Глава 17

Как ни странно, я чувствовала себя леди.

Дон Пьеро вел меня под руку, нежно положив руку поверх моей. Когда мы двигались по трассе, как королевская чета, люди уходили с нашего пути или склоняли головы в знак уважения. Когда я была с Алессандро, они избегали нас, но все хотели увидеть Дона Пьеро. Они не хотели подходить слишком близко, но хотели увидеть.

Дон не повел меня ни в ложу, ни даже на дорожку. Вместо этого мы вообще покинули арену и направились к скоплению складов на задворках. Здания окружали высокие колючие заборы, на которых были вывешены большие таблички «НЕ ВХОДИТЬ». Эта территория использовалась для хранения автомобилей, грузовиков и всего остального, что могло понадобиться треку.

Небо уже потемнело, так как солнце зашло во время забега, и температура упала. Я дрожала, но не думаю, что это было из-за холода.

Гравий хрустел под нашими ногами, когда мы приблизились к самому большому складу.

Мы подошли к двери, которая сливалась со стеной. Дон Пьеро нажал на ручку, но прежде чем открыть дверь, он повернулся ко мне. Я подумала, что он собирается что-то сказать, но вместо этого он просто бросил на меня непроницаемый взгляд, а затем распахнул дверь.

Я слышала звуки мужских криков и метания цифр. Помещение было освещено пыльными промышленными лампами, свисающими с потолка, и отчетливо пахло нефтью.

Но ничто из этого не могло подготовить меня к тому, что происходило на самом деле.

Огромные грузовики занимали большую часть пространства, а вокруг них толпились люди. Похоже, что это были грузовики для перевозки гоночных автомобилей по стране, но вместо автомобилей, загруженных в кузов, там были ящики на ящиках. Мне не нужно было далеко смотреть, чтобы понять, что находится в ящиках.

Я заглянул в открытый ящик рядом со мной. Стопки и стопки упакованных в пластик пакетов были навалены друг на друга, готовые к отправке.

Все, о чем я могла подумать это — если бы Кэт увидела это, она бы точно вспылила.

Дон Пьеро повел меня дальше на склад: — Наркотики, моя дорогая, — сказал он.

— Вы используете гоночную трассу как прикрытие, — я не удивилась. Каждый бизнес, которым владел Наряд, использовался как прикрытие для незаконных действий. Но увидеть это лично?

Я не задавала вопросов, когда папа выдавал мне пособие, и уж точно не спрашивала Алессандро, откуда взялись деньги на пентхаус. Я знала, что они знали, что я знала, но это осталось невысказанным. В конце концов, моя роль в Наряде была совсем иной, чем у них.

И все же Дон Пьеро предоставил мне место в первом ряду. Женщины могут быть замужем за Полноправным Членом в течение пятидесяти лет и никогда не видеть этой стороны бизнеса.

Я посмотрела на Дога Пьеро: — Почему вы показали мне это? — тихо спросила я.

Он перевел на меня взгляд своих темных глаз: — Прошло много времени с тех пор, как у нас был кто-то новый в семье.

— Вы хвастаетесь?

Его обветренная улыбка засветилась весельем: — Разве мы, мужчины, не всегда хвастаемся?

Я попыталась улыбнуться, но не смогла.

— До меня дошли слухи, что мой внук поссорился со своим тестем, — сказал Дон Пьеро. — Это правда?

— Вам придется спросить у Алессандро.

Дон Пьеро посмотрел на меня. В его выражении было что-то древнее. Он был человеком, который многое пережил и многое сделал. Теперь я видел это в его старых глазах. Годы борьбы, убийств и борьбы за власть. Но также и годы успеха и процветания.

— Я надеялся, что он не понравится тебе настолько, чтобы защищать его секреты, когда вы поженитесь, — откровенно сказал Дон Пьеро.

Я только улыбнулся: — Приношу свои извинения.

Он проигнорировал это и вместо этого протянул мне руку: — Пойдем. Позволь мне представить тебя всем.

Дон Пьеро играл прекрасного хозяина, когда представлял меня своим людям. Я знала почти всех, поскольку выросла в рядах Наряда, но я знала их как любящих дядюшек или надоедливых кузенов. Не как солдат. Даже красавец Габриэль был там, с суровым выражением лица наблюдая за отправкой. Не тот Габриэль, с которым я выпивала сегодня утром.

Когда он закончил представлять меня своему заместителю, Давиде Дженовезе, я наклонилась к его уху и прошептала: — Зачем вы действительно привели меня сюда?

Вблизи от Дона Пьеро пахло табаком. От этого запаха мне стало дурно, когда он сказал: — Чтобы ответить на мой вопрос. — Дон Пьеро протянул руку вверх и крикнул: — Алессандро, смотри, что я тебе принес!

Я заметила Алессандро в тот же момент, когда он поднял голову. Он находился внутри одного из грузовиков, наблюдая за ящиками и их размещением. Как только он увидел меня, а поверьте мне, одетая в розовое и белое, я выделялась среди этой толпы, он подошел к краю грузовика и выпрыгнул, как Тарзан.

— Что она здесь делает? — прорычал Алессандро.

Дон Пьеро выглядел так, словно у него был ответ. Я была слишком напугана, чтобы даже подумать о том, что это был за вопрос.

— Я показываю ей окрестности, — сказал Дон Пьеро.

