Позади нее раздался тихий храп, и она усмехнулась про себя, признавая, что правда в том, что теперь, когда он ухаживал за ней, как он чувствовал, она того заслуживала, Сарите это было не нужно. Что-то в ней изменилось. Или, может быть, все смешалось вместе, чтобы заставить ее понять, насколько они подходят друг другу, от его дома, дома ее мечты, до того, как его чувство юмора соответствовало ее чувству, как их вкусы в еде, казалось, всегда совпадали, и как они танцевали вместе так гладко, как будто делали это всю свою жизнь. Хотя она уговаривала себя, что не может любить его, но всем своим существом чувствовала, что принадлежит Домициану.
Раздался тихий стук в дверь, и Сарита быстро выскользнула из постели, поправив свою одежду, и бросилась открывать. Это было одним из преимуществ секса со спутником жизни — все происходило так быстро и яростно, что им редко удавалось снять всю одежду, с усмешкой подумала она, подходя к двери.
— Привет, — тихо сказала Эш, когда Сарита открыла дверь.
— Привет, — удивленно ответила Сарита. Она не видела женщину с тех пор, как они были заперты в камерах. Эш вместе с другими охотниками искали Дресслера, Ашеру и Дэвиса утром, днем и ночью с тех пор, как они исчезли.
«Есть минутка?» — спросила Эш.
«Конечно.» Сарита вышла в холл, бесшумно прикрыв дверь, а затем последовала за Эш по холлу, ее разум кружился от любопытства, когда она пыталась понять, что все это значит.
«Здесь красиво», — прокомментировала Эш несколько минут спустя, выводя Сариту в сад. «Трудно поверить, в какой кошмар Дресслер сумел превратить эту красоту».
— Ага, — согласилась Сарита, глядя на ухоженные сады.
— Я хотела поговорить с тобой о Домициане, — сказала Эш, ведя ее по дорожке, по обеим сторонам которой росли высокие цветы.
«Ой?» — спросила Сарита, внезапно насторожившись.
— Ты же знаешь, что любишь его, да? спросила она.
Сарита сглотнула и отвела взгляд, нахмурив брови. — Я знаю его только …
— Хватит нести чушь, — небрежно сказала Эш, и Сарита моргнула и с удивлением повернулась к ней. Улыбаясь, Эш сказала: «Деточка, я давно живу и…»
«Сколько?» — с любопытством спросила Сарита. Честно говоря, ни один из этих людей не выглядел старше тридцати, а большинство выглядело скорее на двадцать пять. И все же Домициан был чертовски древним.
— Я родилась в 1446 году до нашей эры, — как ни в чем не бывало сказала Эш.
«А люди существовали в то время?» — спросила Сарита, пытаясь обдумать эту цифру. Была ли тогда какая-нибудь цивилизация? Она не помнила, чтобы изучала что-то настолько старое. Это был ледниковый период или что-то в этом роде?
— Последний ледниковый период был одиннадцать или двенадцать тысяч лет назад, — сухо сказала Эш, явно читая ее мысли.
«Верно. а ты родилась всего три тысячи пятьсот лет назад. плюс-минус пара десятилетий, — саркастически добавила Сарита. «Боже!»
Эш рассмеялась над выражением ее лица и сказала: «Послушай. Я просто хотела поговорить с тобой, прежде чем уйду, потому что Виктор говорил, что Домициан беспокоится о том, что ты не принимаешь его и не признаешься в своих чувствах к нему.
«Я не знаю, что я чувствую», — с досадой сказала Сарита. «Все чувства в раздрае, и я не могу ясно мыслить, когда он рядом. Я имею в виду, что знаю, что хочу его. Он как доза для пытающегося завязать наркомана, но… — Она беспомощно покачала головой.
— Хм, — пробормотала Эш. — И все же ты была готова умереть за него в камере.
«Это было сделано для того, чтобы Дресслер не узнал, как стать бессмертным», — возразила Сарита.
«Нет. На самом деле, то, что ты сказала, и то, что я прочитала в твоих мыслях в то время, — твердо добавила она, — было то, что ты скорее умрешь, чем позволишь Домициану жить, зная, что он дал Дресслеру информацию, необходимую для того, чтобы стать бессмертным, и чувствовать вину за последствия. Это смерть за Домициана, чтобы он не страдал от вины.
Сарита уставилась на нее.
«Что? Ты будешь это отрицать? — спросила она, а затем просто сказала: — Ты любишь его, Сарита. Это не секрет ни для кого, кроме тебя. Как бессмертные мы знаем, что будем любить спутника жизни, если нам посчастливится его найти. Это простой факт. И в глубине души ты знаешь, что любишь его. Просто нравы и традиции твоей земной жизни запутывают тебя. По их мнению, ты еще не можете любить его и должна подождать, чтобы понять и принять это, пока не пройдет некий период времени».
Повернувшись, она снова пошла и добавила: «И ты можешь все продолжать ждать. Но я надеюсь, что нет, детка, потому что Домициан ждал тебя так долго и заслуживает счастья. Как и ты. И мне больно осознавать, что ты борешься с этим, когда все так просто».
Сарита последовала за ней, думая, что все действительно просто. Она хотела умереть в тот день, чтобы избавить Домициана от вины на всю жизнь, очень долгую жизнь. И она готова умереть за него сейчас, если потребуется. Он был особенным человеком, таким терпеливым, добрым и страстным. Она никогда не встречала никого похожего на него. Никогда не встречалась ни с кем, кого она так уважала или о ком заботилась. Она действительно любила его, поняла Сарита, независимо от того, знала ли она его достаточно долго, по меркам общества.
