И это не жалоба, которую они услышали бы от меня, если бы ублюдки никогда сюда не возвращались, мрачно подумал Базел, снова устраиваясь в седле. Если у них хватит здравого смысла держаться подальше от реки и оставить нас в покое, тогда я был бы счастлив оставить их в покое в ответ. Но как только мы отправим этих парней домой, как всегда...

Очень немногие из людей в экспедиции разделили бы его желание оставить упырей в покое, и он знал это. Если уж на то пошло, у него не было иллюзий относительно готовности существ жить в мире с любым набором соседей, и он знал, что это будет не более чем вопрос времени, и не так уж много, прежде чем градани или сотойи будут вынуждены снова вторгнуться в эти же земли, чтобы устранить угрозу их границам и их народу. И все же, как бы в конечном счете ни завершилось вторжение в этом году, слишком много людей, маршировавших и ехавших верхом вокруг него, были бы мертвы или искалечены до его завершения. Никакое количество мертвых упырей не могло быть действительно справедливой сделкой за это, и его разъедающая нервы уверенность в том, что за дождем скрывается нечто столь же темное, сколь и могущественное, а также причудливые действия и тактика упырей заставляли его опасаться того, насколько высокой может быть конечная цена.

- Ты когда-нибудь думал, что, возможно, самым разумным для нас было бы просто уехать домой на остаток лета? - легкомысленно спросил Брандарк рядом с ним. Базел посмотрел на него, и Кровавый Меч пожал плечами. - Я знаю, что в конце концов мы должны это сделать, Базел, но действительно ли у нас есть крайний срок? В любом случае, мы не собираемся ничего протаскивать сюда раньше следующего года. Может быть, что бы ни стояло за всем этим дождем Фробуса, ему наскучит и оно уйдет за зиму? Я знаю, что лучше уйду, чем встречу зиму в пустошах упырей!

- Думаю, что немного поздно предлагать подобное, мой мальчик, - мягко заметил Базел. - И если это то, о чем ты думаешь, что ж, тогда ничто не удерживает тебя здесь. Я уверен, что капитаны судов Таранала были бы счастливы предоставить тебе место на борту, если бы случилось так, что ты пожелал того.

- Я просто указывал на то, что это было бы разумно сделать, - ответил Брандарк. - Проблема, однако, в том, что для того, чтобы делать умные вещи, требуется, чтобы человек, делающий это, был умным. - Он печально покачал головой. - И я, к сожалению, кажется, слишком долго общался с Конокрадами. - Он испустил глубокий вздох. - Кто бы мог подумать, что из всех людей я мог оказаться втянутым в подобную глупость детским энтузиазмом группы градани, о, и давайте не будем забывать о сотойи! - слишком глупыми, чтобы прийти сюда под дождем и в грязи?

- Значит, так оно и есть? - Базел навострил уши, глядя на своего друга, и Брандарк пожал плечами.

- Во всяком случае, есть один способ объяснить это. И еще один способ, - его тон потемнел, а рука опустилась на рукоять меча, - указать на то, что находящееся там, чем бы они ни было, вряд ли исчезнет, что бы мы ни делали. Я бы предпочел разобраться с этим здесь, прежде чем мы обнаружим, что оно движется вверх по Хэнгнисти к Навахку и Харграму. - Кровавый Меч мрачно улыбнулся. - Считай меня глупым, но я предпочел бы сражаться там, где никто из наших женщин и детей, скорее всего, не будет вовлечен в бойню.

- Да, об этом есть что сказать, - согласился Базел.

Он начал было добавлять что-то еще, затем замолчал, когда отряд из пяти человек сотойской кавалерии перевалил через гребень невысокого хребта примерно в двух милях впереди них и галопом, разбрызгивая грязь, направился к их основным силам. Градани обладал превосходным зрением, и его уши поднялись, а глаза сузились, когда он вглядывался в них. Затем его челюсти сжались, Уолшарно развернулся под ним, и Брандарк изумленно моргнул, когда скакун исчез в ливне грязи, который сам же и поднял.

- В чем дело, Базел? - резко спросил Трайанал Боумастер, когда огромный чалый наполовину остановился рядом с его командной группой.

- Сюда направляется разведывательный отряд, - коротко ответил Базел, тыча большим пальцем на юго-юго-восток. - Они приближаются быстро, как будто все демоны Шарны преследовали их по пятам, и за ними воняет чем-то еще. - Он оскалил зубы. - По-моему, пройдет не так уж много времени, прежде чем у нас будет достаточно доказательств того, что это за игра с погодой.

- Базел прав, милорд, - сказал Вейжон. Он смотрел на юго-восток, его глаза были сосредоточены на чем-то, чего никто другой не мог видеть.

- И что бы это ни было, оно не направлялось бы в эту сторону, если бы не считало, что может взять нас в лоб, - категорично сказал сэр Ярран Бэттлкроу.

- И я думаю так же, - согласился Базел, и выражение его лица было мрачным. - Более того, это само зловоние зла, которое исходит от них. - Его уши прижались в отчаянии. - Это рука, которую я бы отдал, чтобы точно знать, что я чувствую, но у меня все еще нет идеи лучше, чем была сегодня утром. За исключением того, что, что бы это ни было, оно ближе, чем было тогда.

