Я посмотрел на ее лодыжку, скрытую сапогом. Было очевидно, что ей больно, когда она наступает на нее.

— Ты не должна наступать на нее, если тебе больно. Черт возьми, ты можешь сделать хуже.

На углу тротуара она свернула налево и шла в свете фонарных столбов, освещающих стоянку. Наконец-то я смог ее хорошенько рассмотреть. Я узнал её мгновенно. У нее были длинные черные волосы с красными прядями, точно под цвет ее пухлых губ. На ней была черная кожаная куртка, под которой скрывалось обтягивающее черное платье и ее сапоги, один из которых прошелся по моей голове, обхватывали ее длинные ноги до самых бедер.

— Эй, я знаю тебя, — воскликнул я, когда мы сошли с тротуара. — Верно?

— Я-то откуда знаю, — девчонка оглянулась через плечо и бегло прошлась по мне взглядом. Я понял, что она узнала меня, видел это по ее лицу, точно так же как я узнал ее.

Она продолжила ковылять к ряду припаркованных автомобилей, и я последовал за ней.

— Стой... Я видел тебя в Университете Вайоминга. У нас химия вместе, — и я понял связь, когда она потянулась в карман своей куртки. — И, мне кажется, что ты соседка Келли Лоурэнс? — я указал пальцем на нее. — Вайлет, кажется?

Она покачала головой, пока доставала ключи из кармана.

— И ты, Люк Прайс. Вечно стоящий в стороне мальчик-шлюха/футбольный игрок, который живет с Кайденом Оуэнсом, — она остановилась перед побитым Кадиллаком. — Да, мы знаем друг друга. Ну и что с того?

Она протянула руку с ключами к замку на двери, но я, остановив, перехватил ее.

— Подожди. "Стоящий в стороне?" — спросил я немного обиженным тоном. — Что, черт возьми это значит?

Я пересекался с ней несколько раз, но никогда не говорил с ней. Слышал, что Келли говорила, что она непростая, в чем я мог убедиться прямо сейчас. Но люди говорили то же самое и обо мне, и на то была причина. Мрачная причина, о которой я не хотел говорить. Интересно, была ли и у нее подобная причина, или она просто сука.             Просто и понятно.

— Это значит, твою мать, все что ты хочешь, — она вставила ключ в замок и открыла дверь, взглянув на меня через крышу машины. — Может быть, ты все же отпустишь мою руку?

Я совсем забыл, что касался ее и я сразу же отпустил ее руку, и проследив ее взгляд, увидел, что какой-то парень идет по направлению к нам. Когда повернулся к ней, то заметил панику в ее глазах, но когда она поняла, что я пялюсь на нее, то это чувство исчезло, переменившись равнодушием.

— Этот парень беспокоит тебя? Если да, то я могу надрать ему задницу, если, конечно, ты хочешь, — меня передернуло от собственных слов, потому что в большинстве случаев, когда я начинаю размахивать кулаками, то остановиться бывает слишком сложно.

Она кажется шокированной на долю секунды, но потом и это выражение исчезло.

— Я сама могу о себе позаботиться, — она наклонилась и упала на сиденье водителя. Положив руку на руль, глубоко вздохнула прежде, чем посмотреть на меня. — Слушай, извини, я не хотела ударить тебя по лицу, пока падала, — она осторожно подтянула ногу в машину, морщась от боли. — Я не собиралась это делать.

Я прикоснулся пальцем ко лбу и почувствовал, как формируется шишка.

— Ничего страшного, — ответил я. — Но мне хотелось бы знать, почему ты... упала из окна, — я не был уверен в правильности слова "упала". Она могла выпрыгнуть. Специально. По многим причинам.

— Я не падала... Я прыгнула, — она посмотрела на меня долгим взглядом, и я заметил что-то в ее глазах. Мне пришлось хорошенько поискать в моем затуманенном мозгу нужное определение, но, в конце концов, я нашел его. Отчужденность. Ее никто и ничто не заботит. На мгновение я ей позавидовал.

Прежде чем я успел сказать что-нибудь, она глянула через ветровое стекло на парня, который уже почти достиг стоянки, и хлопнула дверью автомобиля. Она дала газу, и мне пришлось отскочить назад, когда девчонка умчалась с парковки, как будто от этого зависела ее жизнь. Я мог только догадываться о том, отчего же она бежала.