- Я уже понял, для чего Хартфорд ей поручил это дело. Без моего ведома. Чтобы ты знал, это её личная точка зрения. В отчете слишком мало такого, с чем я как руководитель кадровой службы могу согласиться. И я обижен тем, что она проделала это за моей спиной.
- Я рад, что ты мне это сказал, - ответил Боб Лоусон. Но думал он совсем наоборот. Все эти мелочи, касавшиеся Поля Вэйна, сами по себе, конечно, чушь, в результате складывались в тревожную картину.
Придвинув отчет, он углубился в него.
За обедом Поль Вэйн принял лишний стаканчик и, встретив на обратном пути Джой Линдли, заговорил с ней. Вечером они вместе зашли в бар, куда, как он знал, сотрудники "Тимбэлс" не ходили.
- Вы все хорошеете, Джой, - такой комплимент он говаривал дамам лет двадцать. В действительности лучшим в ней были ноги, да ещё обаяние молодости, которым последние десять лет Поль упивался все больше и больше.
- А я уже думала, что вы про меня забыли.
- Это невозможно. - Поль положил руку ей на колено. - Как ваши дела? Довольны работой?
- Мисс Попкин уже вернулась, мы с ней не ладим, то одно, то другое. Мистер Хартфорд, мне кажется, человек неплохой, только никогда слова не скажет, если все в порядке, только если напутаешь. Думаю, он предпочел бы вместо нас работать. - Взяв руку Поля, она переложила её на стойку. - Но я не робот.
- Очень интересно. - Поль понимал, что не должен вести такие разговоры с девицей, работающей у Брайана Хартфорда, но не мог остановиться. - Вы знаете моего заместителя, Эстер Мейлиндин?
- В таких потешных очках? Она редко к нам заходит, но все время звонит мистеру Хартфорду. Она жутко умная, да? Ведь её ужасно занимают всякие новые идеи... Я из них и половины не понимаю, но мамочка всегда говорила, что я глуповата...
- Я вам кое-что скажу, Джой. Я их тоже не понимаю.
Поля охватила горячая волна наслаждения, его волновало, как Джой говорит, как называет мать "мамочкой"; казалось, ей могло быть лет четырнадцать-пятнадцать, и на миг он вдруг ощутил себя не старше...
- Так что, может быть, и я глуповат.
За полчаса они выпили ещё по стаканчику. Поль все рассказывал, с какими проблемами сталкивается руководитель кадровой службы в такой фирме, как "Тимбэлс пластик".
- Очень важно не забывать, что коллектив состоит из людей, подходить к которым надо индивидуально. Нет смысла твердить им об учебно-производственных методиках, они этого не понимают.
Джой кивала, потупив глаза. Руку на её колено Поль больше не клал.
Элис провела вечер за партией в бридж. Собственно, так она теперь проводила все вечера. Когда они с Полем поженились, то иногда играли вместе, называя это "бриджем медового месяца", но теперь в игре Элис появилось мастерство и расчет, о которых она раньше и не подозревала. Она брала в библиотеке книги о бридже, разыгрывала дома партии, решала задачи, печатавшиеся в газетах. Даже начала курить, причем не сигареты, а тонкие сигары, которые не выпускала изо рта, пока не догорали до конца.
Вначале её партнершей была Пенелопа, которая не утруждала себя запомнить, какие карты вышли, делала ошибки, заходя и назначая ставки, и вообще не в состоянии была сосредоточиться на игре. Так что теперь Элис обычно играла с миссис Кленси Торнболл, остроносой женщиной с голубой сединой, муж которой был управляющим страховой компании. Миссис Кленси Торнболл была завзятым игроком и дымила, как паровоз. Наблюдать за их сосредоточенной игрой Пенелопа уже просто не могла, чувствуя себя наседкой, высидевшей орленка.
Как-то вечером она рассказала об этом Дику. Уходя из клуба около пяти (они взяли новую служанку, так что можно было не спешить), она простилась, но Элис даже не отреагировала.
- Лабильный тип, - Дик раскурил трубку. - Это какой-то стресс. Вероятно, преждевременный климакс.
- Что, в её возрасте?
- Это может произойти в любом возрасте. И вызвать любую реакцию. Например, внушить, что твой муж - свиная отбивная, а ты свинину терпеть не можешь. Экстремальная концентрация на какой-то мысли, действии или предмете - обычное дело.
