Косандион не только получит минерал, но и Доминион будет контролировать врата. Они смогут отключать их по своему желанию, прервав путешествия между двумя планетами. Они будут напоминать об этом душегубам, чтобы держать тех в узде.

Были времена, когда я была очень благодарна за особый статус Земли.

— Мы согласны, — объявил лидер душегубов.

Они пошли на это.

Душегубы повернулись, чтобы уйти.

— Подождите! — раздался голос Суркара.

— Что он делает? — Дагоркун зарычал себе под нос.

— Что будет с ней? — Суркар указал на Унессу.

— Она потерпела неудачу. Мы потребим ее, чтобы окупить наши ресурсы, — сказал ведущий душегуб.

Унесса побледнела. Арена зарычала от возмущения.

— Заявление: она наша! — прошипел душегуб.

— Я хочу купить самку. — Суркар протянул мешок.

— Вопрос: что ты предлагаешь?

Суркар бросил мешок лидеру душегубов. Дерево перехватило его в воздухе, разорвав пополам. Золотые сферы, пушистые, как одуванчики, вывалились наружу. Гриб бадери, наполненный редкими питательными веществами. Душегубский эквивалент редчайшей икры, деликатес. Он только что бросил достаточно, чтобы обеспечить выживание целого акра молодых саженцев душегубов. Для душегубов это было почти бесценно.

— Утверждение: она твоя.

Душегубы сорвались с места, хватая гриб и запихивая его в трещины в своей коре. Через несколько секунд он исчез, и деревья скользнули в портал, покинув гостиницу.

Суркар посмотрел на Унессу.

— Ты свободна. Ты можешь пойти со мной, если хочешь. Ты будешь в безопасности. Никто не будет тебя оскорблять.

— Вы хотите уйти с ним? — спросил Косандион. Унесса одарила Суркара долгим взглядом.

— Ты сильный?

— Да, — подтвердил Суркар.

— Ты богат?

— Да.

— Служат ли тебе другие?

— Да.

Унесса посмотрела на Суверена.

— Я хочу пойти с ним.

— Доминион не возражает. А гостиница?

— Нет, — сказал Шон.

Арена взорвалась аплодисментами. Суркар предложил Унессе свою неповрежденную руку. Она держалась за него. Они сделали круг почета вокруг сцены, за ними следовал шаман.

— Черт бы побрал все это ко всем известным адам, — выругался Дагоркун. — Его избили, унизили, а теперь он снова герой. Этот болван и за миллион лет не смог бы додуматься до такого хода. Кто ему помог? Кто? Когда я узнаю…

— Это была я, — сказала Карат. Дагоркун замер.

— Я подсказала ему, как выбраться из этого.

Он медленно повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Шок и предательство на его лице были почти комичными.

— Почему? — выдавил Дагоркун.

— Почему бы и нет? — Карат насмехалась над ним. — Я не обязана тебе ничего объяснять, заместитель хана. Наши народы живут в мире, но мы вряд ли союзники. Считайте это небольшим напоминанием.

Черт возьми.

Дагоркун вскочил на ноги и зашагал прочь. У меня едва хватило времени, чтобы открыть ему дверь, иначе он мог бы просто пройти через нее.

— Я думала, у вас с Дагоркуном… что-то было?

Карат коротко рассмеялась.

— Нет. У Дагоркуна и Гастона что-то было. Я рыцарь-вампир. Я уже много раз видела, как разыгрывается подобный фарс. Это было соревнование между двумя мужчинами, которые невзлюбили друг друга и решили, что я буду служить призом победителю, не посоветовавшись со мной. Я, мои желания, чувства были совершенно случайными для всего этого дела. Заместитель хана — умный человек. Я просто показала ему, что он не так умен, как думает.

— Никто из них на самом деле не такой, дорогая, — сказала Ее Милость.

Под нами Гастон замахал руками.

— Шесть кандидатов ушли. Осталось шесть. Мы попрощались с ушедшими, и теперь мы должны начать 3-е испытание.

На сцену вышли оставшиеся шесть кандидатов: Амфи, Бестата, Оунд, Никати, Прайсен Ол и леди Вексин. Из центра сцены появился массивный круглый стол диаметром шестьдесят футов. Шесть кресел стояли вокруг стола с равными интервалами. Перед каждым креслом появился терминал, окруженный конфиденциальными экранами. Центр стола воспламенился, выбросив в воздух огромную планету.

Гастон усмехнулся.

— ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА «ГЕЙМДЭЙ»!

КОГДА ЕЕ МИЛОСТЬ ВПЕРВЫЕ ПРИБЫЛА В ГОСТИНИЦУ, ОНА ПОГЛОЩАЛА культуру Земли, впитывая все, как губка. Она посмотрела бесчисленное количество документальных фильмов, выучила четыре языка, прочитала тысячи книг со смехотворной скоростью, и по истечению шести месяцев она могла сойти за местную жительницу, если бы прятала зубы. Ближе к концу этого полугодия она показала мне планшет с рекламой компьютерной игры. Это была последняя версия «Цивилизации», предлагавшаяся с большой скидкой, и в течение дня она играла в нее.

