ГЛАВА 42

На следующее утро я впервые за всю мою историю в Young Corporation взял выходной.

Моя команда могла бы прожить без меня этот день. У меня были дела поважнее.

— Сизигия — это не слово! — Изабелла хлопнула себя рукой по бедру. — Ты полностью это выдумал.

Уголки моего рта дернулись.

— Брось, Мерриам-Вебстер с этим не согласна.

— Да, ну, Мерриам-Вебстер — сука, — пробормотала она. — Прекрасно. Ты победил. Снова. — Ее рот сложился в очаровательную надутую губку.

Мы были на третьем раунде игры. Недоеденная выпечка и две огромные кружки горячего шоколада валялись на кофейном столике, а в мраморном камине потрескивало пламя. Снежные вихри танцевали за окнами, окутывая город белым ковром.

После вчерашней ледяной прогулки по Бруклинскому мосту ни у Изабеллы, ни у меня не было настроения выходить на улицу, поэтому мы заперлись в моей квартире с едой, напитками и настольными играми.

— Если тебе от этого станет легче, ты почти заполучила меня, — сказал я, наклоняясь и целуя ее. — Ци был вдохновлен.

— Почти это не то же самое, что победа, — проворчала Изабелла, но ее надутые губы превратились во вздох, когда я углубил поцелуй. На вкус она была теплой, шоколадной и еще чем-то чудесным, присущим только ей.

Моя рука скользнула вверх по ее бедру, пока не достигла мягкого хлопчатобумажного подола одной из моих старых рубашек на пуговицах. Видя, как она носит мою одежду, во мне зажглось первобытное и собственническое; она выглядела такой красивой, такой совершенной и такой чертовски моей.

Изабелла обвила руками мою шею. Наша настольная игра переросла бы в совершенно другой тип игры, если бы не зазвонил мой телефон, вырывая нас из объятий.

Я задержался на определителе номера, но ответил, ничем не выдав видимой реакции.

— Поздравляю. — Ричард Чу не стал вдаваться в тонкости и сразу перешел к делу. — В конце концов, компания остается с Янгами.

И на этом все было кончено.

После нескольких месяцев схем, выработки стратегии и наращивания я официально стал следующим генеральным директором Young Corporation не с треском, а после короткого, простого разговора.

— Ну? — Тревога исказила выражение лица Изабеллы. Я сказал ей, что голосование состоится сегодня; она, должно быть, догадалась о цели звонка. — Что случилось? Что же он сказал?

Я наконец позволил улыбке проскользнуть на мое лицо.

— Я выиграл.

Едва эти слова слетели с моих губ, как она завизжала и повалила меня на землю с удивительной силой для кого-то такого маленького.

— Так и знала! — Ее лицо светилось гордостью. — Генеральный директор Кай Янг. Каково это?

— Хорошо. — Моя кровь закипела, когда я обхватил ее бедра руками. Было трудно сформулировать подробный ответ, когда она сидела на мне верхом, одетая только в рубашку и нижнее белье. — Но ты чувствуешься лучше.

Изабелла закатила глаза, хотя ее щеки порозовели от моего ответа.

— Серьезно? Думаешь о сексе прямо сейчас? Ты только что стал генеральным директором. Это то, чего ты всегда хотел! Почему ты, я не знаю, не открываешь шампанское и не прыгаешь вверх-вниз от возбуждения?

— Потому что ты сидишь на мне сверху, любимая. — Я снова рассмеялся, когда она нахмурилась, глядя на меня сверху вниз. Боже, я обожал ее. — Со всей серьезностью, я счастлив, но примирился с результатом еще до звонка Ричарда.

Когда голосование затянулось так же надолго, как это, предвкушение испарилось. Кроме того, у меня уже было то, что я хотел, прямо в этой комнате, со мной.

— Так вы двое теперь в хороших отношениях? — Спросила Изабелла. — Он ведь не был замешан в истории с Расселом, верно?

— Хорошие отношения — это слишком оптимистичный термин, — сухо сказал я. — Но у нас сложилось взаимопонимание.

Мы с Ричардом никогда не сходились во взглядах по большинству вопросов, но он был одним из немногих членов правления, на которого Рассел не мог найти компромат, и он превосходно руководил правлением во время недавнего шторма. Тем временем я доказал, что готов бороться за компанию и работать с ним, хотя бы по вопросам логистики и обеспечения того, чтобы Рассел и Виктор получили по заслугам.

Членство Виктора в Вальгалле было прекращено. Клуб неодобрительно относился к саботажу между членами клуба, и с помощью Кристиана я напал с грязью на Национальную звезду. Таблоид якобы занимался подкупом полиции и взломом телефонов в погоне за своими репортажами, и это подверглось критике как со стороны закона, так и общественности. Были шансы, что он сбросит карты и унесет с собой Виктора Блэка. Я бы встретился с ним лично, но он не стоил ни секунды больше моего времени или энергии.

Когда я рассказал об этом Ричарду, он рассмеялся и предложил мне сигару в знак поздравления. Мы не нравились друг другу, но мы уважали друг друга.

— На этой ноте... — Я поднял Изабеллу и осторожно отставил ее в сторону. — Мне нужно сделать еще один звонок, прежде чем мы продолжим нашу зажигательную игру в Скрэббл.

Она вздрогнула.

— Кай, я люблю тебя, но, пожалуйста, никогда больше не произноси фразу — зажигательная игра в Скрэббл.

