IV Королевский дворец, Теллесберг, королевство Чарис
Человек по имени Мерлин Этроуз оглядел гостиную своих гостевых апартаментов в королевском дворце Теллесберга, столицы королевства Чарис. Это была приятная, просторная комната с высокими потолками, излюбленными в теплом климате, на втором уровне башни королевы Мариты. Она также была удобно обставлена и давала прекрасный вид на гавань, а место в башне королевы Мариты было признаком высокого уважения. Башня, где обычно размещались иностранные послы, находилась на границе между личной частью королевской семьи и более общественными помещениями дворца.
Конечно, не было никаких дверей, которые вели бы прямо из башни в покои королевской семьи, и просто так получилось, что у единственного входа и выхода из башни постоянно находился пост охраны. Исключительно, без сомнения, для защиты весьма уважаемых персон послов.
Мерлин улыбнулся и подошел к зеркалу над красиво инкрустированным комодом в спальне апартаментов. Зеркало было из стекла в серебряной оправе, и он изучал удивительно чистое, резкое отражение в его слегка колеблющейся глубине почти так, как если бы оно принадлежало незнакомцу.
Что, в конце концов, так и было во многих отношениях.
Он поморщился, затем печально усмехнулся и провел кончиком пальца по одному из своих навощенных усов. Он был вынужден признать, что это была искусная маскировка.
Одной из особенностей полнофункционального ПИКА последнего поколения была возможность его владельца физически перенастроить его. Это была не та функция, которой Нимуэ Элбан когда-либо пользовалась, но, с другой стороны, она вообще не очень часто пользовалась своим ПИКА. Конечно, не так часто, как надеялся ее отец. Честно говоря, она знала, что он бы предпочел, чтобы она вообще никогда не поступала на флот, и был глубоко возмущен требованиями, которые это предъявляло к ее времени. Он очень любил ее, и человек его богатства и положения с самого начала знал правду о полной безнадежности положения Федерации. Она подозревала, что он не намеренно привел ее в обреченный мир с самого начала. Что ее рождение было "несчастным случаем", устроенным ее матерью, что, весьма вероятно, помогло объяснить их развод, когда она была еще ребенком. Даже если ее подозрения были верны, это не помешало ему полюбить ее, как только она родилась, но он боялся, что, будучи офицером военно-морского флота, она умрет раньше, чем должна была. Он хотел, чтобы она прожила как можно дольше и вложила как можно больше жизни в то время, которое у нее было, прежде чем произойдет неизбежное.
Что ж, - подумал Мерлин, и его улыбка стала горько-сладкой, - похоже, твое решение подарить мне ПИКА все-таки сработало, папочка. Мне действительно предстоит прожить очень долго.
Он пристально посмотрел в глубину своих собственных отраженных голубых глаз, ища какой-нибудь признак биологического человека, которым он когда-то был, затем отбросил эту мысль в сторону и еще раз подкрутил усы.
Нимуэ Элбан никогда не испытывала искушения сменить пол, ни в ее собственном биологическом случае, ни даже временно, используя свой ПИКА. Однако другие были более предприимчивыми, и ПИКА был спроектирован так, чтобы быть полностью функциональным во всех смыслах. И поскольку технология была доступна, конструкторы ПИКА не видели причин не позволять своим клиентам изменять пол, а также общий внешний вид своих замечательных дорогих игрушек.
Учитывая доминирующую мужскую природу общества Сэйфхолда, Нимуэ, наконец, использовала эту возможность.
Некоторые ограничения неизбежно существовали даже для самой мощной технологии. ПИКА нельзя было сделать значительно короче или выше, чем он уже был. Была некоторая гибкость, но не очень большая. Плечи можно было расширить, бедра можно было сузить, гениталии и тазовые структуры можно было изменить, но основной физический размер самого ПИКА был в значительной степени зафиксирован размером его первоначальной человеческой модели. К счастью, Нимуэ Элбан была женщиной более чем среднего роста даже для общества, в котором она родилась, члены которого с детства были благословлены превосходным медицинским обслуживанием и адекватным питанием. Как женщина на Сэйфхолде, она была бы великаншей, а "Мерлин" был немногим выше большинства мужчин, которых он мог встретить.
Нимуэ добавила несколько разумно расположенных шрамов тут и там, как тот, что был на щеке Мерлина. Мерлин был воином, и она не хотела, чтобы кто-то задавался вопросом, как он достиг своих лет и доблести, даже не будучи раненым.
Решение стать мужчиной было нелегким, несмотря на логику, которая делала его фактически неизбежным. Нимуэ Элбан никогда не хотела быть мужчиной и никогда не испытывала особого физического влечения к женщинам, и, впервые посмотрев на обнаженное, несомненно мужское и очень мужественное тело Мерлина в зеркале в полный рост, "он" испытал очень смешанные чувства. К счастью, Нимуэ позволила себе... или, скорее, позволила Мерлину... два тридцатидневных месяца Сэйфхолда привыкать к "его" новому телу.
