Тесс зарылась глубже в одеяла. Церковь на вершине горы давным-давно превратилась в руины. Должно быть, звонит школьный колокол. Видать, Иен Норт затеял чертову месть за ее громкую музыку. Но сейчас час ночи, и он решил, что самое подходящее время…

Тесс резко распахнула глаза. Со стоном выбралась из постели и схватила первую попавшуюся сухую одежду. И в считанные минуты уже была за дверью.

Лившийся из длинных окон свет свидетельствовал, что генератор в здании школы работал. Тесс без стука вторглась в дом и стянула дождевик.

– Бьянка! Где вы?

Из нижней спальни откликнулся Норт:

– Сюда. Скорее!

«Пусть это будет ложная тревога».

У Бьянки только-только около тридцати четырех недель. Тесс и раньше доводилось принимать недоношенных детей, но тогда у нее был доступ к отделению интенсивной терапии новорожденных и мониторам наблюдения за состоянием плода. Здесь же у нее не имелось никакого оборудования: ни стетоскопа, ни инструментов, ни шприцев, ни наборов для наложения швов. А более всего у нее не лежало ко всему этому сердце. И все же она здесь.

Тесс заставила себя пойти в спальню и переступить порог.

Сочетание бледно-серых стен, матовых никелевых ламп и тонких белых занавесок действовало успокаивающе. Бьянка лежала неприкрытой на низкой кровати; ночная рубашка цвета олова обвила ее тело, лицо исказилось от паники.

– Тесс! Все слишком рано! У меня отошли воды, и начались схватки. Это… это еще не должно было произойти.

У Тесс заныло сердце. Не похоже на ложную тревогу, а в Темпесте нет врача. Даже если они по такой погоде и смогли бы добраться до ближайшей больницы, та находилась за полсотни миль отсюда.

Тесс пошарила в кармане джинсов, ища, чем завязать волосы.

– Малыши, они маленькие засранцы. Им закон не писан.

Эдакая непочтительность на время расслабила уголки губ Бьянки. Тесс убрала волосы и подошла к кровати.

– Я боюсь.

– Все будет прекрасно, – с лживой уверенностью заявила Тесс. – Я приняла младенцев больше, чем могу припомнить, и мы справимся. Какой интервал между схватками?

– Около шести минут, – ответил позади нее Норт.

Она мягко освободилась от хватки Бьянки.

– Мне нужно вымыть руки.

Бьянка сжала кулак.

– Побыстрее!

Норт повел Тесс в смежную ванную, но вместо того, чтобы оставить одну, зашел следом. Пока она стояла над раковиной, в зеркале отражались его твердая челюсть и чересчур длинные волосы.

– Бьянка говорила, что вы медсестра по родовспоможению. Это правда?

От его настойчивости комната вдруг сузилась, будя ощущение клаустрофобии у Тесс. Она закатала рукава и включила воду.

– Правда.

– Что это в точности значит? Вы сами принимали когда-нибудь роды?

Что он сделает, если она скажет «нет»? Тесс стала намыливать руки. Неважно, каким знаменитым, талантливым и богатым был этот мужчина, он ей не нравился. Не нравилось, как он обращался с женой. Не нравилось смотреть, как Бьянка то вцепляется в него, то язвит над ним.

– Я сертифицированная сестра-акушерка. И уже принимала преждевременные роды.

«Но не без подручных средств».

В зеркале она увидела, как он расслабил плечи, от чего больше не выглядел таким агрессивным.

– Я… я не могу дозвониться, нет связи, - пожаловался он. – Думал, может, сюда вертолет доберется. Мы собирались в Ноксвил через пару дней. Была еще уйма времени в запасе.

– Ваш малыш не получил уведомление.

Он поморщился, и Тесс пожалела о своей резкости. Она много раз сталкивалась с трудными папашами, и в опыте ей не было равных.

– Мне нужно, чтобы вы кое-что собрали. – И выкатила список: чистые полотенца, санитайзер для рук, стерилизованные ножницы, шнурок, любые марлевые прокладки, которые сможет найти, большой кувшин воды со льдом. – У вас есть пеленки? Что-нибудь для младенца?

– Нет. Бьянка собиралась получить все отправленное из Манхэттена.

– Тогда нарежьте. Из самой мягкой и чистейшей ткани, которую сможете найти. Два или три куска.

Он не попросил повторить список, а вышел.

Тесс подперла Бьянку подушками и, положа руку ей на живот, стала считать время между схватками.

– Это займет время. Хотите погулять?

Бьянка смотрела с кровати огромными и вопрошающими как у ребенка глазами.

– А можно?

– Конечно. Ходьба полезна. Можете рожать под душем или качаясь на руках и коленях. Все, что хотите, от чего чувствуете себя лучше. Тут нет единых правил.

Как выяснилось, правильным казалось рожать в ванной.

Норт появился, когда Тесс помогала Бьянке, все еще замотанной в ночную рубашку, сесть в теплую воду. Он со стуком уронил вещи на тумбочку.

– Что вы вытворяете? Она должна быть в кровати!

Тесс уже достаточно наслышалась от самозваного доктора Норта.

– В наше время роды сильно отличаются от того, как женщины рожали в пятидесятых.

– Но…

– Рожать, лежа в постели, самый непродуктивный способ, но положите-ка несколько свежих простыней на случай, если она решит делать это там.

– На случай?

Тесс принимала младенцев в родильном центре от матерей, сидящих на полу или свернувшихся в тесных закуточках. Удивительно, какое число женщин хотело втиснуться между кроватью и стеной.

