Я пригладила волосы малышки Порции и передала ее обратно Кьяре.

— Я думаю, сейчас сезон свадеб, — взволнованно сказала Орнелла.

— Ты говоришь это каждый сезон, Орнелла. — заметила Нина.

Орнелла не отказалась от своего заявления: — О, я знаю это, Нина. Но в этом сезоне я действительно чувствую это, — она улыбнулась мне и Тине. — Чтобы Роккетти женился, а старая сделка была выполнена? Это может принести только удачу.

Я не была так уверена.

Она обратилась через стол к Елене, которая выглядела скучающей: — Когда ты выходишь замуж, Елена?

Тетя Елены ответила: — К осени, если помолвка состоится.

Со стола послышалось возбужденное воркование. Елена поджала губы, но ничего не сказала.

— А что насчет тебя, Аделасия? Вы слишком красивы, чтобы мужчины могли вас игнорировать. — Орнелла спросила Аделасию, которой только что исполнилось восемнадцать.

Мы говорили о браке, пока эта тема не стала утомительной. Самой интересной свадьбой была свадьба Нарциссы и Серхио. К всеобщему удивлению, о моей кровавой свадьбе не упомянули, хотя интерес к моему браку был велик.

Я легко отклоняла комментарии и сохраняла легкий тон. Когда они выпытывали информацию, я отвечала туманно. В их любопытстве не было ничего злого. Любопытство по поводу брака — это нормальное явление, но в основном их интерес был вызван тем, что уже несколько десятилетий не было ни одной свадьбы Рокетти. Дон Пьеро отказался от всех браков, кроме нашего с Алессандро.

Интересно, почему, подумала я. Возможно, у папы было что-то, чего он очень хотел.

Но что было у папы?

К тому же, папа даже не хотел этого союза.

— София, — позвала Нина, прервав мои мысли. — Ты должна услышать историю Патриции о ее машине. Это просто умора.

Патриция Триполи с юмором рассказала о поломке машины на обочине дороги и о том, сколько усилий ей пришлось приложить, чтобы добраться до дома. Каким-то образом была вовлечена корова, и она закончила рассказ громким восклицанием, которое заставило весь стол смеяться.

После этой забавной истории разговор снова перешел в другое русло. Но вместо разговора о браках и семьях возникла более опасная тема.

— Вы слышали, что Ангус Галлагер уехал из Штатов? — спросила Энджи. — Томмазо считает, что он отправился в Ирландию, чтобы заручиться поддержкой.

— Мой муж сказал то же самое. — сказала Орнелла. Она сжала губы. — Так было в 80-х годах. Ты помнишь, Нина? Шарль Пеллетье отправился во Францию и привел оттуда армию.

Нина не выглядела довольной тем, что Орнелла упомянула о войне между Нарядом и Корсиканским союзом: — Постарайся не напрягаться, Орнелла.

— Как вы думаете, будет ли еще одна война? — спросил кто-то.

Послышался другой голос: — Я не могу этого допустить!

— Конечно, нет. Времена изменились. — Нина хорошо сыграла роль хозяйки. — Нам не нужно беспокоиться о таких вещах, дамы.

Попытка Нины успокоить группу не удалась. Поднялся тревожный разговор о возможности новой войны.

— Я слышала, как Натаниэль говорил о том, чтобы взять кое-что у Галлагеров. — сказала Патриция. — Думала, что мы уже отомстили.

— Что ты знаешь, Патриция? — спросила Роза. — Натаниэль не стал бы рассказывать тебе такие вещи, и ты не должна совать в это свой нос.

— Ты помнишь, какой кровавой была последняя война, Роза. — возразила Патриция. — Я потеряла своего сына, и я не собираюсь терять своего мужа. Особенно из-за какой-то земли или наркотиков.

— Почему бы нам не получить больше земли? — спросил кто-то. — Сейчас в Нью-Йорке беспорядки. Возможно, Дон планирует убрать Галлагеров с дороги.

Нина снова попыталась восстановить контроль. Она взмахнула рукой: — Давайте поговорим о более теплых темах. От этой у меня уже голова болит. — я предложила ей еще вина, которое она с благодарностью приняла.

Болтовня продолжалась. Многие женщины боялись будущего, и было высказано несколько замечаний по поводу инцидента на моей свадьбе. Нападение на свадьбу, священный ритуал, никогда не было хорошим знаком и, конечно, означало, что в стране царит беспорядок.

Я заметила, как Нина оглянулась через плечо. Телохранители притаились, но было ясно, что они прислушиваются.

Внезапно я поняла, почему Нина пыталась свернуть разговор.

— Дамы, — позвала я сладким голосом. — Наши мужчины знают, что делают. Я сомневаюсь, что у нас есть хоть малейший шанс на новую войну. Наряд слишком могущественен, наша семья слишком сильна, чтобы ей угрожала непокорная банда. Как насчет того, чтобы насладиться нашим обедом и обсудить более важные вещи? Например, Пасху.

Тема снова сменилась на более волнующую тему Пасхи. Мы обсуждали, что мы принесем с собой в пасхальное воскресенье, во сколько уйдем из церкви и кто спрячет пасхальные яйца для детей.

