Черный пушистый шарик зашевелился, поднял голову и встретился со мной взглядом.
— Это собака или медведь?
— Это собака. Сейчас она очень круглая. Она будет больше похожа на собаку, когда немного подрастет.
Меня это не убедило. Она выглядела как медведь. Я осторожно протянула руку, пока не коснулась ее. Такая мягкая шерсть — смесь грубой и шелковой. В нетерпении пушистый шарик двигался внутри коробки, пока она не прижалась своей холодной, влажной мордочкой к моей руке, втираясь в меня с потребностью, чтобы ее трогали, держали.
— Она настырная.
— Ты бы знала.
Я бросила взгляд на Шесть.
— Что я должна делать с собакой, Шесть? — спросила я в отчаянии, несмотря на то, что щенок отчаянно лизал мою руку.
Он подошел, взял щенка и протянул ее мне.
— Люби ее. Вот и все.
Я закатила глаза.
— Это не то. — Но я взяла ее у него, позволила ей устроиться у меня на коленях, полностью ожидая, что щенок спрыгнет с моей ноги и начнет есть мой диван. Но она просто двигалась кругами на моих коленях, ее обрубленный хвост вилял так сильно, что сотрясал всю заднюю половину ее тела.
Она была милой, неохотно призналась я себе. Я прижала руку к ее шерсти и смотрела, как мои пальцы погружаются в этот пух, пока они не исчезли.
— Что это за вид? — спросила я его.
— Собачий.
— Ни хрена себе. Я имею в виду породу.
Он провел рукой по ней и посмотрел на меня.
— Это ньюфи.
Я сморщила нос.
— Что это за чертова собака?
— Ньюфаундленд.
У меня не было никакой информации о породах, но это звучало достаточно безопасно.
— Насколько большой она станет?
— Не очень.
— Хорошо. — Потихоньку я начинала теплеть к этой идее. И не потому, что мне особенно хотелось иметь собаку, а потому, что эта собака свернулась клубочком у меня на коленях, глубоко вздыхая, как будто она была чем-то удручена, хотя я не заставляла ее оставаться у меня на коленях. Я гладила ее снова и снова, размышляя о том, что, черт возьми, я собираюсь делать с собакой.
— Как ее зовут? — спросила я у Шесть.
Он поднял ошейник и показал мне блестящую бирку.
— Гриффин? — спросила я, читая его.
— Да. Как мифическое существо. Частично лев, частично орел.
— Почему Гриффин?
— Потому что. — Он улыбнулся. — Ты тоже мифическое существо, я думаю.
— О, точно. Урсула. — Гриффин перекатилась на бок, подставляя мне лапы. — Даже не похоже, что они принадлежат такому крошечному существу, — сказала я, показывая ему подушечки ее лап.
— Тебе нравится ее имя?
— Мне кажется, она больше похожа на медведя, чем на льва, но, думаю, Гриффин лучше, чем имя, которое я бы выбрала.
— И какое бы это было имя?
— Афера.
— О. — Он кивнул. — Верно. Владение собакой — это афера.
— Именно. — Я провела рукой по ее шерсти, ненавидя то, что уже привязалась к ней. — Итак, как этот подарок относится и к тебе?
— По целому ряду причин, но единственная, которую я готов сказать тебе прямо сейчас, это то, что он дает мне некоторое утешение, зная, что если или когда меня не станет, ты не останешься совсем одна.
— Я могу позаботиться о себе сама, — сказала я ему, хотя ни один из нас не верил в это до конца.
— Возможно, это и так, — сказал он очень дипломатично, — но тебе не нужно этого делать. Я думаю, она будет для тебя отличным компаньоном.
Пока Гриффин дремала у меня на коленях, Шесть застегнул ошейник на ее шее.
— Ей очень идет.
— Не могу поверить, что ты подарил мне собаку. — Мне не нравилось, что я уже привязалась к ней. Но в отличие от Брук, мамы и всех остальных, эта собака могла уйти от меня, только если я не возьму ее на поводок. — Ты купил поводок?
— Он на дне коробки.
— Хорошо.
Он склонил голову набок
— Все в порядке?
Я долго ждала, прежде чем, наконец, согласиться.
— Все в порядке.