Глава 8

Обычно первое свидание с новым парнем требует девчачьих разговоров.

На протяжении многих лет Райли рассчитывала на то, что Джули и Грейс подскажут ей, не является ли ее изумрудное шелковое платье с глубоким декольте слишком откровенным для первого свидания (да), или ее новые джинсы клёш слишком повседневными для шикарного ужина в Per Se (тоже да).

Джули и Грейс, а с недавних пор и Эмма, были ее наставниками в вопросах свиданий.

Но сегодня она была предоставлена сама себе.

Потому что не было хорошего способа рассказать даже лучшим подркгам, что ты собираешься покончить с нелепо долгим сексуальным перерывом с...

Ну, кем бы Сэм ни был для нее. Называть его другом казалось неправильно.

Особенно после того поцелуя в доме ее родителей.

Оказалось, что никакие фантазии не могут подготовить человека к настоящему, потому что Райли определенно не была готова к тому, что она почувствовала, когда он прижал ее к той двери.

Конечно, все было спланировано. Она знала, что Брент попытается ее поцеловать. И она была уверена, что Сэм последует за ними в фойе дома ее родителей. Она была права по обоим пунктам.

Но она хотела лишь подтолкнуть Сэма к тому, чтобы он пересмотрел свое решение. Шпилька достаточно научила ее мачизму и мужскому собственничеству, чтобы понять: даже если Сэм не был полностью уверен, что хочет ее, он не захочет, чтобы она досталась Бренту.

Она была права.

Слишком права.

Потому что ни одна ее часть не была готова к тому, что один поцелуй заставит ее захотеть покончить со своим сексуальным перерывом прямо здесь, в импровизированной кладовке родителей. За две минуты Райли почувствовала то, что годами ждала от других парней — неконтролируемый всплеск желания.

Теперь она понимала это. Она поняла, каково это — нуждаться в другом человеке.

Проблема была в том, что она не знала, что будет после этого. Если поцелуй произвел такой эффект, то следующий шаг мог просто убить ее.

Потому что Райли до смерти боялась, что одной ночи с Сэмом Комптоном будет недостаточно. Что желание, которое ей нужно было заглушить, разгорится только после того, как она переспит с ним, и она проведет остаток жизни, сравнивая с ним всех остальных мужчин.

Теперь она понимала, что Джули чувствует к Митчеллу, а Грейс к Джейку, и если ее интуиция была права, также что Эмма чувствовала к Алексу Кэссиди под всем этим слоем южного мороза.

Ей просто хотелось бы знать, как отключить эти чувства.

Также в список идиотских поступков Райли попало что?

Правильно, согласие на то, чтобы он пригласил ее на свидание. Не нужно было встречать его у двери в одном неглиже с улыбкой и, может быть, с небольшим количеством вина, чтобы успокоить нервы.

О нет.

Нет, нет, у Сэма Комптона, очевидно, была джентльменская жилка под этой сексуальной неотёсанностью, потому что он настоял на свидании.

И она до сих пор не понимала, почему, потому что все, что он делал, это ворчал, что-то там, а не чертовый перепихон.

Райли захлопнула дверцу шкафа. Перепихон был именно тем, чем это должно было быть. О нём проще было забыть. Но свидание?

Мужчины и их мораль.

Она посмотрела на себя в зеркало. Короткая черная юбка, сапоги на высоком каблуке, красный топ на бретельках.

И какое-нибудь очень декадентское черное белье.

Жаль, что в белье не было дозатора Валиума для её нервов.

Речь шла о сексе. Только о сексе. Ей нужно было сохранять хладнокровие. Только члены и матки, и...

— Ради Бога, МакКенна. Соберись, — пробормотала она, схватила свою сумочку со стула и вышла за дверь.

Она как раз закрывала дверь, когда вспомнила, что не постирала простыни. Чёрт, она даже не застелила постель. И там может быть, а может и не быть обертки от конфет...

Но, может быть, так было лучше. Если бы не было похоже, что она слишком старается — или вообще не старается, — может быть, он не догадался бы, что она не знает, что, чёрт возьми, делает.

Через пятнадцать минут она расплатилась с таксистом и вошла в бар в Нижнем Ист-Сайде, который он выбрал. Она никогда не слышала о нём и была наполовину напугана тем, что он выберет какое-нибудь надменное, высококлассное место, которое ему не подходит, только потому, что он думает, что она хочет этого.

Но бар был идеальным. Потертые деревянные полы делали его доступным, а минимальное освещение придавало ему сексуальность без излишеств.

Это было идеальное место для первого свидания.

О Боже.

Она была на первом свидании с Сэмом Комптоном. От этой мысли она чуть не попятилась к двери.

Затем она увидела его.

Сэм сидел в дальнем конце бара в своих обычных джинсах и черном свитере, который сестра купила ему на Рождество. Он потягивал то, что, как она предположила, было чем-то вроде виски и выглядел совершенно спокойным и совсем не похожим на человека, который собирается бежать в уборную, как ей хотелось бы.

Он бросил взгляд через плечо, а затем уголок его рта приподнялся, прежде чем он вернулся к своему разговору с барменом.

Райли мгновенно расслабилась.

Это был Сэм. Тот самый старый Сэм. Она сможет это сделать.