В свете плана, разработанного Нимуэ, Мерлин был впечатляюще мускулист. Не столько из-за грубой силы, сколько из-за выносливости и стойкости. Тот факт, что базовое строение и мускулатура ПИКА были примерно в десять раз сильнее и выносливее обычного человека, и что ПИКА никогда не уставал, были просто двумя маленькими секретами, которые Мерлин намеревался сохранить в резерве.
В то же время выполнение его миссии потребовало бы, чтобы он заслужил уважение окружающих, а это было общество, в котором человек, стремящийся оказывать влияние, должен быть готов продемонстрировать свою собственную доблесть. Достаточное богатство могло бы купить уважение, но Мерлин не мог просто появиться с мешками, полными золота, и у него, конечно, не было патента на благородство. Выбранная им роль сейджина помогла бы в этом отношении, но ему пришлось бы продемонстрировать ее реальность, а это означало соответствовать репутации сейджина, что показалось бы... трудным почти любому человеку из плоти и крови.
Вот почему Мерлин потратил довольно много времени, экспериментируя с регулировками своих основных физических возможностей. Нимуэ никогда не делала много такого, но Мерлин, вероятно, оказался в гораздо более рискованных условиях, чем те, в которые Нимуэ когда-либо отваживалась попасть в своем ПИКА. Более того, выживание Мерлина было гораздо важнее, чем когда-либо выживание Нимуэ Элбан. Поэтому он установил скорость своей реакции на уровень примерно на двадцать процентов выше, чем мог бы достичь любой человек. Он мог бы установить ее еще выше: его нервные импульсы распространялись со скоростью света через молекулярные схемы и по волоконно-оптическим каналам, без химических процессов передачи, от которых зависят биологические нервы, и для чрезвычайных ситуаций в резерве у него все еще была эта дополнительная скорость. Но это было только для таких ситуаций, причем довольно тяжелых; даже на сейджина смотрели бы косо, если бы он казался слишком быстрым и проворным.
По той же причине Мерлин увеличил свою силу примерно на двадцать процентов по сравнению с тем, что можно было ожидать от протоплазменного человека с такой же очевидной мускулатурой. Это также оставило у него в запасе довольно много буквально сверхчеловеческой силы, и он установил переопределения, позволяющие ему призывать ее при необходимости.
Ему потребовался каждый день из отпущенных Нимуэ пятидневок, чтобы научиться не просто двигаться как человек, но и приспособиться к своей повышенной скорости реакции и силе. Ну, это и тот факт, что центр тяжести его тела немного переместился вертикально вверх.
Он провел много времени, тренируясь с катаной и вакадзаси, для создания которых использовал производственный модуль Пей Ко-янга. Он попросил Сову спроектировать и изготовить оружие, и он тоже немного сжульничал с ними. Клинки выглядели как работа харчонгского мастера-оружейника, с характерным рисунком ряби того, что на Старой Земле называли "дамасской сталью". На них даже были метки Хэйника Ринхаарда, одного из легендарных мастеров меча Харчонга, но на самом деле они были сделаны из боевой стали, на порядки более твердой и прочной, чем любой чисто металлический сплав. Мерлин мог бы попросить Сову дать им преимущество острия буквально в молекулу шириной, но устоял перед этим искушением. Вместо этого он остановился на том, которое для катаны было "всего лишь" таким же острым, как лучший скальпель сэйфхолдского хирурга. Вакадзаси был немного "острее", так как он предполагал использовать его только в крайних случаях. Катана была бы основным оружием Мерлина, и поскольку она была сделана из боевой стали, он мог делать такие мелочи, как использовать свою резервную силу, чтобы полностью разрубить клинок лидера убийц, не беспокоясь о том, что поцарапает или притупит свой собственный.
Он намеревался сделать все возможное, чтобы никто, кроме него, никогда не заботился ни об одном из этих видов оружия. Он также намеревался потратить довольно много времени на тщательный осмотр их лезвий, регулярное их затачивание, следя за тем, чтобы они были должным образом смазаны и защищены от ржавчины, и все остальное, что потребовалось бы клинку, сделанному из настоящей стали. С другой стороны, сейджин должен был быть таинственной фигурой, обладающей не только смертными способностями, и Мерлин не возражал против ношения меча, который вызывал хотя бы небольшой трепет. Это была одна из причин, по которой он остался с катаной, у которой не было точного аналога на Сэйфхолде. Тот факт, что она лучше всего подходила к единственному стилю фехтования, который когда-либо изучала Нимуэ Элбан, был еще одним фактором, но ее экзотический внешний вид должен был способствовать созданию образа, который ему требовался.