— Это не то, чего я хочу. — Он шагнул ко мне, так близко, что мне пришлось откинуть голову назад, чтобы увидеть его. Мои кулаки все еще были сжаты, поэтому я отступила от него. Он протянул руку, чтобы коснуться меня, и я отпрянула. — Это совсем не то, чего я хочу. Потому что я люблю тебя. Я не хочу оставлять тебя.

— Не говори этого сейчас — не тогда, когда ты злишься на меня. Я не хочу этого.

Его взгляд был жестким, и я хотела безразличия, но все, что я получила от него, это гнев. С безразличием я могла бы работать. Равнодушие облегчило бы ситуацию. Или, по крайней мере, я так себе говорила.

— Ты не хочешь, чтобы я любил тебя прямо сейчас? Очень жаль, черт возьми. — Он прошел в ванную, и я смотрела, как он методично собирает свои туалетные принадлежности и зубную щетку.

Я смотрела на все это, смотрела, как он собирает кусочки своей жизни, и просто тупо стояла там. Он действительно делал это. Это было реально. Через минуту он выйдет за дверь. И я не знала, когда увижу его снова.

От этой мысли я чуть не упала на колени.

— Пожалуйста, не уходи, — сказала я, но это прозвучало шепотом. Он не колебался, заставляя меня поверить, что он меня не услышал. — Пожалуйста, — прошептала я. — Не оставляй меня.

Он вздохнул и уперся руками в стойку.

— Я не оставлю тебя, Мира.

Слова так мало значили, когда действия говорили так громко. А действия Шесть не были действиями того, кто остается.

— Не уходи. Мы можем поговорить и все выяснить.

— Я ухожу от тебя не потому, что злюсь на тебя. — Он вышел из ванной, но сделал лишь шаг в спальню. Я могла видеть поражение на его лице, но он все еще сжимал в руке свою сумку. — Я думаю, нам обоим нужен хороший ночной отдых, и я не верю, что мы сможем получить его здесь, вместе, не сегодня.

— Но ты уезжаешь на несколько месяцев. Это наша последняя ночь вместе на долгое время.

— Да. — Он подошел ближе, и я отступила назад, пока мои колени не уперлись в край его кровати, и я села.

— Я не хочу, чтобы ты уходил.

Он испустил еще один тяжелый вздох.

— Я люблю тебя, и я знаю, что это пугает тебя.

Но его любовь не пугала меня. Меня пугала моя любовь к нему.

— Но ты можешь остаться здесь, с Брук. Это даст тебе больше пространства. Я думаю, даже Брук будет спокойнее, если меня не будет.

— Я могу найти ей другое место, чтобы остаться... — Как быстро я бы выгнала ее, если бы это означало что Шесть останется.

— Нет. — Он покачал головой. — Ее место здесь, с тобой. Я не уйду навсегда.

Но навсегда может длиться секунды, минуты, дни, недели, месяцы.

— Я не хочу, чтобы ты уезжал. — Я чувствовала себя эхом в пустой пещере, потому что это мало что меняло.

Он выглядел так, будто хотел уйти сейчас, пока не увидел, как это ранило меня. Он посмотрел на дверь, и я тоже. И мне захотелось забаррикадироваться перед ней. Когда он уйдет, я не смогу преследовать его по всему городу, как раньше. Он будет недосягаем. Во всех отношениях.

— Не паникуй. — Он поставил одну из своих сумок у двери, но все еще держал чемодан, и повернулся ко мне, на его лице было написано изнеможение. Его рот был сжат в тонкую линию, но какое бы выражение я ни сделала, оно понравилось ему настолько, что он подошел ко мне. Он присел у моих ног.

— Не таким я представлял себе свое прощание с тобой.

Я знала, что могла бы тогда заплакать, если бы позволила себе. Слезы горели за моими веками. Но стена, которую я начала возводить вокруг своего сердца, становилась все выше.

— Если бы ты не разбудил меня, наше прощание было бы не таким.

Он грустно улыбнулся и положил руку мне на колено.

— Никто из нас в это не верит. Если бы я разбудил тебя в шесть утра и сказал, что еду в аэропорт, все прошло бы не лучше.

— Значит, ты виноват в любом случае. — Я пыталась убедить его остаться, не умоляя. — Давай просто притворимся, что этого не произошло, давай заснем и притворимся, что не ссоримся, прежде чем ты завтра уедешь в аэропорт.

Он покачал головой, и тогда я поняла, что он все равно уезжает, за несколько часов до того, как нужно.

— Несколько месяцев? — Спросила я.

— Да. — Он сжал мое колено. — Мне нужно, чтобы ты оказала мне услугу. Ты можешь увидеть кое-что в новостях. О Коре. Не обращай внимания. И поверь, что я обо всем позабочусь, хорошо?

Я хотела спросить его, но знала, что он все равно мне не скажет.

— Исключи ее имя из своих мыслей, по крайней мере, до моего возвращения. И мы все обсудим.

— Пока ты не вернешься. — Когда бы это ни было. Я хотела снова сказать ему, что не хочу, чтобы он уезжал. Но что бы ни происходило, Кора нуждалась в нем больше, чем я. Это меня мало утешало.

— Я сейчас уйду. Но пока меня не будет, я хочу, чтобы ты осталась здесь. Я обо всем позабочусь. Все, что тебе нужно сделать, это позаботиться о Брук и, — его рука легонько провела по моей коже, — о себе. Пожалуйста, позаботься о себе. Больше никаких взломов и проникновений. Будь осторожна, пожалуйста.

Было трудно слушать все это, когда я была так зациклена на том, что он не выпускал из рук свою сумку. Не было никаких сомнений в том, что он уезжает, и это только оттягивало момент.

— Ты злишься на меня? — Спросил он, когда я промолчала.

— Да. — С трудом прошептала я.

— Хорошо. — Он погладил меня по колену, стоя передо мной на коленях. — Я тоже злюсь на тебя.

— Хорошо. — Мой голос не был похож на мой собственный.

— Мира. — Я подняла на него глаза. — По шкале от одного до десяти, как сильно ты меня сейчас любишь?

— Четыре. — В два раза меньше, чем накануне. Я знала, что это несправедливо, но Шесть хотел честности.

— Я могу с этим справиться. — А потом он встал, поцеловал меня в лоб и вышел из спальни. Мое сердце билось в такт его шагам, все быстрее и быстрее, пока он приближался к двери.

Я подождала всего несколько секунд, прежде чем рвануть за ним по коридору, не заботясь о том, разбудят ли мои тяжелые шаги Брук — мне было наплевать на все, кроме того факта, что Шесть уходит.

Он едва успел дойти до двери, как я прыгнула к нему в объятия, обвиваясь вокруг него. Как осьминог, подумала я, так он всегда описывал меня. И я бы так и осталась в его объятиях, если бы он не оторвал меня от себя.

— Будет казаться, что прошло немного времени, — сказал он мне с обещанием, которому, как он знал, я не верила.

А потом я смотрела, как он выходит за дверь.