К полудню меня подташнивает от недосыпа, но сейчас так взвинчена кофе и адреналином, что сомневаюсь, что смогу отдохнуть. Я встаю, чтобы размять ноги, и брожу по комнатам наверху. Я не слышала Сэма — предполагаю, что его комната где-то внизу.

Меня тянет обыскать комнату Джексона. Хакеры по натуре сталкеры, и я умираю от желания узнать больше о своей пассии.

Я легонько толкаю дверь, открывая. Бинго.

Большая главная спальня, видимо, принадлежит Джексону. Я улавливаю его запах, и это немедленно успокаивает мою перенапряженную систему. У меня всегда было сверхразвитое обоняние. Мой отец часто дразнил меня по этому поводу.

Как и остальная часть дома, комната элегантна, но проста. Смотреть особо не на что, но я брожу вокруг, разглядываю мелочи на комоде, проверяю корзину для бумаг на предмет чего-нибудь интересного, но там ничего нет.

— Что ты делаешь?

Я задыхаюсь и подпрыгиваю, моя натянутая, как струна, нервная система чуть не доводит меня до остановки сердца.

— Господи, Сэм. Ты напугал меня.

Его глаза сужаются. Он не похож на того парня, с которым стоит связываться. Он может быть худощавым и жилистым, но татуировки украшают твердые мышцы, а пирсинг придает ему статус «не трахайся со мной». Я помню, что Джексон должен был дать ему указание: не причиняй ей вреда. Сэм напоминает его собаку-волка, в нем чувствуется жестокость и сила.

Я говорю правду:

— Я осматриваюсь. Пытаюсь лучше понять Джексона.

Сэм быстро качает головой.

— Его секреты не для того, чтобы ты их раскрывала, Кэтгерл.

Мне нравится, что он называет меня Кэтгерг. В этом имени все еще есть сила, оно напоминает о непобедимом подростке, которым я когда-то была. Раньше.

Я прислоняюсь бедром к комоду, не сдаваясь.

— Значит, секреты есть?

Сэм складывает руки на груди и прислоняется к дверному косяку.

— У каждого есть секреты.

Я пробую другой подход.

— Я никогда не хотела вредить ему. Я здесь для того, чтобы все исправить, а не делать еще хуже.

— Твое присутствие здесь определенно ухудшает ситуацию.

Теперь моя очередь прищуривать глаза.

— В чем твоя проблема по отношению ко мне?

— Послушай, я могу сказать, что в тебе есть что-то особенное. Иначе Джексону ты была бы неинтересна. Но он не может быть с тобой… не получится. И твое пребывание в этом доме станет для него проблемой.

Я прокручиваю в голове его слова, но они не имеют смысла. Единственное, что могу придумать, — это то, что он и Джексон — пара, и он предостерегает меня.

— Он гей?

Брови Сэма озадаченно изгибаются.

— Нет. Почему ты так подумала?

— Я просто пыталась выяснить, если ты и он…

Сэм смеется.

— Нет. Я же сказал тебе, он мой брат.

Облегчение переполняет меня. Спокойнее, девочка. Он все еще не твой.

— Как вы познакомились?

Лицо Сэма осунулось, и на мгновение он выглядит на тридцать лет старше, уставший от всего, что произошло в его юности.

— Я заблудился в горах Санта-Крус, и он нашел меня.

— Что ты делал в горах? — Пытаюсь представить себе потерянного бойскаута, но что-то не сходится.

— Я сбежал. Решил, что смогу выжить там сам. Но умирал с голоду. Почти сошел с ума, так долго я был один.

— Насколько долго?

Он пожимает плечами.

— Я не знаю. Может быть, несколько месяцев. Джексон увидел меня, а я начал убегать. Он преследовал. Я боролся с ним. Не хотел назад к цивилизации, но он заставил меня вернуться. Обещал никому не говорить, что нашел меня.

Прилив сочувствия переполняет мою грудь. Сэм скрывался, как и я. Кто-то там чего-то от него хочет. Вероятно, в жестокой семье. Он прав. У всех нас есть секреты.

— Как давно это случилось?

— Семь лет назад. Мне было четырнадцать.

— Рада, что он нашел тебя. И я никому не расскажу.

— Я больше не переживаю по этому поводу, — говорит он. — Но, всё равно спасибо. — Неохотная улыбка растягивает его губы, и он делает шаг ко мне, протягивая кулак. Я стукаю по нему своим и следую за ним из комнаты, радуясь, что раскопала еще один маленький кусочек головоломки Джексона.

~.~

Джексон

Когда прихожу домой, я нахожу Кайли развалившейся на диване, ее открытый ноутбук прижат к груди.

Сэм на кухне, ест стопку из десяти гамбургеров. Я беру один и откусываю.

— Как долго она тут?

— Пару часов, — говорит Сэм с набитым ртом. — Я нашел ее, когда она рылась в твоей спальне, сказала, что хочет знать твои секреты.

Неприятное чувство беспокойства щекочет меня. Что, если эта девушка все еще играет со мной? Но это не имело смысла — чего еще она могла хотеть или в чем нуждалась? Она уже причинила достаточно вреда, чтобы сломить меня.

Нет, у хакеров есть проблемы с границами. У них возникает завышенное чувство власти. Они могут шпионить за кем угодно и за чем угодно. Читать электронные письма, аннулировать кредитные карты. Проверять оценки в средней школе. То, что Кайли рыскала по моей комнате, было продолжением этого списка. Она не смогла взломать меня лично, потому что там нечего искать. Она не единственная, кто знает, как создать или стереть личность.