— Ты выглядишь удивленной, увидев меня, — сказал он, выдвигая для нее барный стул, когда она устроилась рядом с ним. — Ты думала, что я струшу?

— Нет, но я немного испугалась, что ты появишься в позаимствованном костюме и закажешь дорогое шампанское.

Он фыркнул.

— Ты переоцениваешь свое обаяние, МакКенна. Тем не менее, я все-таки воспользовался дезодорантом. Не стоит благодарности.

Райли обмахивалась барным меню, которое прихватила с собой по дороге.

— Тебе, наверное, приходится отбиваться от женщин.

Она замерла, как только произнесла эти слова.

— О Боже. Ты ведь ни с кем не встречаешься?

Сэм бросил на нее мрачный взгляд.

— Ты действительно думаешь, что я согласился бы на твой дурацкий план перепихона, если бы встречался с кем-то?

— Ты злишься, что я испортила отношения с Анжелой?

— Неа. Все равно ничего не вышло бы, понимаешь?

— Мм, да. У меня было одно или два таких случая, — сухо сказала она.

— Брент? — спросил он.

Она нервно поерзала.

— Брент был...

— Инструментом, чтобы заставить меня подчиниться твоему плану?

— Я знала, что ты знаешь, — пробормотала она, прежде чем повернуться, чтобы заказать себе напиток. Она не была в восторге от того, что использовала Брента, но она немного успокоила свою совесть, сведя его с одним из редакторов Шпильки.

Одним из очень симпатичных редакторов Шпильки, которая была достаточно тщеславна, чтобы не возражать против того, что Брент время от времени проверял свое отражение в столовом серебре.

Её не удивило, что Сэм разгадал ее план. Удивило то, что он знал об этом все это время и все равно позволил себе согласиться.

Интересно.

— Значит, ты не встречаешься с Брентом, и я ни с кем не встречаюсь, — сказал он, когда бармен поставил перед ней «Манхэттен».

Райли постучала пальцем по кончику своего носа.

— От тебя ничего не ускользает.

Он издал многострадальный вздох.

— Я рад видеть, что с тобой не менее трудно ладить, когда ты собираешься переспать с парнем.

Ее пульс участился. Она сидела с Сэмом так много раз за эти годы, что почти — почти — забыла о причине, по которой они здесь оказались.

Она почувствовала, что он изучает ее.

— Ты нервничаешь, — сказал он. — Для человека, который этим зарабатывает на жизнь...

— Погоди-ка, — огрызнулась она. — Я не зарабатываю этим на жизнь. Я пишу о сексе для заработка, а я не занимаюсь сексом для заработка. Это огромная разница.

— А есть ли разница вообще?

Ты понятия не имеешь.

— Да. Первое — журналист, второе — проститутка.

— Из тебя получилась бы ужасная проститутка, — пробормотал он.

— Приму это за комплимент.

— Это был не комплимент. Ты была бы ужасной проституткой, потому что ты слишком болтлива.

Она бросила на него взгляд исподлобья.

— Болтливость разве плохо?(используется слово mouthy, которое также переводится как крикливый; Райли намекает на сексуальный подтекст)

Сэм лишь закатил глаза.

— Стоит только дать повод секс-журналисту атаковать тебя двусмысленными фразами.

Райли не позволила себе нахмуриться. Он вовсе не вел себя как мужчина, охваченный похотью. Вместо этого он вел себя как слегка недовольный друг, которого попросили об одолжении. На самом деле, она уже неоднократно видела эту версию Сэма. Например, когда он нехотя помог ей переехать. Или когда он пришел починить ее мусоропровод, потому что ее домовладелец был в России.

— Расскажи мне кое-что, — сказала она, поворачиваясь на своем сиденье лицом к нему.

Он хмыкнул и поднес виски ко рту.

— Полагаю, у меня нет возможности отказаться?

Она проигнорировала это.

— Чем бы ты обычно занимался прямо сейчас?

— Ты имеешь в виду обычный вечер пятницы, когда я не втянут в худшую идею в истории секса?

— Ты не будешь думать, что это такая уж плохая идея, когда увидишь мое чёрное кружевное белье.

Он поперхнулся.

— Серьезно?

Она слегка коварно улыбнулась. Значит, у него не было иммунитета. Хорошо.

— Я имею в виду, что бы ты сейчас делал, если бы у тебя было настоящее свидание с кем-то другим?

Он подал знак налить еще.

— Я бы делал то же самое, что и большинство парней с горячей женщиной. Пытался бы залезть к ней в трусики.

Она приподняла брови.

— На первом свидании?

— Всегда стоит попробовать.

Она была заинтригована вопреки самой себе.

— Обычно это срабатывает?

— Иногда — если настроение подходящее. Чаще это закладывает основу для того, чтобы узнать на каком свидании она переспит со мной.

— Значит, все дело в сексе.

Его глаза метнулись к ней.

— В основном.

— Но не с Ханной.

Он застонал.

— Мы не будем говорить о бывшей жене.

— Ты никогда не хочешь говорить о ней, — сказала она, делая глоток своего напитка и пытаясь скрыть, как сильно она хотела узнать подробности его неудачного брака.

— Это потому, что мы были недолго женаты. Я удивлен, что ты вообще обратила на это внимание.