Глава 25

Свидания закончились, и благодаря времени, проведенного с леди Вексин, Косандион набрался сил. Настал момент второй церемонии выбытия… О зрелище, о грусть, о драма… Слышите? Я слышу, как тонет корабль…

Мы вернулись на арену для церемонии выбытия. Предыдущее выбытие прошло без сучка и задоринки, поэтому я не видела смысла менять макет. Я все оставила таким же: миниатюрную гору, увенчанную троном Косандиона, выступающую из пола арены в дальнем углу; огромные знамена оставшихся делегаций, подвешенные к невидимому потолку позади нее; приподнятая центральная сцена в форме плато и узкий мост, ведущий от нее прямо к порталу. Единственная разница заключалась в том, что вместо того, чтобы находиться у моста, я оказалась в секции наблюдателей.

Я проснулась с небольшой температурой, и моя голова была тяжелой, словно кто-то залил ее свинцом без моего ведома. Шон тут же засуетился и потащил меня в медицинское отделение, которое диагностировало у меня начало обычной простуды, подобрало правильный коктейль из противовирусных препаратов и ввело мне его. В течение пары часов голова прояснилась, температура спала, но Шон настоял, чтобы я «угомонилась», что означало, что он прогнал меня сидеть в уютном кресле, угощаясь закусками, в то время как Тони занял мое место у моста.

Я не стала спорить с Шоном. Мне бы не хотелось в этом признаваться, но я была на пределе. Того огромного количества магии, которое протекало через меня каждый день, когда я перемещала вещи и существ, не обращая внимания на законы физики, было достаточно, чтобы утомить любого опытного хранителя. Напряжение измотало меня в сочетании с недостатком сна и постоянным чувством тревоги на заднем плане. Я могла либо отдохнуть сегодня, а завтра вернуться к работе, либо героически настаивать на работе и рисковать упасть в обморок. С Шоном Косандион был в полной безопасности, а Тони был более чем способен справиться с любыми проблемами, которые могут возникнуть в его поле зрения.

Я откинулась на спинку смехотворно удобного кресла. Калдения сидела слева от меня, а Карат справа. Мы прошли через появление Косандиона и его людей, и как только Суверен занял трон, в дело включился Гастон. По этому случаю, он был одет в костюм ржаво-белого цвета с блестящим красным пером в шляпе. Гигантские экраны над каждой секцией показывали его крупным планом. Ората, должно быть, решила, что он «ценный сотрудник».

— Мой печальный долг объявить Вам, что первая делегация, покидающая нас сегодня — это хиггры, — торжественно провозгласил Гастон, излучая сожаление всеми фибрами своего существа.

— Он прирожденный шоумен, — сказала Ее Милость рядом со мной.

— Ему это нравится, — сказала я.

Изображения Цианид крутились на гигантских экранах, когда делегация хиггр сделала круг по сцене во главе с Цианид и остановилась прямо перед троном.

— Благородная хиггра, — сказал Косандион. — Нам повезло, что мы испытали чудеса вашей цивилизации, и память о вас будет бережно храниться долгие годы. Чего вы просите у Доминиона?

— Мы желаем торговать нашими нейронными сетями с Доминионом и только с Доминионом, без каких-либо препятствий со стороны других, — ответила Цианид.

— Да будет так, — сказал Суверен. — Торговая палата должна немедленно подготовить проект соглашения. Пожалуйста, позвольте мне оказать гостеприимство Доминиона вам и вашим людям, пока вы ждете необходимых документов.

— Мы принимаем оказанную честь, — сказала Цианид.

— Мы с нетерпением ждем столетий совместного процветания.

Хиггры пересекли мост и исчезли из виду. Я почувствовала, как они вошли в портал и покинули гостиницу. Их знамя исчезло.

Что ж, это было легко.

Гастон сделал несколько сожалеющих замечаний и продолжил.

— … Вторая делегация, покидающая нас — это… доблестные отрокары.

Делегация отрокаров поочередно выходила на сцену. Они надели боевые доспехи и бежали трусцой, сохраняя устойчивый, неустанный темп, который поглощал мили, и который использовали отряды Орды, когда им приходилось преодолевать большие расстояния своим ходом. Они выстроились как боевой отряд, с Суркаром во главе, более тяжелые бойцы на флангах, прикрывая вспомогательные и дальнобойные подразделения в середине.

