Глава 19

— Мистер Форбс, извините за беспокойство, но к вам пришла женщина.

Митчелл чуть не рассмеялся в трубку. Когда-то женщина, желающая его видеть, была хорошей приметой. Но это было до того, как в его дом вторглась манипулирующая, влезающая в общество сердцеедка и бесконечная толпа любопытных журналистов.

— Избавься от нее, Кристиан, — сказал Митчелл швейцару своего дома. — Я никого не жду.

— Но она говорит, что знает вас, сэр.

Митчелл в отчаянии вдавил большой и указательный пальцы в глазницы.

— Я уверен, что она так сказала. Но так же говорили дюжина других женщин, которые приходили сюда, желая получить эксклюзив.

Голос Кристиана упал до шепота.

— Я не думаю, что эта — репортер. Она более тихая, понимаете?

Митчелл поднял бровь. Это не могла быть Джули. В ней не было ничего тихого.

Любопытство взяло верх над ним.

— Как ее зовут?

— Грейс Брайтон. Говорит, что вы работаете с ее бывшим парнем?

Это заставило Митчелла приостановиться. Бывшим парнем? Отношения Грега и Грейс существовали еще до появления мобильных телефонов. Они закончились?

И он заметил, что Грейс не упомянула о другой их связи. Джули.

Какого черта она здесь делает? Они лишь немного пообщались. И он сильно сомневался, что Джули прислала кого-нибудь, чтобы оправдаться. Прошло почти три недели, а от нее не было никаких вестей. Ни сообщения, ни электронного письма, ни пропущенного звонка.

Между ними все кончено.

Именно то, чего он хотел.

И все же...

— О, чёрт с ней. Пустите ее наверх.

Митчелл потянул за галстук и перекинул его через спинку барного стула, взяв пиво из холодильника. Это была его унылая рутина в течение последней недели: просыпаться, бегать, работать, возвращаться домой, работать еще, может быть, посмотреть игру, которая его больше не волнует.

Ему было скучно. И, возможно, немного обидно. Последнюю эмоцию он смыл глотком пива.

Он никогда не думал о себе как о человеке, которому нужна женщина. Черт возьми, когда они с Эвелин были вместе, те редкие ночи «наедине» были драгоценными. Но с Джули... с Джули все было по-другому. Позвонить ей после работы, чтобы выпить бокал вина или пива, было в порядке вещей. Просмотр фильма с ее ногами, перекинутыми через его колени, был расслабляющим. Черт, даже еда на вынос была вкуснее, когда они ели вместе.

И она, наверное, писала заметки об этом каждый раз, когда ты принимал душ.

Подумать только, что на самом деле он думал о том, какой стиль кольца подойдет ей больше всего. От мысли о собственной глупой наивности его затошнило.

В дверь вежливо постучали, и Митчелл открыл ее с большей силой, чем нужно. Если бы Грейс пришла оправдывать свою гуляющую подругу, он бы дал ей понять, куда она может засунуть свой драгоценный журнал.

Его самодовольный гнев немного утих при виде Грейс.

— Ты в порядке?

Вопрос сорвался с его губ, когда он впустил ее внутрь. Он никогда не видел, чтобы Грейс Брайтон выглядела иначе, чем идеально ухоженной. Но эта Грейс выглядела так, словно рылась в мусорных баках Центрального парка в поисках остатков хот-дога.

— Я знаю, — сказала она, проводя рукой по волосам, которые уже несколько дней не мыли шампунем. — Я выгляжу ужасно.

В значительной степени.

— Нет, ты просто выглядишь...как будто не в себе.

Ее улыбка, вероятно, должна была успокоить его, но гримаса только сделала ее еще больше похожей на Джокера.

— Есть еще что-нибудь из этого? — спросила она, указывая подбородком на бутылку пива в его руке.

На мгновение он заколебался, но потом понял, что не может выгнать ее из дома в ее нынешнем состоянии. И немного общения не убьет его. За последние пару недель он не разговаривал ни с кем, кроме коллег, да и то только об облигациях и деньгах.

Колин нервно кружил вокруг него, как побитая собака, вечно подбрасывая изысканные сэндвичи и модный кофе в качестве мирного подношения. Он не был плохим парнем, просто невероятно глупым, с убогим вкусом в отношении женщин.

Тем не менее, тот факт, что он бросил Келли после того, как узнал, что она продала их личный разговор Аллену Карсону, говорил о нем многое. А Колин потянул за нужные ниточки в «Трибьюн», чтобы вторая часть нелепой истории Карсонса была удалена до публикации.

В общем, Колин оказался лучшим другом, чем Митчелл мог предположить.

Однако это не означало, что Митчелл собирался положить конец бесплатным кофе и обедам.

Митчелл взял пиво из холодильника, откупорил крышку и протянул его Грейс. Она сделала здоровый глоток. Потом еще один. Потом еще один.

Она выпустила мельчайшую отрыжку, а потом ухмыльнулась, как сумасшедшая, глядя на бутылку.

— Ты хоть представляешь, как давно я не пила пива? С Грегом я пила только шардоне.

О, чёрт.

— Эй, Грейс, могу я позвать кого-нибудь для тебя?

Она издала маленький маниакальный смешок и без приглашения уселась на один из его барных стульев.

