Всю юность он слишком усердно работал, и ему было недосуг гоняться за девицами. В конце концов веселая вдовушка из соседней деревни прибрала к рукам кузнеца и обучила множеству способов ублажить леди. Какое-то время они встречались, но Аарон порвал отношения, когда начал ухаживать за учительницей. После того, как та его бросила, он несколько вечеров кутил в городе, успокаивая израненную гордость.

На этом его опыт заканчивался. Таков был Аарон – зрелый мужчина двадцати семи лет, и своих дам он мог пересчитать по пальцам одной руки. Причем эта самая рука была самой привычной из всех его любовниц.

Ладони Дианы стали долгожданной переменой к лучшему. Они были нежными – потрясающе нежными – и удивительно любопытными. Аарон стянул с нее лиф платья, она изучающе огладила его плечи и грудь, пробуждая чувства и пуская сердце кузнеца в галоп.

Аарон избавил ее от платья и аккуратно убрал его в сторону, оставив Диану лежать в простой сорочке и чулках. Шелковых чулках, судя по ощущениям. Он погладил ее по голени, представляя, как эти ноги обнимают его талию, и от одной мысли застонал, предвкушая удовольствие.

– Тебе нравится? – спросила Диана. – Это мои лучшие чулки.

– Удивительно, что ты не переоделась, когда решила остаться дома. – Аарон коснулся края подвязки, но не распустил ее.

Диана шаловливо улыбнулась в ответ.

– О, я переоделась. Они специально для тебя.

Вожделение пронзило его, едва не расколов надвое. Любовники еще не обнажились до конца, но Аарон уже чуть не излился.

– Боже, я люблю тебя!

Диана заслуживала более красноречивого признания, но Аарон и так готов был взорваться и предпочел сделать это на словах.

Она засмеялась и поцеловала его. Их языки сплелись в танце, и Аарон принялся расстегивать крошечные пуговицы ее сорочки. Ему показалось, их было не меньше сотни. Наконец он смог развести полы и просунуть руку внутрь.

И словно очутился на небесах.

Аарон был кузнецом. Целый день напролет он работал с твердым неподатливым материалом. Но здесь... все было такое мягкое.

Ничто не шло в сравнение с ощущением ее груди, лежащей в его ладони. Абсолютно ничто. Он гладил, приподнимал, сминал, дразнил и никак не мог насытиться. Затем склонился и оставил цепочку поцелуев на шее и груди Дианы, дергая края сорочки, пока не отлетели последние пуговицы. Потом помедлил, рассматривая сосок – тот оказался бледно-розовым, – и наконец взял его в рот.

Диана ахнула и застонала, крепко сжимая волосы любовника.

Аарон приподнял подол сорочки, на миг полюбовавшись блеском шелка, и погрузил пальцы в нежные складки. Диана доверчиво раздвинула бедра, но дальше дело пошло менее успешно.

Она была такая маленькая, такая тесная. Даже один палец проходил с трудом. А Аарон, если говорить о мужественности, знал, что сам из тех, у кого крупный член. Обычно женщин это радовало, но теперь...

Призвав на помощь все свое терпение, он принялся водить пальцем внутрь и наружу, посасывая грудь и надавливая основанием ладони на маленькую жемчужину. Хриплые и чувственные стоны Дианы, как и растущий жар, приободрили его. Однако когда Аарон попытался добавить второй палец, она напряглась.

Он сразу перестал, проклиная свои грубые рабочие руки, и прикрыл ее сорочкой до колен.

– Я не хочу, чтобы ты этого боялась. Я не могу причинить тебе боль. – Следующая фраза далась адским усилием, но Аарон знал, что это необходимо. – Возможно, нам стоит подождать.

Голубые глаза Дианы заблестели от переполнявших ее чувств. Опухшие от поцелуев губы приоткрылись, и она произнесла самые что ни на есть нехарактерные для себя слова:

– Черта с два! Мы должны!

Диана наслаждалась потрясенным взглядом Аарона. Не привык он слышать от нее подобное! Да и она не привыкла сквернословить. Но в тот момент было не до приличий. Нельзя допустить никакой двусмысленности. Это должно случиться. Нынче же ночью.

Диана перекатилась на бок и приподнялась на локте, чтобы они оказались лицом к лицу.

– Аарон, ты пленил меня с первой встречи, и вскоре я увлеклась. Но полюбила я тебя потому, что ты вложил мне в руки вожжи. Доверил самой познать собственные желания и придал смелости следовать зову своего сердца. Поэтому сегодня я здесь.

Он погладил ее по руке.

– Скажи, что ты уверена...

– Уверена. Всю жизнь я старалась отгораживаться от чувств. Но больше не хочу. Если страх – часть этого, тогда я с радостью его испытаю. Как и боль. А также счастье, волнение, желание и удовольствие… – все, все сразу! Я жажду окунуться в это, и обязательно с тобой.

На лице Аарона отразилась непреклонность.

– Значит, ты все это получишь.

О да! Торжествуя, Диана откинулась назад и выгнулась, моля о ласке. Аарон обвел ее все тело жарким взглядом.