– Если у вас есть пластиковая пленка, положите под простыню, чтобы уберечь матрас.

– К черту матрас! – И выскочил вон.

Тонкая сорочка Бьянки дымным облаком плавала вокруг ее тела. Тесс растирала роженице плечи, подливала теплой воды, и дышала с ней во время схваток. К счастью, эгоцентричный характер Бьянки не давал ей ощутить напряжение Тесс.

– Хочу таблетки! – закричала Бьянка после особо сильной схватки.

С этими родами не поможет.

– Обезболивающие переоценивают, – мягко массируя Бьянке голову, говорила Тесс. – Ваше тело само знает, что делать.

А сама молилась, чтобы это оказалось правдой.

– Где Иен? Хочу Иена!

– Я здесь.

Иен появился из-за двери, но на Бьянку не смотрел.

– Тебе наплевать! – рычала она на него. – Ты даже не притворялся счастливым, когда я забеременела!

– Твоего счастья хватало на двоих, – тихо сказал он.

Тесс не раз наблюдала, как некоторые женщины ругались на своих мужей во время родов, и потянулась к кранам.

– Вода остывает. Давайте добавлю теплой.

В конце концов Бьянка захотела выйти из ванны. Тесс помогла ей снять рубашку и подала халат.

– Походите немного.

Они перешли в гостиную. Норт стоял у окна, уставившись в ночь. Теперь, собрав необходимое для родов, он не знал, чем себя занять. Однако Тесс считала, что отцы должны активно участвовать, особенно когда между супругами такое напряжение.

– Походите с ней, – предложила она. – Пусть на вас опирается, когда наступает схватка.

– Нет! – возопила Бьянка. – Хочу вас! Хочу с вами ходить, Тесс!

Казалось, Норт испытал облегчение – еще одно очко не в его пользу.

Тесс ходила туда-сюда с Бьянкой. Когда наступала схватка, Бьянка вцеплялась в Тесс.

Прошло двадцать минут… тридцать. Схватки наступали чаще, с каждым разом длились дольше.

Бьянка захотела, чтобы ее держал Иен, как до этого Тесс. И прислонилась к нему.

– Ты знаешь, что я тебя люблю.

– Знаю, – отвечал он.

Бьянка выбилась из сил и наконец захотела лечь. Тесс устроила ее как можно удобнее, но боль от родов взяла свое. Бьянка потянулась к мужу, сильно сжала ему руку, потом резко отпустила. Когда схватки достигли пика, стоны ее стали громче и гортаннее. Норт ушел к изголовью кровати, чтобы не видеть, что происходит. Тесс подсунула под бедра Бьянки чистое полотенце.

Бьянка запрокинула назад голову и завопила, когда очередная схватка достигла вершины.

– Позаботьтесь о моем ребенке! – Она вцепилась ногтями в простыню. – Если что-нибудь случится… обещайте, Тесс… Ему все равно! Обещайте, что позаботитесь о моем малыше.

Тесс погладила ее по ноге.

– Вы сильная, здоровая. Вы сами о нем позаботитесь.

Схватка ослабла, но глаза Бьянки смотрели так же безумно. С неистовой силой она схватила руку Тесс. Та поморщилась.

– Хочу, чтобы вы! – закричала Бьянка. – Обещайте мне! – Тесс посмотрела на Норта, который стоял и угрюмо молчал. Пальцы Бьянки глубоко впились в руку Тесс. – Если что-то случится со мной, обещайте, что позаботитесь о моем ребенке.

– Ох, милая… Я… я не могу это обещать. Я…

Еще схватка. Еще один вопль вырвался из горла роженицы.

– Вы должны.

– Да обещайте же ей! – воскликнул Норт. – Ради бога, обещайте ей!

Появилась самая верхушка крошечной головки, сморщенная от давления, как черносливина.

– Головка прорезалась, - успокаивающе сообщила Тесс. - У вас все отлично. Повернитесь сейчас на бок. Вот. Давайте вам помогу.

Такая лежачая поза даст ребенку больше кислорода и может уменьшить разрывы.

Тесс приказала Норту закрепить согнутую в колене ногу Бьянки. Судя по его реакции, она, наверно, просила его подержать кобру, но он подчинился, пока Тесс приговаривала:

– Вот и хорошо. Отлично.

Норт смотрел куда угодно, только не туда, откуда появлялось его потомство.

Шею младенца обвила пуповина. Тесс без труда освободила ее через головку ребенка.

С очередной схваткой показались крошечное плечико. Тесс осторожно подняла его и подождала, бормоча одобрительные слова.

Появилось другое плечико, и со следующей схваткой младенец скользнул ей в руки.

Тесс продолжительно выдохнула от облегчения.

– У вас девочка.

Тесс подержала ребенка головкой вниз, чтобы удалить жидкость, и положила младенца на голую грудь Бьянки. Малышка выглядела такой беззащитной. Морское создание, внезапно выброшенное на берег.

– Девочка, – слабо прошептала Бьянка. – Посмотри, Иен… девочка.

– Вижу.

Голос его охрип.

«Дыши, малышка, дыши».

Тесс бережно обтерла маленькое тельце полотенцем. Провела вдоль ноздрей крошечного носика, чтобы удалить попавшую жидкость.

«Я знаю, твои хрупкие маленькие легкие еще не хотят работать, но они должны постараться».

Голос Бьянки раздавался, словно из другой комнаты.