На лице у меня все еще была улыбка, когда я включил фейстайм своей матери. Должно быть, она уже слышала новости, но я хотел подтвердить и увидеть ее реакцию.

В Лондоне было время обеда, поэтому я ожидал, что она ответит в своем офисе. Вместо этого она взяла трубку после полудюжины звонков рекордно долгое время для нее в помещении, похожем на ... спальню? Эркерное окно занимало всю стену позади нее, отражая ночные огни города, который совсем не был Лондоном.

— Кай. — Голос моей матери звучал взволнованно. — Думала, ты взял выходной. В чем дело?

— Результаты уже получены. Я победил. — Я перешел к более важному вопросу на данный момент. — Где ты находишься? — И с кем это ты?

Номер люкс, румянец на ее щеках, поздний час…

Боже милостивый, у моей матери был любовник.

Мой желудок скрутило, угрожая изгнать мой завтрак. Я не испытывал такого ужаса с тех пор, как несколько лет назад гостившая у меня Эбигейл пробралась в мой шкаф и шутки ради поменяла мои галстуки по длине, а не по цвету.

— Да, ранее мне позвонил Ричард. Поздравляю. — Лицо моей матери смягчилось. — Компания будет в надежных руках.

На долю секунды шок вытеснил мой ужас. Леонора Янг была не из тех родителей, которые нянчатся со своими детьми, когда дело касалось бизнеса. Я не мог вспомнить, когда в последний раз она так беззастенчиво поддерживала меня; не важно, сколько мы с Эбигейл достигли, всегда было больше. Больше почестей, больше наград, больше власти.

Это был первый раз, когда я почувствовал, что того, что я сделал, было достаточно.

Неприятное тепло закралось в мою грудь, только чтобы исчезнуть секундой позже, когда глубокий мужской голос присоединился к разговору.

— Дорогая, сейчас одиннадцать вечера. — В кадр попала прядь волос цвета соли с перцем. — Скажи это тому, кто звонит.

Мужчина рядом с моей матерью уставился на меня с равной долей вины, удивления и смущения.

Мой прежний ужас вернулся, отрастив клыки.

— Отец?

Лицо Эдвина Янга залилось ярким румянцем.

— Привет, Кай. Это, э-э, неожиданно.

У Изабеллы, сидевшей напротив меня, отвисла челюсть. Твои родители? — одними губами произнесла она. Она выглядела так, словно не знала, смеяться ей или съежиться.

Я не мог заставить себя ответить.

Мои родители. Вместе. В том, что, очевидно, было гостиничным номером, делающим…

Мой желудок снова взбунтовался.

— Я понимаю, что это, должно быть, стало для тебя шоком. — Мой отец прочистил горло. В шестьдесят два года он все еще был подтянут благодаря регулярным играм в теннис и диете без красного мяса. — Но твоя мать и я, э-э...мы...

— О, ради бога, Эдвин, — нетерпеливо сказала моя мать. — Я надеюсь, ты более красноречив, когда выступаешь перед клиентами? — Она снова повернулась ко мне. — Твой отец и я возобновили романтические отношения. Это не обязательно означает, что мы снова вместе, поскольку сексуальные...

— Остановись прямо здесь. — Я поднял свободную руку. Слова «сексуальные», слетевшего с губ моей матери, было достаточно, чтобы мне захотелось обесцветить свои уши. — Мне не нужны подробности. — Я сосредоточился на городе позади нее. Раньше я не обращал внимания, но горизонт был безошибочно различим. — Ты в Шанхае? — спросил я.

Ее щеки покраснели.

— Да. Я прилетела сюда в начале этой недели в последнюю минуту.

Мне не нужно было спрашивать, была ли эта поездка деловой или развлекательной. Я не видел, чтобы моя мать выглядела такой расслабленной с тех пор... никогда.

Внезапно меня осенила идея.

— Так вот почему ты уходишь в отставку? — Мой взгляд блуждал между ней и моим отцом, который с явным восхищением изучал потолок.

Я не мог представить, чтобы моя мать отказалась от своей карьеры ради мужчины, но случались и более странные вещи. Месяц назад я и представить себе не мог, что кроткий, робкий Рассел Бертон шантажирует половину правления.

— Нет. Не обязательно. — Моя мать на мгновение замолчала, как будто раздумывала, стоит ли продолжать. — В прошлом году у меня были проблемы со здоровьем, — наконец сказала она тихим голосом. — Врачи обнаружили у меня в горле то, что они приняли за опухоль. Оказалось, что это была ошибка визуализации, но испуг заставил многое взглянуть на вещи в перспективе.

Тиски сдавили мою грудь.

— Ты никогда не говорила этого ни мне, ни Эбигейл.

— Хорошо, что я этого не сделала, учитывая полную некомпетентность доктора. — Моя мать поджала губы. — Очевидно, с тех пор я сменила медицинскую бригаду, но я не хотела обременять тебя или твою сестру до того, как получу полное подтверждение. Твой отец случайно оказался в Лондоне через неделю после моего ошибочного диагноза, и поскольку мне нужно было поговорить об этом, но я не доверяла никому за пределами семьи.

— Мы возродили наши отношения, — закончил мой отец. — Я все еще заботился о твоей матери, даже несмотря на то, что мы отдалились друг от друга, и не хотел, чтобы она проходила через что-то подобное в одиночку.