Глава 8
Кайли
До сих пор никогда в жизни я не спала с мужчиной. И понятия не имела, насколько это невероятно. Ощущение восторга от того, что я прижимаюсь к мужскому телу, и не просто к одному из мужчин, а к телу Джексона Кинга… с его тяжелой рукой, обвивающей мою талию. Так я чувствую себя в безопасности и комфорте.
Не хочу, чтобы этот немыслимый, недолговечный роман заканчивался. Но реальность зовет. Меня разыскивает ФБР за ограбление компании моего нового любовника. Так что, да, прятаться в его доме долго не получится.
Первые лучи света освещают окна. Член Джексона пульсирует у моего зада, посылая новый пронзающий импульс похоти.
Интересно, нравится ли ему утренний секс, потому что я точно люблю. Да, до вчерашнего дня я была девственницей, но утро — это время моей мастурбации.
Я прижимаюсь задницей к его мужскому достоинству, и его член в ответ удлиняется, прямо между моих бедер. Большая рука Джексона скользит вверх по боку и касается моей груди. Он двигает бедрами, трахая меня между ног и проводя твердым членом по моей промежности.
— Ммм, котенок. Эта киска снова мокрая для меня? — говоря, он перекатывает мой сосок пальцами.
Казалось бы, так оно и есть.
Он щиплет меня за грудь, и я морщусь от неожиданной боли.
Я протягиваю руку между ног, чтобы крепко прижать его член к своей сердцевине. Медленное покачивание моих бедер натирает клитор об него.
Он стонет и кусает меня за ухо.
— Хочешь, чтобы я был внутри тебя, детка? Тебе хочется, чтобы я трахнул тебя сегодня утром сонную?
— Да, — шепчу я. Двигая бедрами, наклоняю его член к себе.
— Черт, детка, у меня нет… — Он скользит в меня. Я содрогаюсь от удовольствия, мои мышцы сжимаются вокруг его члена.
Нет презерватива. О да.
— Упс, — говорю я.
Дыхание Джексона учащается, он держит меня за бедро, проникая глубоко. Знаю, что должна остановить его, сказать, чтобы он достал презерватив, но это такое наслаждение. Так… хорошо.
— Выйди, перед тем как кончить, — говорю ему.
Он страдальчески стонет.
— Я сейчас остановлюсь, — обещает он, но продолжает врываться в меня с жестокой, восхитительной силой. Его хватка на моем бедре достойна синяка, его яйца шлепают по моей заднице.
— Джексон… — выдыхаю я.
Он толкает меня на живот и садится сзади, удерживая мои запястья над головой.
К счастью, клаустрофобия не дает о себе знать. Может быть, потому что вид передо мной не заблокирован. Я приподнимаю свою задницу к нему, наслаждаясь новым ракурсом, желая большего, желая всего. Каждой позиции, каждой вариации, каждого ритма.
Жуткий, животный рык вырывается из Джексона, и я оборачиваюсь на него через плечо.
И кричу.
Я кричу во всю мощь своих легких, не переставая.
Потому что Джексон — гребаный вампир. Клыки торчат наружу, а глаза у него льдисто-голубые. Льдисто-голубые. Совсем не зеленые. И звук, который он издает, не человеческий. Он собирается укусить меня и превратить в вампира. У меня такое чувство, будто я попала прямиком в фильм ужасов.
Как и клаустрофобия, мой ужас оживает. Никаких мыслей, только чистый страх, подпитываемый адреналином.
К счастью, мой крик застает его врасплох, и он отстраняется настолько, что я смогла выкарабкаться из-под него. Я хватаю с пола свою одежду и бегу вниз совершенно голая. Босиком.
Вылетаю через заднюю дверь, на бегу натягивая рубашку через голову. Думала, что дверь ведет в гараж, но, видимо, перепутала… я нахожусь в пустыне, а впереди виднеется предгорье. Слышу, как Джексон зовет меня за спиной, поэтому несусь прямо к горе.
— Кайли! — кричит Джексон. Он снаружи, и его голос звучит разъяренно.
Теперь понимаю, что меня пытались предостеречь. Джексон и Сэм оба сказали, что он не может быть со мной. Почему я не послушалась? Я останавливаюсь, чтобы натянуть джинсовую юбку, затем продолжаю бежать. Я не убегу далеко без обуви. Здесь сплошные камни и кактусы, и мои ноги уже в ссадинах. Оборачиваюсь через плечо, но не вижу Джексона за спиной.
Слава Богу. Может быть, он вернулся, чтобы одеться. Затем огромная фигура взбирается на холм. Серебряный волк. И он идет прямо на меня.
О Господи. Джексон не вампир. Он волк.
Я не могу решить, лучше это или хуже. Неужели оборотни заражают своим укусом и тоже превращают в одного из них? Или это вампиры? Нет, вампиры высасывают кровь. Так что, да. Оборотни заражают. Я все еще чувствую себя так, словно застряла в фильме ужасов, только он становится все более похожим на реальность.
Волк прыгает на меня в мгновение ока, но он не набрасывается так, как… Господи. То был Сэм, который напал на меня возле особняка? Сейчас определенно Джексон. Я могу сказать это по ледяным голубым глазам. Он тычется носом в мою руку.
— Держись. Черт возьми. Подальше от меня.
Он садится и скулит. Он огромен. В два раза больше обычного волка, с густой серебристой шерстью. Красивый волк и определенно смертоносный.
Моргнув, я вижу, что он снова мужчина, присевший рядом со мной. Обнаженный.