- Это не просто ближе, Базел, - сказал Вейжон. Остальные посмотрели на него, и младший защитник пожал плечами. - Это не просто из-за Тьмы, это и есть Тьма, - резко сказал он. - И это нечто большее, чем одно из них, что бы это ни было.

<Он прав.> Уолшарно вскинул голову. <В некотором смысле, он более чувствителен к этому, чем мы, брат. Я не понимал, пока он этого не сказал, но он прав. Я чувствую, по крайней мере, двоих из них сейчас, оба направляются в нашу сторону, и они оба сильны. Очень сильны.>

<Так же сильны, как тот ублюдок Крэйханы??

<Сильнее>, - категорично ответил Уолшарно. <Намного сильнее.>

Базел сжал челюсти, вспомнив их встречу со слугой Крэйханы. Джергар Шолдан, на его вкус, был достаточно крепким. Действительно, потребовалась вся сила, которую они с Уолшарно могли направить вместе, чтобы победить его, и они могли бы не победить даже тогда, если бы тот вовремя понял, что ему противостоит не один защитник Томанака, а два.

<Верно, брат>. Уолшарно снова проследил за его мыслями и снова кивнул головой в знак согласия. <Но в его распоряжении были души целого табуна бегунов... и у тех все еще была связь с "магическим полем" Венсита, чтобы использовать его, когда он заставлял их служить ему. Кем бы они ни были, у этих того нет. Они... индивидуумы. Очень сильные, но, думаю, полагающиеся на свои собственные силы и ни на чьи другие.>

- Уолшарно хочет согласиться с тобой, Вейжон, - сказал Базел остальным. - Он чует по крайней мере двоих. Он говорит, что они очень сильны, и пройдет совсем немного времени, прежде чем они встретят нас.

- Для меня этого достаточно. - Голос Трайанала был тверд, как железо, и он повернулся к своему личному горнисту. - Сигнал "Остановиться и выстроиться", - сказал он.

- Да, милорд! - ответил горнист, и настойчивые ноты разнеслись по грязному лугу, когда он протрубил условленный сигнал.

Возросшие силы Трайанала эволюционировали в обратном направлении от типичного смешанного формирования конницы и пехоты. Конечно, выдвигались стандартные отряды конных разведчиков, но вместо того, чтобы разместить сформированную кавалерию на флангах вдали от реки, чтобы защитить пехоту от внезапных атак, пехотинцы были выстроены батальонными колоннами на правом фланге армии, с кавалерией между ними и рекой. Пехота градани просто лучше подходила для того, чтобы выдержать удар обезумевших от крови упырей, и было важно защитить лошадей, которые обеспечивали мобильность сотойи. Конные лучники смогут стрелять поверх голов даже пехотинцев-Конокрадов, поддерживая градани, пока те удерживают стену щитов; у них будет достаточно времени для кавалерийских атак, как только упыри отступят.

Повозки с припасами, вьючный обоз и особенно мулы, нагруженные дополнительными стрелами для сотойи, двигались вдоль самого берега Хэнгнисти, прикрываемые как пехотой, так и кавалерией. Среди людей Трайанала было более чем несколько человек, которые считали, что его молодость сделала его чрезмерно осторожным, даже робким, чтобы принять такое громоздкое построение, особенно теперь, когда у него под командованием было почти двадцать тысяч человек, конных и пеших. Однако среди этих критиков не было ни одного из его старших офицеров или командиров батальонов, и они отдали приказы, когда горнист протрубил сигнал, которого все ждали наполовину с нетерпением, наполовину с тревогой в течение последних двух дней.

Пехота остановилась на месте, и две трети ее батальонов повернули направо и продвинулись на двести ярдов дальше вглубь от Хэнгнисти. Передние ряды опустились на одно колено, выставив перед собой щиты, а тройная шеренга арбалетчиков образовала открытые ряды за их спинами. Половина арбалетчиков станет пикинерами, как только дело дойдет до ближнего боя, и фургоны, приписанные к каждому батальону, подъедут позади них, выгружая тучи пик и складывая их там, где они будут готовы к использованию в случае необходимости. У каждого арбалетчика было три фута свободного пространства по обе стороны от него; другой человек в следующем ряду становился прямо за каждым из этих свободных мест; и всюду раздались металлические щелчки, когда тысячи арбалетов, изготовленных гномами, были натянуты и к тетивам были наложены стрелы.

Два пехотных батальона, составлявших арьергард колонны, повернулись на месте, лицом к северо-западу, назад тем путем, которым они пришли, и развернулись в линию, прикрывая правый фланг только что сформированной линии фронта своим левым, в то время как их собственный правый был прочно закреплен на Хэнгнисти. Пара батальонов, возглавлявших колонну, сделала то же самое, за исключением того, что они закрепились на левом фланге линии фронта и повернулись лицом на юго-восток, прикрывая левый фланг основного формирования. Остальные пехотные батальоны выстроились в плотные квадраты, половина из них равномерно расположилась за линией фронта, чтобы одновременно прикрывать повозки с припасами и формировать пехотный резерв в середине трехстороннего прямоугольника.