«Цивилизация» начиналась с небольшой группы поселенцев, которые были размещены в случайном месте на карте. Поселенцы основывали свою первую деревню, добывали ресурсы, размножались, выращивали урожай, разрабатывали новые технологии, создавали свою первую религию, и из этого крошечного зернышка вырастала могущественная цивилизация, которой управлял игрок вплоть до космической эры. Ну, если другие цивилизации не уничтожали его первыми. Война была неотъемлемой частью игры. Можно было играть против искусственного интеллекта или игроков-людей, и Калдения делала и то, и другое. Она выиграла эту игру на сложности Божества больше раз, чем я могла сосчитать, и перешла к «Стелларис» другим подобным играм, но «Цивилизация» осталась ее первой любовью.

У Доминиона была своя собственная «Цивилизация», ошеломляюще сложная и тщательно продуманная симуляция, называемая «Прогрессом». Но для Доминиона это была не просто игра, это был национальный вид спорта с турнирами, профессиональными командами и очень выгодными контрактами. Для игры в нее требовалось глубокое понимание экономики, гражданского права, военной стратегии и управления ресурсами. Игра постоянно развивалась, меняясь по мере того, как Доминион расширял свою базу знаний.

Для своего третьего испытания шесть кандидатов должны были сыграть в версию игры Суверена, самую сложную версию, и они должны были сделать это на самом высоком уровне сложности. Игра будет длиться 9 часов, в конце которых каждая цивилизации будет оцениваться по множеству критериев, от военной мощи и численности населения до уровня счастья населения и культурного богатства.

Кандидаты с тремя наивысшими баллами перейдут к финишному отбору. Те, у кого будут самые низкие оценки, будут исключены. До этого момента Косандион и его команда тонко манипулировали общественным мнением, но это испытание зависело от чистого мастерства.

Кандидаты заняли свои места за столом, все, кроме Оунда. Доминион предоставил ему помощника-гуманоида, который следовал инструкциям умбола через наушник. Игра началась, и шесть групп поселенцев высадились в разных регионах планеты.

Первый час прошел примерно одинаково для всех. Все шесть кандидатов лихорадочно пытались увеличить численность своего населения, чтобы расшириться и захватить большие куски территории. У всех были какие-то столкновения с созданными компьютером соперничающими племенами и кочующими бандами варваров.

Ко второму часу цивилизации начали расходиться. Бестата, Никати и Прайсен Ол вложили значительные средства в свои вооруженные силы. Амфи сосредоточилась на технологическом прогрессе, в то время как Оунд и леди Вексин вложили ресурсы в культуру и религию. Леди Вексин создала множество разведчиков и разослала их по всей карте.

На третьем часу у Амфи и Бестаты произошла небольшая стычка из-за ценного источника меди. Прайсен Ол поставил в приоритет создание уникального кавалерийского подразделения, нация Оунда стала теократией, а Никати, который оказался в обширной плодородной степи между двумя горными хребтами, приступил к завоеванию всех подающих надежды цивилизаций, созданных искусственным интеллектом вокруг него. Леди Вексин выпустила рой караванов и начала торговать со всеми.

Мы были уже на восьмом часу. У них было около 45 минут до окончания игры и подсчета очков. Я съела два бутерброда и выпила две чашки чая и крем-содовую. Я не могла вспомнить, когда в последний раз я так себя баловала.

Карат вернулась на свое место после очередного похода в туалетную комнату.

— Я не понимаю, как они могут так долго держаться.

— Если они уйдут, игра продолжится без них, — сказала Калдения. — Пять минут вдали от игры могут поставить все под угрозу. Победа требует жертв.

— Я полагаю, что быть рыбой дает некоторые преимущества в этой ситуации, — сказала Карат.

— Но это преимущество компенсируется отсутствием рук, — сказала я ей. — Оунд должен объяснять, что он хочет сделать, вместо того, чтобы просто делать это.

— Кажется, он не страдает, — сказала Карат.

Голографическое изображение планеты над столом было окрашено в шесть разных оттенков, представляющих шесть территорий, контролируемых игроками. Оранжевая территория Оунда распространилась на его континент, посягая на правую сторону Бестаты.

— Игра нечестная, — указал Дагоркун. Он вернулся на свое место через полчаса. Должно быть, произошла какая-то внутренняя борьба, и Дагоркун, похоже, разрешил ее и определился с планом действий, потому что он казался расслабленным и непринужденным, словно инцидента с Карат никогда не было.

Калдения бросила на него возмущенный взгляд.

— С чего бы? — спросила она.

— Из-за Амфи из Доминиона, где эта игра является национальным видом спорта. У нее годы практики, — ответил Дагоркун.

— Что ж, эти годы были явно потрачены впустую, — сказала Калдения. — Она совершила единственную ошибку, которую не могла себе позволить. Это основное правило любой галактической войны. Никогда не вступай в наземную войну с вампирами. Особенно в феодальный период.

Карат усмехнулась.

Война между Бестатой и Амфи бушевала почти два часа. Рыцарша-вампир построила несколько укрепленных городов-замков, оставив небольшой промежуток у одной из своих главных рек. Отсюда открывался прямой обзор на ее горный хребет и известняковые пещеры внутри. Пещеры были источником селитры, нитрата калия, основного компонента раннего пороха. Амфи не удалось найти ни одного в своей части карты, поэтому она собрала орду конных лучников и вторглась.