предположение, что я не знаю эту игру так хорошо, как он, и я мысленно отметила его высокомерие как слабость, с которой я могла бы работать. Шахматы были моей любимой игрой, в которую я часто играла в детстве. Для меня это был способ сблизиться с двумя отцами в семейной ячейке, где я выросла. Они вдвоем играли каждый день и терпеливо учили меня, пока я не стала слишком сильной, чтобы они могли меня победить. У меня был дар к сложному, стратегическое чутье и способность просчитывать свои варианты и думать наперед.

Как раз в тот момент, когда мы сосредоточенно сидели в тишине, дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Кристина.

Я знала Кристину, потому что была той, кто изложил ее аргументы, когда она вызвалась приехать сюда в качестве археолога несколько недель назад. Она была предприимчивой душой и первой женщиной с Родины, попавшей в Северные земли за сотни лет.

— Член Совета Перл! — выкрикнула Кристина, и казалось, что она вот-вот разрыдается. — Что ты здесь делаешь?

Хан издал раздраженный звук в глубине своего горла, показывая, что он не оценил вторжение, но я быстро встала, чтобы поприветствовать Кристину.

— Да окружит тебя мир, — сказала я и посмотрела ей в глаза. Она была взволнована и напугана, но мне было неясно, было ли это за меня или за себя.

— Что случилось? — спросил Боулдер от двери. Я узнала в нем ее телохранителя из короткого видеоотчета, который Кристина прислала мне на прошлой неделе.

Хан подозвал Боулдера поближе.

— Перл предложила себя в обмен на Афину.

У Боулдера были волосы до подбородка и борода, слишком длинная и неряшливая, но его глаза были ясного серого цвета и светились умом, когда он кивал.

— Вы не возражаете, если я поговорю с Перл наедине? — спросила Кристина у Хана.

Он выгнул бровь.

— Я полагаю, ты могла бы это сделать, но не раньше, чем наша игра закончится. Это не займет слишком много времени. В конце концов, шахматы — это мужская игра.