— Эй. Ты в безопасности. Я не собираюсь причинять тебе вред, котенок.
— Не называй меня так! — Мой сдавленный голос звучит слегка истерично. Обычно я из тех, кто гордится тем, что держит себя в руках, но эта ситуация совершенно выбила меня из колеи.
Я бегу вверх по склону. Краем глаза вижу, как волк бежит рядом со мной, будто решил стать моим домашним питомцем.
— Иди домой, — приказываю. Вот бы только он был простой собакой, которую я могла бы отправить бегом домой.
Конечно, он продолжает трусить рядом со мной.
Я свирепо смотрю на него.
— Так ты оборотень? Это твой большой секрет? И что? Тебе обязательно нужно кого-то укусить в полнолуние? Что-то в этом роде?
Джексон — или, скорее, волк — снова скулит.
— Чего ты хочешь от меня? — рыдаю я.
Он лижет мне ногу, пока я иду.
— Нет! — кричу я. — Не прикасайся ко мне. Перестань преследовать меня. Иди. Домой. — Под ногой подворачивается камень, и я с силой падаю на колено. Боль пронзает всю мою ногу. Я крепко зажмуриваюсь, пытаясь не обращать на это внимания.
Когда открываю глаза, Джексон снова в человеческом обличье. Обнаженный. Подхватывает меня на руки.
— Нет, — протестую я. — Отпусти меня.
Он с каменным лицом спускается с холма.
— Ты ранена.
— Я не вернусь с тобой в дом. — Восстало мое упрямство, невосприимчивое к логике. Если он опасный оборотень, ожидающий, чтобы обратить меня, ему будет все равно, куда я хочу пойти.
Но Джексон останавливается. Его плечи опускаются.
— Ладно, прекрасно. — Он начинает взбегать на холм с невероятной скоростью.
Я хватаю его за плечи.
— Куда ты меня несешь? — ахаю я.
— У меня есть хижина на горе.
Здорово. Он уносит меня куда-то, в еще более отдаленное место, чтобы обратить. Единственное исключение, что я больше не боюсь. Теперь, когда первоначальный ужас прошел, мой мозг начинает снова подключаться к сети.
— Джексон, что происходит, когда ты кого-то кусаешь?
— Сыворотка покрывает мои зубы. Это оставляет мой запах на коже.
— И превращает в оборотня?
— Нет. — Он продолжает двигаться с головокружительной скоростью, его широкие шаги босиком быстро поглощают расстояние. Не могу себе представить, как у него не поранились ноги. — Мы не обращаем людей, — натянуто говорит он, и я с веселой улыбкой понимаю, что, возможно, обидела его.
— Но я в опасности? Что делает сыворотка?
Он перестает бежать и смиренно закрывает глаза.
— Когда волк выбирает себе пару, то помечает ее своими зубами. Брачная сыворотка покрывает его клыки и надолго оставляет на ней его запах, так что другие волки знают, что на нее заявили права.
Я изумленно смотрю на него. Нелогично, но между ног начинается горячая пульсация.
— Ты… ты хочешь пометить меня?
— Я не могу, — скрипит он зубами, снова взбираясь на гору. — Человек не смог бы выдержать такого укуса. Оборотни быстро исцеляются, но человек истечет кровью, возможно, даже умрет. Оборотни не спариваются с людьми.
Кажется, что над нами нависает облако.
— Ах. Вот почему Сэм сказал, что ты не можешь быть со мной…
— Верно. — Он так сильно сжимает челюсть, что, клянусь, она вот-вот разлетится вдребезги.
В поле зрения появляется небольшая бревенчатая хижина. Джексон достает ключ из верхней части дверного косяка и открывает дверь. Внутри находится прекрасно обставленная горная хижина, простая, но удобная. Джексон несет меня к кожаному дивану и устраивает на нем, прислонив спиной к подлокотнику и подняв ноги на подушки. Моя лодыжка увеличилась вдвое из-за опухоли, а колено тоже в порезах и синяках.
— Я принесу лед. — Джексон исчезает за углом. Когда возвращается, на нем уже джинсы, а в руках кухонное полотенце, обернутое вокруг пакета со льдом. Он присаживается у моих ног и прикладывает пакет.
— Прости, что испугалась тебя.
Он нетерпеливо качает головой.
— Нет, я рад, что ты это сделала. Иначе я бы укусил тебя.
Я смотрю на свою пульсирующую лодыжку, не в силах взглянуть на Джексона.
— Ну, я польщена, наверное.
Он издает резкий смешок, в котором совсем нет веселья. Поднявшись, запускает пальцы в волосы, как делал прошлой ночью.
— Теперь ты понимаешь. Я опасен для тебя, Кайли.
Изучаю его прищуренными глазами.
— Я не боюсь большого злого волка.
Его глаза выглядят затравленными.
— А придется. Слушай, мне надо попасть в офис. Мне нужно разобраться с федералами. — Он подходит к старомодному письменному столу и поднимает крышку. Внутри вспыхивают успокаивающие огоньки беспроводного маршрутизатора. Он достает ноутбук и приносит его мне. — Ты можешь работать отсюда. Или я вернусь в дом, возьму машину и отвезу тебя с горы.
— Здесь нормально, — быстро говорю я. По какой-то причине не готова возвращаться в его особняк.
— В шкафчиках есть еда. Я принесу тебе, чтобы тебе не пришлось вставать.
Он уходит и возвращается с буханкой хлеба, арахисовым маслом и желе, а также банкой устриц.
— Хотел бы предложить тебе обезболивающие, но оборотни ими не пользуются.