Но старый ублюдок не хочет ими пользоваться, напомнил себе Варнейтус. Он слишком хорошо помнит прошлый раз, помнит, как неделями горело небо над Контоваром, как дым душил мир в Год, в котором Не было Лета. Он помнит крики, разрушения, стены пламени, марширующие по континенту. Он наблюдал все это в своем грамерхейне, видел каждое мгновение этого; это преследует его до сих пор, и это его главная слабость, брешь в его броне. Он никогда не захочет вызывать это опустошение во второй раз... но это не значит, что он этого не сделает. Он сделал это в первый раз; подгони его достаточно сильно, и он может сделать это снова, несмотря на свои воспоминания. Только Карнэйдоса знает, какая провокация могла бы подтолкнуть его к этому, но никто из нас никогда не хочет это выяснять.
И в этом был риск использования кейрсэлхейна, потому что для Венсита из Рума весь континент Контовар по-своему был одним огромным кейрсэлхейном. Он мог дотянуться кулаком до его основания и повернуть в любое время, когда он хотел, в любое время, когда он был готов убить достаточное количество миллионов слуг и рабынь повелителей волшебников. И если бы эти лорды-волшебники слишком открыто использовали это искусство здесь, в Норфрессе, он мог бы решить, что время пришло.
- Мы подождем, - тихо сказал он, убирая руку с палочки и откидываясь на спинку стула. - Это, в любом случае, никогда не было ничем иным, как нашим последним запасным планом, по сравнению с кейрсэлхейном под тронным залом Мархоса в Сотофэйласе, и Совет не будет доволен, если в конце концов нам придется его использовать.
Сардор кивнул, его облегчение было очевидным, несмотря на тщательно контролируемое выражение лица, и губы Варнейтуса скривились в кислой улыбке. Магистр был прав; Совет был бы недоволен, если бы они использовали искусство так открыто... но он мог бы смириться с этим, если потребуется. Его приказы исходили от самой Карнэйдосы, и что бы ни думал Совет, это была единственная защита от его гнева, в которой он нуждался. Венсита это, конечно, не поколебало бы, но, по крайней мере, у его коллег, лордов-волшебников, не было бы иного выбора, кроме как принять результат, как только он будет достигнут.
И все же ей бы это тоже не понравилось, на самом деле, если и не по тем же причинам, что и Совету. Нет, даже если бы это было именно то, что она приказала ему сделать, она все равно была бы в ярости, потому что такой приз был бы намного менее ценным, чем тот, на который она намеревалась претендовать. Но если бы он подождал, если бы он держал свою руку достаточно долго, чтобы увидеть, что произойдет на Вурдалачьей пустоши, он смог бы направить ее гнев на гораздо более безопасную цель, потому что неудача против Базела была бы неудачей Аншакара, а не его. Базел всегда был в центре внимания всей этой сложной операции, и он всегда мог указать, что предупреждал Аншакара об опасности, которую представлял Базел, предостерегал его не относиться к своей задаче слишком легкомысленно, слишком самоуверенно.
Он сделал бы все, что мог, чтобы атака увенчалась успехом, и тогда, и только тогда, после того, как слуги Крашнарка потерпели неудачу во всех аспектах своей миссии, он принес бы ей смерть жены Базела Кровавой Руки. Этот приз, купленный любой ценой при открытом использовании искусства, был бы намного, намного лучше, чем не принести ей вообще ничего.
И кто знал? Если Теллиан и Мархос оба умрут, и особенно если он использует кейрсэлхейн под Сотокарнасом, чтобы уничтожить крепость, половину Сотофэйласа, а также жену и детей Мархоса, в конце концов королевство все еще может развалиться в гражданской войне. Нужно было еще подумать о Йерагоре. Он был бы в отчаянии, когда до него дошли бы слухи об этом, и если бы за этим последовал вакуум власти, ловкий советник вполне мог бы убедить его в том, что...
- В любом случае, убийство Мархоса было второстепенным по отношению к нашей главной цели, - сказал он магистру, - и мы, черт возьми, почти преуспели в этом, несмотря на назойливого Брейаса, Теллиана и его сучью дочь. - Он пожал плечами. - Базел всегда был главной мишенью, и ни один вмешивающийся маг не изменит ни единой проклятой вещи, происходящей на Вурдалачьей пустоши. Нужен был бы бог, чтобы изменить это!
Он оскалил зубы, постукивая по грамерхейну, снова вызывая в памяти марширующую армию Теллиана.
- Мы будем ждать, - повторил он, пристально вглядываясь в крошечные, кристально чистые изображения в сердце камня. - Если Аншакар хотя бы наполовину так силен, как он, кажется, о себе думает, нам не нужно будет беспокоиться о Мархосе или сотойи. И если случится, что Аншакар окажется недостаточно силен, чтобы справиться с Базелом, еще будет время убить короля и его драгоценную семью. И только между нами, Малак, - его глаза были жесткими и ненавидящими, когда он впился взглядом в эти далекие образы, - я нахожу мысль об убийстве жены и тестя Базела удивительно успокаивающей в данный конкретный момент.
По крайней мере, дождя не было.
Базел Бахнаксон был бы гораздо счастливее, если бы смог убедить себя, что отсутствие облаков - просто естественное изменение погоды. Или, в противном случае, это было потому, что причина всех этих унылых дождливых дней, кем бы или чем бы она не была, встревожилась неуклонным продвижением не менее трех защитников Томанака и решила перенести дождь и себя в другое место.
К сожалению, он не мог убедить себя ни в одной из этих вещей.