— Что ты думаешь на ее счет? Ты не можешь держать ее здесь вечно.

Я запускаю пальцы в волосы.

— Не знаю, — честно отвечаю я.

— Ты не можешь держать ее здесь, — повторяет Сэм.

— Почему, черт возьми, нет? — огрызаюсь я, хотя и знаю, что он прав.

Он поднимает брови.

— Ты планируешь спариться с ней?

Я хмурюсь. Мы оба знаем, что это невозможно. Укус оборотня может убить ее. Это, по меньшей мере, привело бы к серьезным рубцам и повреждениям. И то при условии, что Кайли согласна. Что означало бы раскрыть ей правду — явное нарушение правил стаи. И если скажу ей, и мы не будем спариваться, ее придется устранить. Правила стаи. Или же вампир должен стереть ее разум. Я не могу так рисковать, подвергая ее этому.

Так что, да. Сэм прав. Я не могу держать ее здесь.

Но чертовски уверен, что и отпустить ее тоже не могу.

— Только до тех пор, пока всё не уляжется, — обещаю я.

Поджатые губы Сэма говорят мне, он понимает, что это ложь.

— Ты знаешь, что происходит с волком, который игнорирует свой брачный инстинкт?

Тошнота подкатывает. Лунная болезнь.

— Это другое. Она не может быть моей суженой — она человек.

Сэм пожимает плечами.

— Я понимаю, но ты ведешь себя как самец, готовый пометить. И завтра полнолуние.

— У меня все под контролем. — А еще свиньи летают.

Сэм доедает свой пятый гамбургер и двигает ко мне тарелку с оставшимися бургерами.

— Посмотрим. Сегодня вечером я работаю в клубе. — Иногда он работает вышибалой в «Эклипс», ночном клубе Гаррета.

Не спеши домой.

Мой волк хочет, чтобы Кайли была одна. Что, вероятно, самая худшая идея на свете.

~.~

Кайли

Я просыпаюсь от звука отъезжающего мотоцикла Сэма и сердитого голоса Джексона из кухни.

— Кто слил это в прессу? Я порву их на кусочки. Что ж, выясни и уничтожь их до того, как они попадут в мои руки. Понял? Хорошо.

Черт. Дерьмовая буря Джексона только усилится, если один из его сотрудников слил информацию о ситуации в прессу. Интересно, означает ли это, что меня назвали преступницей? Как скоро к делу подключится ФБР? Я поднимаюсь с дивана. За окнами темно, а это значит, что я, должно быть, проспала весь день. Я проверяю время на ноутбуке. Семь часов вечера.

Джексон снова заводится — наверняка делает телефонные звонки.

— Соедините меня с Сарой из отдела по связям с общественностью.

Я бегу трусцой наверх, полная решимости принять душ и привести себя в порядок, прежде чем он меня увидит. Мой план с треском проваливается, потому что Джексон выходит в гостиную и смотрит, как я поднимаюсь по лестнице, одновременно крича на своего директора по связям с общественностью.

Я вздрагиваю и машу ему рукой в знак капитуляции, одними губами произнося слово «душ».

Он кивает и продолжает свою тираду.

Когда вмешается ФБР, выдаст ли он меня? Я проскальзываю в его гостевую ванную, и воспоминания о том, что мы делали там две ночи назад, нахлынули на меня.

Я раздеваюсь и залезаю в душ, позволяя пальцам скользить между ног, как в прошлый раз.

Меня ждет еще одно наказание.

Я вдруг отчаянно нуждаюсь в этом. Мое пребывание здесь может быть недолгим. Если меня ищет ФБР, возможно, мне придется быстро уехать. И мои дела с Джексоном окажутся незаконченными.

Я хочу его прикосновений, его ласк еще и еще.

Правильно, и он внизу в режиме кризисного контроля.

Но, возможно, немного отвлечься — это именно то, что ему тоже необходимо. Я могла бы сделать ему тот минет, который не успела в прошлый раз. Это может стать моей епитимьей за мой проступок.

Я потираю клитор, возбужденная этой перспективой. Но не хочу кончать сама с собой. Я бы предпочла, чтобы там были умелые пальцы Джексона.

Я выключаю воду и выхожу, вытираясь полотенцем.

Да, есть только один способ реализовать это. Я оборачиваю полотенце вокруг талии и неторопливо спускаюсь вниз, моя обнаженная грудь вздымается в прохладном вечернем воздухе.

Джексон все еще разговаривает по телефону, но, когда видит меня, замолкает. Он поднимает один палец и указывает на меня. Не знаю, что это значит, но я продолжаю идти.

— Ты знаешь, что делать. Не звони мне, пока не будет все готово. Поняла? — Он вешает трубку. — Котенок. — Его голос звучит сдавленно. — Что, черт возьми, ты творишь?

Я изображаю кокетку и зажимаю палец между зубами, прикусывая его.

— Пришло ли время для моего наказания?

— Черт, — выпаливает он. Его глаза кажутся голубее, совсем бледно-голубые. Вообще никаких признаков зелени.

Он указывает на диван в гостиной.

— Я сейчас приду.

Мои ладони становятся липкими. Несмотря на мою браваду, я понятия не имею, что делаю. Соблазнение — это новая игра для меня, а наказание — совершенно чуждо. Нет, это неправда. Я насмотрелась фетиш-порно. Но никогда не испытывала настоящей боли. Не уверена, что мне это понравится.

Джексон возвращается с деревянной лопаткой в руках, и внутри меня всё переворачивается.

Я прикусываю нижнюю губу и стараюсь успокоить дыхание.