– Ты знаешь, каким бывает наслаждение? – Он просунул руку меж ее бедер, накрыв лоно. – Все пройдет легче, если ты сначала достигнешь кульминации.

Вопрос был таким прямым, и в нем даже звучала некая надежда, поэтому Диана сказала правду:

– Да.

– Хорошо, – негромко пробормотал Аарон, – хорошо.

Диана приподняла бедра, прильнув к его руке.

– Да, – отозвался он, – покажи мне, как тебе нравится.

Решимость Дианы дрогнула. Одно дело признаться, а другое – продемонстрировать. Но она зажмурилась, собрала остатки смелости и накрыла его руку своей. Не просунула ее под белье, а прижала пальцы к плоти сквозь тонкий муслин, поглаживая в нужном месте. Как только Аарон подхватил ритм, она расслабилась и отдалась чувствам.

Он целовал ее груди, уши и шею… Умелые касания и искусные губы пробуждали такие ощущения, каких Диана прежде не испытывала. Это было не минутное удовлетворение в ванной, а целый океан блаженства. Безбрежное море наслаждения кружило ее, приподнимало и сотрясало, не поддаваясь контролю. Оставалось лишь сдаться на его милость.

Дыхание Дианы стало прерывистым, она извивалась на кровати в поисках облегчения. Аарон взял сосок в рот и потянул, дразня вершинку острыми ударами языка. Удовольствие было невыносимым. Восхитительная жажда расцвела и растеклась по всему ее телу. Диана уперлась пятками в постель, двигая бедрами навстречу прикосновениям.

– Да, – прошептал он, оставляя один сосок и тут же ловя другой, – вот так...

Аарон убрал ладонь от ее лона, и она протестующе застонала, но он накрыл любимую собой. Аарон все еще оставался в брюках, однако Диана с радостью ощутила жар и вес его тела. Жесткие волосы на груди Аарона щекотали чувствительные соски. Он широко раздвинул бедра Дианы, и массивный напряженный стержень плотно прижался к ее расщелине.

О да. Вот так. Диана нуждалась именно в этом – твердом идеальном нажиме. Аарон принялся двигаться мучительно медленно и ритмично, а она ему вторила.

– Аарон… – Диана изо всех сил вцепилась в его плечи и шею, пока удовольствие разливалось по всему телу, а затем все затопило оглушительной волной экстаза.

Едва кульминация угасла, Аарон отстранился, яростно рванул пуговицы на брюках и, проклиная свои ботинки, разделся донага. Затем задрал сорочку до талии, откровенно разглядывая самые интимные места любимой. Но не успела Диана засмущаться или отодвинуться, как он снова накрыл ее собой.

Крепкие бедра, покрытые, как и его грудь, волосками, прижались к ней. Гладкая и большая головка мужского естества уткнулась в ее сердцевину.

– Не знаю… смогу ли я ждать еще, – простонал Аарон.

– Думаю, мы оба достаточно ждали.

Его бедра выгнулись, и он подался вперед – внутрь нее. Диана уткнулась ему в шею, стараясь сдержать крик.

Аарон выругался.

– Обещаю, в следующий раз будет намного лучше.

Было больно. Очень больно – так сильно, что только привкус крови во рту подсказал, что Диана прикусила губу.

В следующий раз будет лучше, утешала она себя, пока мерные, неослабевающие удары проникали глубже. Делали их обоих ближе.

В следующий раз будет лучше.

Но как только Диана уговорила себя на это, все стало налаживаться.

Разумеется, на сей раз она не достигнет пика, это не вызывало сомнений. Но осознание, что в ней нуждаются, ее желают, любят с такой силой и страстью – само по себе необыкновенно пьянило. Диана сжала Аарона в объятиях, наслаждаясь ощущением крепких напрягающихся мускулов, пока он вонзался в самую сердцевину, стараясь проникнуть еще глубже.

Движения Аарона стали быстрыми, отнюдь не изящными и не поддавались контролю. Она дышала так тяжело, что прежде ее бы это ужасно встревожило. Но теперь нет.

Аарон удерживал себя на локтях, и Диана стала целовала его в грудь, в шею – везде куда смогла дотянуться. Провела языком по ключице, чувствуя себя бесстыдной обольстительницей.

С протяжным стоном Аарон ухватил ее за ягодицы, крепко сжал и обрушил на нее последний шквал толчков. Лицо его исказилось в мучительном наслаждении.

Наконец с рыком он рухнул на нее, задрожав от мощной кульминации. Глубоко наполняя лоно.

Тяжелое дыхание Аарона ласкало ей шею; он все еще оставался внутри, постепенно расслабляясь, и долго лежал тихо и неподвижно.

Ведь оба они это заслужили – найти убежище в объятиях друг друга. Никогда в жизни Диана не чувствовала, что ее так любят и берегут.

– Ты даже не представляешь, – прошептал Аарон, уткнувшись ей в волосы, – как давно я об этом мечтал.

Она повернулась к нему, губами ища его губы.

– Думаю, могу догадаться.