<Я тоже не могу, брат>, подумал Уолшарно, глядя на него. <Но, по крайней мере, это означает, что мы можем увидеть то, что грядет, до того, как оно доберется сюда. И тетивы луков наших двуногих не промокнут!>
- Нет, этого они не сделают, - ответил Базел, его голос был слишком тихим, чтобы его мог услышать кто-либо еще, кроме, возможно, Брандарка, ехавшего рядом с ним. - И, по правде говоря, я приму все, что мы сможем получить, и буду благодарен за это. Не то чтобы у меня хватило духу пожаловаться, если бы случилось так, что нам предложили больше.
<У меня тоже>, - согласился Уолшарно, качая головой в знак согласия. <И у меня тоже.>
Базел привстал в стременах, потягиваясь и одновременно пытаясь (тщетно) разглядеть немного дальше. Не то чтобы он ожидал увидеть очень много. Вурдалачья пустошь была более неровной и более густо заросшей разрозненными группами деревьев, чем Равнина Ветров. На самом деле, это очень напоминало ему земли дальше на север и запад от Харграма, за исключением отсутствия фермерских хозяйств. Упыри действительно выращивали кое-какой урожай в качестве зимнего корма для своих кормовых животных, и конные отряды Трайанала по сбору фуража будут следить за любыми подобными источниками снабжения, которые они смогут найти по пути. Но эти посевы, как правило, были ближе к деревням, занятым упырями, а деревни в этом районе вдоль Хэнгнисти были в основном пустынны с середины лета.
Они осторожно обследовали этот регион в течение последней недели или двух, подтвердив, что деревни в нем оставались пустыми. Однако с тех пор, как дождь наконец утих, их разведчики обнаружили следы, разбросанные по грязи, указывающие на то, что по ней, по крайней мере, прошло довольно много упырей. К сожалению, это было не все, что они указали. Упыри вряд ли отличались тактической или стратегической изощренностью, но, по крайней мере, некоторые из этих следов ясно указывали на то, что они посылали собственных разведчиков, следя за экспедицией союзников. Возможность того, что другая сторона может знать о них больше, чем они знали об этом, была для разнообразия не совсем утешительной, но разведывательные группы сотойи, по крайней мере, обнаружили достаточно следов, чтобы окончательно предположить, куда ушли упыри. Они собирались вдоль реки Грейуиллоу, притока Хэнгнисти, примерно в трехстах милях к западу от ее слияния с рекой Спиар, что, с их точки зрения, имело слишком много смысла.
Грейуиллоу была едва ли двести миль в длину, но у нее было много маленьких извилистых притоков, которые осушали обширную, часто заболоченную пойму, а основной поток был около семидесяти ярдов в поперечнике там, где он впадал в Хэнгнисти. Это делало ее значительной водной преградой, и местность вдоль ее течения, особенно когда она приближалась к Хэнгнисти, была пересеченной, ее берега были окаймлены густыми, спутанными зарослями ив, от которых она и получила свое название. Дальше вверх по течению ивы уступили место густым участкам смешанных вечнозеленых и лиственных пород, которые могли обеспечить опасно эффективное прикрытие для таких нерегулярных войск, как вурдалаки ... и которые разрушили бы строй любой пехоты, которая попыталась бы пойти за ними. Если взять все вместе, это была, к сожалению, хорошая оборонительная позиция. С другой стороны, из-за всех дождей, которые обрушились на Вурдалачью пустошь за последний месяц или два, Грейуиллоу должна была быть высокой и глубокой, вероятно, достаточно глубокой, чтобы стать преградой даже для вурдалаков, если они смогут поймать их между своим продвижением и потоком.
За линией реки, между Грейуиллоу и Спиар, холмистые просторы лугов простирались на восток и юг почти до границы королевства Речных разбойников, предлагая пастбища для достаточного количества мясных животных, чтобы накормить огромную орду упырей, предполагая, что любая мыслимая сила могла склонить рассматриваемых упырей к какому-то виду совместных усилий. Это была отрезвляющая мысль, учитывая то, что, казалось, происходило.
Располагая имеющейся у него информацией, Трайанал не видел иного выбора, кроме как двинуться вниз по южному берегу Хэнгнисти к Грейуиллоу. Если там был враг, то именно туда они должны были отправиться, чтобы найти его. В то же время, однако, он все время оставался в пределах видимости Хэнгнисти, используя баржи для перевозки продовольствия и фуража. И, с энтузиазмом помогая Тараналу, он превратил десятки барж в бронированные платформы для метательного оружия, с прочными деревянными фальшбортами, прорезанными щелями для стрельбы из арбалетов, и приподнятыми надстройками, на которых были установлены гораздо более мощные обслуживаемые экипажами баллисты крейсеров империи Топора. Эти "арбалеты" метали на целых четыреста ярдов "стрелы" длиной до пяти футов, со стальными наконечниками, способными пробить фут и более цельного, выдержанного дуба. Даже упырь не получил бы удовольствия от встречи с одной из них. И была даже дюжина барж, оснащенных катапультами, способными метать "бэйнфайр", губительный зажигательный состав королевского и имперского флота. Имея их для прикрытия своего фланга, обращенного к реке, и, если уж на то пошло, для обеспечения поддержки огнем, если им придется приблизиться к устью Грейуиллоу, Трайанал мог позволить себе сосредоточить внимание своей армии на угрозах, исходящих подальше от Хэнгнисти, когда они двигались через пустые, безлюдные пространства между ней и предполагаемой позицией упырей.