— Конечно, конечно. Позвони Грегу. Я уверена, что у него больше ничего не происходит. О, подожди! Это не так. Он, наверное, занят тем, что трахает твою шлюху-коллегу.

Митчелл поднес бутылку к губам. Ах. Так вот как все было.

Не то чтобы он был удивлен. О «дружбе» Грега с женщинами в офисе было хорошо известно. Он только хотел, чтобы это были слухи, а не факты.

Но доказательством тому были спутанные волосы Грейс и несочетающиеся туфли. Он почувствовал прилив сочувствия.

— Вы расстались, да?

Она махнула рукой.

— Расстались... порвали. Как хочешь называй десять долбаных лет, ушедших в никуда. Видимо, я его больше не возбуждаю. Наверное, мне следовало бы потратить время на то, чтобы придумать, как поднять свою грудь до бровей, вместо того, чтобы стирать его проклятое белье.

Митчелл возился с этикеткой на своей пивной бутылке. Это определенно была не его территория. И, конечно, у нее были другие подружки, с которыми она могла бы побазарить. Он готов был поспорить, что они с Джули могут устроить настоящий праздник.

— Что ж, Грег проиграл, — сказал он наконец, имея в виду это. Грейс Брайтон была стильной женщиной. Он не мог представить, чтобы она совокуплялась с каким-то парнем ради статьи.

— Да, спасибо, — сказала она тоненьким голосом. — В любом случае, я здесь не за этим.

Митчелл выпрямился, его тело пришло в состояние повышенной готовности. Он знал, к чему все идет.

— Я не хочу говорить о ней. Ни с тобой. Ни с кем.

Грейс вздохнула.

— Я знаю. Знаю. И я не могу сказать, что виню тебя. Я должна была остановить эту глупую идею с девушкой под прикрытием еще до того, как она началась. Но ты должен знать, ты что-то значил для нее.

Он фыркнул.

— Да, еще одна ступенька на ее карьерной лестнице.

— Прекрати, — огрызнулась она. — Ты можешь злиться и тебе может быть больно...

— Мне не больно, — резко прервал он. Господи, это последнее, что мне нужно. Еще один человек думает, что он увивается, как влюбленный поклонник.

— Ну, ей больно, — твердо сказала Грейс. — Она умирает внутри.

— Да, совесть может быть сукой.

Грейс издала многострадальный вздох.

— Ладно, я вижу, что это, вероятно, было ошибкой. И это действительно не мое дело. Но...

Она достала из сумки свернутый журнал и постучала им по ладони. Грейс закусила губу и нервно посмотрела на него.

Его взгляд зацепился за изображение туфель на высоком каблуке на корешке журнала, и он издал резкий смешок.

— Ты, должно быть, шутишь. Не так ли?

Грейс слабо улыбнулась.

— Наш августовский номер. Он появится в продаже только через несколько дней, но я подумала, что ты должен прочитать его первым.

Сама мысль об этом вызвала у него тошноту.

— Так это она написала. Она действительно, блять, написала это.

Он ненавидел, что это знание прожгло дыру в его нутре. Ненависть за то, что он надеялся, что она достаточно заботилась о том, что произошло, чтобы сохранить это в тайне. Что в глубине души она имела в виду то, что говорила о том, что он больше, чем просто статья.

— Она написала о тебе, — мягко сказала Грейс. — Но не так, как ты думаешь.

Это чушь. Ему все равно, какие красивые слова она использовала, чтобы описать свою хреновую игру. Его личная жизнь была размазана по всему безмозглому женскому журналу, вероятно, между статьей о ботоксе и статьей о точке «G».

— Я думаю, тебе лучше уйти, — сказал он, стараясь сохранять ровный тон.

Грейс кивнула, собирая свою сумку и делая еще один глоток пива.

— Мне стоит. Но я оставлю журнал.

— Отлично, у меня как раз закончилась туалетная бумага.

— Не смей, — сказала она, положив защитную руку на глянцевую обложку. — Сердце моей лучшей подруги находится между этими страницами. Ты можешь ничем ей не быть обязан, и я знаю, что она поступила с тобой неправильно. Но ты обязан выслушать ее точку зрения. Это может дать тебе немного покоя. И нужно ли напоминать тебе, что ты вряд ли являешься невинной стороной во всем этом? Чем то, что сделала она, отличается от того, что сделал ты?

Я любил ее. Я собирался отменить пари.

Грейс допила остатки пива, с силой хлопнула бутылкой по стойке и пошла к двери. Он не заметил, как она вышла. Он не мог отвести взгляд от проклятого журнала.

Инстинкт требовал, чтобы он выбросил его. Даже если Джули удалось выстроить красивую историю и скрыть его имя, это не меняло того факта, что все, что они разделили, было фикцией. И статья тоже.

Взяв из холодильника еще одно пиво, он направился к дивану, подальше от журнала. Подальше от всех напоминаний о ней.

Затем его внимание привлек заголовок: «Кусочки разбитого сердца».

Конечно, это была не ее история. Это не могла быть статья Джули. Но слова Грейс эхом отдавались у него в ушах. Она умирает внутри.

Не трогай его, парень. Не трогай. Не трогай. Не трогай. Не трогай.

Митчелл нерешительно протянул руку. Погладил уголок обложки.

А потом сел и начал читать.