Алессандро вырвал меня из рук Дога и потянул к себе. Я быстро встала на ноги, если бы я этого не сделала, то попала бы прямо ему в грудь. Он смотрел на меня сверху вниз, не сводя глаз, а затем оттащил меня в свою сторону. Теперь я стояла перед Доном Пьеро, раскрасневшийся и взъерошенный.

— Я не собираюсь проявлять неуважение к Николетте и хотел бы, чтобы вы оказали мне такую же любезность, — он зарычал.

Дон Пьеро выпрямился, стряхивая с себя ауру очаровательного дедушки и превращаясь в патриарха семьи Роккетти. — Осторожнее, Алессандро. — предупредил он. — Я бы не хотел, чтобы мы поссорились из-за такого пустяка.

— Не скромничай, дедушка, — предупредил Алессандро. Было приятно не быть тем, кому Алессандро говорил это хоть раз. — София не должна быть здесь.

Я посмотрела на него. Почему он сказал это именно так?

Дон Пьеро только улыбнулся: — Это единственное место, где она должна быть.

Здесь что-то происходило. Я видела это в их позах и слышала в их тоне. Возможно, это была борьба за власть или неудачная деловая сделка. В любом случае, я сомневалась, что мое присутствие было истинной причиной гнева Алессандро. Я была кроликом, которого использовали, чтобы выманить льва из клетки.

— Я должна идти, — тихо сказала я. — Фрикадельке понадобится ужин.

Они оба посмотрели на меня. Алессандро отрывисто кивнул: — Да, ты должна идти. — он махнул рукой над моей головой. — Оскуро отвезет тебя домой. Как он уже должен был сделать.

— Мне будет грустно видеть, как ты уходишь, София. — сказал Дон Пьеро. — Хотя, я надеюсь, что ты чувствуешь себя лучше.

Я напряглась.

Алессандро повернул ко мне голову. Вряд ли он был рад узнать о делах своей жены от кого-то другого.

— Телохранители сказали, что ты была больна сегодня днем и почти ничего не ела, моя дорогая. — Дон притворился обеспокоенным.

Я сглотнула: — Вчера вечером я недожарила ужин. Стыдно, но я чувствую себя гораздо лучше. Спасибо за заботу, сэр.

— Если тебе так плохо, моя дорогая, тебе не стоит выходить из дома, — Дон Пьеро перевел взгляд на Алессандро. — Ты не должен таскать за собой свою отравившуюся жену, Алессандро.

Взгляд Алессандро обжег мою кожу: — Если София считает, что ей можно покинуть дом, я уверен, что так оно и есть, — он повернул голову обратно к своему деду. Я выпустила вздох, о котором не знала, что сдерживала его. — Это все?

Дон Пьеро не вздрогнул от ужасающего выражения лица своего внука: — На данный момент.

Алессандро прижал руку к моей спине и слегка подтолкнул. Я поняла намек. Мне пришлось физически сдерживать себя, чтобы не побежать с криками к выходу. Это бы плохо кончилось.

Прежде чем я успела убежать, из темноты появилась фигура и шагнула к нам. Мой желудок скрутило в узел.

— Нерон, — поприветствовал Алессандро. — Я хочу услышать о твоей миссии, как только разберусь с этим.

Я даже не могла разозлиться на то, что Алессандро выставил меня не более чем куском собачьего дерьма на своем ботинке, который ему пришлось соскребать. Все мое внимание было направлено на человека, который стоял перед нами, тьма окружала его, отгоняя весь свет.

Как и Габриэль, Нерон был печально известен. Но не своими завоеваниями. Нерон был одним из киллеров Наряда, и, безусловно, самым смертоносным. Я никогда не встречала его, никогда не разговаривала с ним. Его не было на семейных мероприятиях, и папа никогда не осмеливался пригласить его к нам домой. В те краткие моменты, когда я видела его мимоходом, папа всегда хватал меня за плечо и отводил в сторону.

Тот факт, что наши пути никогда не пересекались, не помешал мне узнать о его репутации. О крови, которую он пролил, говорили шепотом, истории о том, как он кормил мужчину собственными яйцами, замалчивались. Даже о Рождестве, когда он появился у Дона Пьеро и прокатил по столу голову Брайана Галлагера, поверх индейки и гоголь— моголя, говорили тихо и всегда наедине.

А теперь, когда я увидела его лично, в пяти футах от себя... я всерьез почувствовала, что могу упасть в обморок.

— Сэр, — сказал Нерон в ответ. Его глаза упали на меня, и в них появилось что-то сродни любопытству.

Рука Алессандро на моей спине сжалась: — Сейчас же, Нерон.

К моему полному удивлению, Нерон склонил голову и направился к Габриэлю.

Я оглянулась на своего мужа. Если такой человек слушался его, то кто еще подчинялся его власти?

Оскуро, Беппе, Габриэль, Серхио и теперь Нерон — все они промелькнули у меня в голове. Телохранители, младшие боссы, исполнители и наемники.

Непрекращающиеся расспросы Дона Пьеро и моего отца об Алессандро и его людях внезапно становились все яснее. Возможно, солдаты, следовавшие за Алессандро, были монстрами, которых они не хотели видеть рядом со мной... или, что более вероятно, все они были монстрами, которые могли серьезно раскачать маятник власти в сторону моего мужа. Дон Пьеро должен был заботиться о своей собственной власти, а мой отец был одним из людей Тото Грозного.