Пока они говорили, Нина нежно положила руку на мою.

Я посмотрела на нее.

Она не сказала «спасибо», только жестом указала на бутылку вина: — Хочешь немного?

Я покачала головой: — Нет, спасибо.

Глаза Нины скользнули вниз, к моей воде, и понимающе блеснули. Она отдернула руку и больше не спрашивала меня.

Обед продолжался несколько часов, и разговор не возвращался к теме войны. Мы ели, смеялись и говорили, пока у меня не заболело горло. Когда солнце начало садиться, гости стали уходить. Первой ушла Кьяра с малышкой Порцией, к всеобщему разочарованию. Малышка Порция была источником развлечений для многих из нас.

Я не спешила уходить, часть меня хотела помочь Нине прибраться, а другая часть не желала рисковать и видеть Алессандро. Многие женщины подходили ко мне, приглашая на поздние завтраки и ужины, и все предложения я принимала. Беатрис и Елена обняли и поцеловали меня, и мы пообещали скоро встретиться.

Нина не стала выпроваживать меня вместе со всеми, а только отвела на кухню. Она налила мне кофе. Без других женщин здесь было удивительно тихо. Я скучала по их болтовне, сидя в тишине. Нина даже отослала Энджи.

— Ты провела прекрасный обед, Нина, — сказала я. — Мне понадобится рецепт брускетты. Это было просто божественно.

Нина облокотилась на стойку напротив меня. Она потягивала свой кофе, в то время как я оставила свой нетронутым: — У нас не было разговора. Только мы вдвоем.

Я вежливо улыбнулась: — О чем бы вы хотели поговорить?

Из ее прически выбилась прядь седых волос, но она откинула ее назад: — Ты очень молода и занимаешь новую должность. К сожалению, в твоей семье или в семье твоего мужа нет старшей женщины, которая могла бы направлять тебя. Особенно через брак и материнство, две очень трудные вещи.

Я кивнула.

— Я протягиваю тебе оливковую ветвь, моя дорогая. Вы с Алессандро молодая пара, и хотя вы часть будущего Наряда, вы еще не обладаете властью. — сказала Нина.

— Что вы предлагаете? — спросила я.

— Мы будем помогать друг другу, да? — она попыталась одарить меня успокаивающим взглядом. — Я отвечу на твои вопросы и гарантирую тебе конфиденциальность. А взамен ты убедишь своего мужа позволить моему Давиде нанять Нерона для... задания.

Я провела ногтями по кофейной кружке: — Что за задание?

— У меня есть подозрения. — Ее глаза сверкнули. — Но я не в курсе.

— Я тоже.

— Нет, не в курсе. Но ты жена, София. А это дает свои преимущества.

В данный момент мы с Алессандро даже не разговаривали, поэтому было бы трудно убедить его отдать своего киллера, но я не стала говорить об этом Нине: — Для меня было бы честью получить твой совет, Нина, но это не то, что я хочу получить взамен.

Нина не выглядела удивленной: — Чего же ты хочешь, моя дорогая?

Я понятия не имела, я не думала, что зайду так далеко. Чего я хотела? Иногда я хотела всего на свете, а иногда мысль о том, чтобы желать чего-либо, была утомительной. Думаю, больше всего на свете я хотела преодолеть чувство отверженности и жить дальше, а затем воскресить из могилы свою сестру.

И... я хотела, чтобы Алессандро снова заговорил со мной. Я скучала по нему, как ни странно. Мне было приятно общаться с ним, жить с ним. Мы часто ссорились, он пугал меня, но было приятно видеть его за ужином или чувствовать его присутствие рядом. Мне нравилось, когда он помогал мне с термостатом или когда я слышала его разговор с Фрикаделькой.

Без него мне было... одиноко.

Я побарабанила пальцами по кружке с кофе: — Все, что мне нужно, это рецепт твоей брускетты.

Было слишком рано делать врагов из людей, которые могли бы стать моими ближайшими союзниками.

Нина улыбнулась: — Считай, что он твой.

Я провела вечер в обычном режиме. Я приготовила ужин, покормила Фрикадельку и посмотрела серию моей любимой драмы. Когда я наблюдала за парой на экране, за их любящими словами и поцелуями, меня вдруг охватило чувство зависти. Я выключила телевизор и бесцельно ходила по дому.

Я все время меняла фольгу, которой была накрыта тарелка Алессандро.

Шли часы, небо потемнело, но муж не возвращался. Каждый раз, когда я слышала шаги или звук лифта, я убегала наверх, как непослушный ребенок, и наблюдала за ним с лестницы.

Но он не ступил в пентхаус.

В изнеможении я петляла по направлению к своей спальне, но идея оказаться в ловушке сна не привлекала меня.

Поэтому я снова устроился внизу, слушая приглушенные звуки города внизу. Я расположилась на диване, с которого хорошо просматривалась входная дверь.

Я легла, используя свой шелковистый халат в качестве импровизированного одеяла. Я положила голову на руки и стала ждать.

Но он так и не пришел.