— В любом случае, — сказала Эш через мгновение. — Я просто хотела сказать это перед тем, как мы уйдем. И снова поприветствовать тебя в семье, потому что теперь ты ее часть, признаешь ли ты это сегодня или в следующем году».
Сарита остановилась и нахмурилась. «Уезжаешь? Я думала, вы все останетесь, пока не найдут Дресслера?
— К сожалению, эта лодка уплыла, — категорически сказала она. «У нас есть информация, что он покинул страну. Люциан уговаривает парочку охотников остаться на острове на случай, если он попытается вернуться сюда. Они будут работать с парой охотников на изгоев, которых Южноамериканский совет направляет на остров, и остров будет находиться в ведении обоих советов, по крайней мере, до тех пор, пока Дресслер не будет пойман. А тем временем остальные едут домой».
Вздохнув, она криво улыбнулась и добавила: «Я с нетерпением ждала встречи с моим мужем, Арманом, но, видимо, это произойдет еще не скоро».
«Нет?» — с любопытством спросила Сарита.
Эш покачала головой. «Некоторые изгои воспользовались нашим отсутствием и доставили много неприятностей дома, пока многие из нас отсутствовали. Нам нужно разгребсти пару беспорядков и помочь потушить несколько пожаров. Она пожала плечами. «Будучи смертным копом, ты знаешь, каково это. Кот из дома, мыши в пляс, не так ли?
Сарита слабо улыбнулась. Такого она никогда не слышала. Она должна не забыть рассказать это Джексону.
«Послушай, я хотела сказать еще кое-что», — добавила теперь Эш. «Если тебе когда-нибудь надоест играть в полицейских и грабителей со смертными, у нас есть несколько настоящих гнилых изгоев, которых нужно уничтожить. И это дествительно стоящая работа. Хватит стаскивать кошек с деревьев или шлепать по рукам магазинных воров. Каждый изгой — действительно плохой чувак, который убивает или контролирует смертных. И я уже говорила об этом с Мирабо. Ты ей тоже понравилась, и она сказала, что ты можешь работать с нами. Просто подумай», — добавила она. «Никакого давления. И работка для тебя найдется и через десять, двадцать или даже сто лет, если ты решишь остаться и немного помочь гибридам.
— Ты узнала это из моих мыслей? — весело спросила Сарита.
— В этом не было необходимости, — заверила ее Эш. «Ты светишься, когда помогаешь им, точно так же, как когда Домициан рядом. Очевидно, это делает тебя счастливой».
Они прошли полный круг и снова приближались к дому, и Сарита нахмурилась, увидев, как к ним мчится ее бабуля.
— Похоже, я не единственная, кто хочет поговорить с тобой сегодня, — сказала Эш, с интересом глядя на бабушку. — Я оставлю вас.
— Эш? — сказала Сарита, когда женщина уходила. Когда бессмертная повернулась, она сказала: «Спасибо».
Эш улыбнулась. «Не говори мальчикам, что у нас был разговор по душам. Они думают, что я крутая, и мне это нравится».
— Угу, — весело сказала Сарита. «Круче только яйца».
«Ага.» Она ухмыльнулась. — И ты тоже. Вот почему мы с Мирабо любим тебя. Увидимся, детка».
— Позже, — сказала Сарита с улыбкой, а затем посмотрела, как две женщины прошли мимо друг друга. Эш легко улыбнулась бабушке, а Мария Рейес нервно улыбнулась в ответ, глядя на нее с некоторой подозрительностью, пока она не прошла мимо нее и не добралась до Сариты.
— Она одна из вампиров, не так ли? — спросила бабушка шепотом, ее рука потянулась к кресту на шее, когда она оглянулась на Эш. Сегодня на ней было только два, заметила Сарита. Это был прогресс.
— Она бессмертная,
Abuela
, — твердо сказала она. «Как и я.»
«
Si
. Вампир.» Она повернулась к ней и грустно покачала головой. «Такая молодая и красивая, чтобы быть вампиром».
— Опять же, не вампир. И не такая уж и молодая, — весело сказала Сарита. — Она старше тебя.
— Нет, — сказала бабушка, снова повернувшись к ней. «Нет.»
—
Si
, — заверила ее Сарита. Она чуть было не назвала ей возраст Эш, но решила, что это может вызвать у бедной женщины сердечный приступ, поэтому спросила: «Ты хочешь поговорить со мной?»
— О,
Si
. Мария Рейес повернулась к ней и обеспокоенно сказала: «
Si
, Chiquita, мне нужно поговорить с тобой».
«Что это такое?» — спросила Сарита, и ее улыбка исчезла. — Что-то случилось?
— Нет, — быстро заверила она ее, а затем несчастно вздохнула и выпалила, — я хочу быть частью твоей жизни. Но я не могу поехать с тобой в Канаду, Chiquita. Элизабет одна, и ей нужна моя помощь. Эти бедные гибриды, которых так мучали и так долго держали в тюрьме. Им нужна помощь. А тебе не нужна помощь. У тебя есть твой Домициан. Но у них никого нет, а у Элизабет есть только я, Торн и…
—
Abuela
, — мягко прервала Сарита, когда женщина не выказала признаков того, что успокаивается. «Все нормально.»