- Элис меня беспокоит, Дик. Мне все это кажется... ну, ненормальным. Ведь раньше бридж её не интересовал...
Дик, как и большинство психиатров, полагал нормальность таким иллюзорным понятием, что отклонения от неё его вовсе не волновали.
- Ничего не поделаешь. Может, это и к лучшему, ей хоть есть чем себя занять. Если уж женщины начинают чудить, это надолго.
Придя домой, Поль нашел в кухне Дженнифер, яростно грохотавшую посудой. Элис накрывала на стол. Предупредила, что Дженнифер не в настроении, что тут же и подтвердилось.
- Приезжаю домой в этом мерзком поезде, всю дорогу приходится стоять, а посуда после завтрака так и не мыта. Знаешь, чем она занималась весь день? Играла в бридж. Должна тебе сказать, что сыта всем этим по горло.
- Ну, Джен, - Поль обнял её за плечи. Он относился к числу мужчин, которых телесный контакт успокаивает. - Что-то тут так аппетитно пахнет.
- Свиные отбивные. Может, ты и должен жить в Роули, но я - нет. Сниму квартиру в Лондоне.
Вошла Элис. Казалось, она не ходит, а плывет по воздуху.
- Буду жить с двумя девушками с моей работы. Мы уже кое-что нашли. Двадцать фунтов в неделю, с каждой - треть. Не бойся, содержать меня не придется. В конце недели съезжаю.
Элис, несомненно, слышала, но не подала виду и молча уплыла назад в кухню.
Дженнифер перевернула котлеты на сковороде.
- Ничего не поделаешь, я должна уехать.
- Я ничего не говорю. - Вся сцена так неприятно контрастировала с роскошной беседой в баре. - Надеюсь, мы будем тебя видеть. Нельзя же нам стать совсем чужими.
- Возможно, я буду приезжать на уик-энды. - Девушка потянулась за согревшимися в духовке тарелками. - Ты о ней позаботишься? Мне кажется, ей здесь не нравится.
С Элис он заговорил об этом после ужина, когда Дженнифер ушла к себе. Элис казалась совершенно спокойной. Даже уход Дженнифер её не тронул.
- Пусть поступает как хочет. А обо мне не беспокойся, у меня есть бридж-клуб. И я там всех знаю.
Поль недовольно следил, как она закуривает.
- Раньше ты не курила.
- Теперь курю. И играю в бридж. Ты против?
- Да нет...
- Пора бы тебе понять, что мы не можем быть во всем одинаковы.
На это ему нечего было ответить. Сказал, что фирма на следующей неделе организует в Лондоне выставку, и Элис кивнула, но ему опять показалось, что она не слушает. Потом он уставился в телевизор. Элис достала книгу "100 проблем бриджа для практических игроков", взяла колоду карт и закурила очередную сигарету. Потом они вместе поднялись в спальню и молча легли каждый в свою постель.
Отец Джой Линдли служил в архитектурном отделе Совета Большого Лондона. Он любил слушать рассказы дочери о её работе, и она, часто приукрашивая, делилась тем, что у них происходит. На этот раз поведала, что управляющий отделом кадров периодически приглашает её пропустить по стаканчику.
- Он всегда такой милый. Конечно, старый, но одевается так, что это незаметно, и с ним беседуешь как с двадцатипятилетним. Правда, должность у него такая. Кадровик должен уметь найти подход к людям. И мистер Вэйн это умеет.
Миссис Линдли страдала артритом, приковавшим её к креслу, с которого она вставала только при помощи палки. Как у большинства инвалидов, у неё был огромный аппетит и отличная память на все несчастья и катастрофы. Тут она перестала есть и кусок свинины застыл на полпути от тарелки.
- О ком ты, Джой?
- О ком? А, о мистере Вэйне. Кажется, его зовут Поль. Да, точно.
- Эдгар, - (мистер Линдли, блаженно слушавший болтовню Джой, вздрогнул), - Принеси мне из спальни коробку с письмами.
Эдгар никогда не возражал жене и делал что велят. В коробке была собрана вся переписка, которую вела миссис Линдли, её поединок с энергетической компанией из-за тарифов, жалобы, адресованные городским властям на новое строительство слишком близко от её дома, сердитая переписка с родственниками насчет вещей, которые по завещанию одной из теток должны были достаться ей. Теперь она долго копалась в коробке, пока не нашла связку писем. Недоеденный ужин был отодвинут в сторону.