Я напряглась. Справа, на кресле рядом с Карат, Дагоркун наклонился вперед, будто волк, увидевший добычу. Калдения казалась совершенно равнодушной. Легкая улыбка изогнула губы Карат.

Что-то будет.

Я наклонилась к ней.

— Что ты сделала?

— Что заставляет тебя думать, что я что-то сделала?

— В последний раз, когда ты так улыбалась, Гастон вывернулся наизнанку, читая французские стихи.

Ее улыбка слегка расширилась.

— Леди Дина, вы слишком много обо мне думаете. Уверяю тебя, Суркар не будет петь мне сонеты.

Вампирский юмор, ха-ха. Я бросила на нее косой взгляд.

Отряд остановился перед поднятым троном, собираясь вокруг Суркара, будто ожидая нападения в любой момент.

— Суркар, сын Граста и Ульде, чемпион своего племени, — сказал Суверен, каждое слово падало, как удар молота. — Вы хотите уйти?

— Да.

— Вы понимаете, что ваш уход запрещает Доминиону удовлетворить вашу второстепенную просьбу?

— Да.

— Доминион сожалеет об этом решении, но принимает его. Мы желаем вам благополучного возвращения в ваш родной мир.

— Я хочу попросить об одолжении, — сказал Суркар.

— Говорите.

— Я хотел бы остаться в гостинице, чтобы засвидетельствовать отъезд следующей делегации.

Если бы Дагоркун сосредоточился еще сильнее, у Суркара появились бы лазерные ожоги на лице.

— Ты пытаешься поджечь его своим разумом, заместитель хана? — спросила Карат мягким голосом. — Это какой-то скрытый талант отрокара?

Дагоркун проигнорировал ее.

— У меня нет возражений, но это зависит не от меня. — Косандион повернулся к Шону.

— Вы можете остаться, — сказал Шон своим страшным голосом хранителя.

Карат вздрогнула.

— Я терпеть не могу, когда ты также делаешь.

— В этом и смысл, — сказала я ей.

Большинство отрокаров трусцой спустились по мосту к проему портала. На платформе остались только Суркар и шаман.

Что они задумали?

— Удивительный поворот событий! — прогремел Гастон.

Остальные делегации издали различные звуки, от легкого возмущения до одобрения, подтверждая, что да, поворот событий неожиданный, и они в замешательстве по этому поводу.

— Это подводит нас к последнему выбытию кандидата на сегодня.

Центр сцены опустился и снова поднялся, вынося душегубов и Унессу. Тони вернул «украшения для газона» в яму прошлой ночью. Он также упомянул, что душегубы с трудом смирились с их исключением. Он пытался объяснить им это три раза, а они только шипели в ответ.

— Я нахожу забавным, что он даже не попытался произнести их правильное название, — сказала Калдения.

— Вы должны восхищаться человеком, который знает свои пределы.

Косандион пристально смотрел на деревья с ледяным лицом.

— Доминион благодарит вас за ваше участие в выборе пары. Мы опечалены вашим уходом. Чего вы просите у Доминиона?

Душегубы не отвечали. Секунды тикали.

Гастон шагнул вперед.

— Вы проиграли. Сформулируйте свою просьбу и уходите. — Иногда простота была лучшей политикой.

Душегубы замахали ветвями. Самое большое дерево протянуло ветви к Гастону, как кошмарный, угрожающий осьминог, затем повернулось к трону.

— Заявление: Наша кандидатка — лучшая. Предложение: выбери нашу кандидатку и отошли других, или мы уничтожим Доминион. Хочешь обсудить?

Каким бы сдержанным ни был Косандион в своей Суверенной персоне, он не смог скрыть вспышку раздражения, промелькнувшую на его лице.

— Доминион не боится врага. Наши военные, технологии и ресурсы превосходят как таковые вашей цивилизации. Нападение на Доминион означает вымирание вашего вида. Уходите с миром, и я удовлетворю вашу второстепенную просьбу. Объявите войну, и вы умрете сейчас, а ваша планета умрет завтра. Делайте свой выбор.

Волосы у меня на затылке встали дыбом. Косандион имел в виду каждое слово, и для него имело мало значения, какой путь они выберут.

Душегубы сплели ветви, скрипя и шипя. Унесса стояла в стороне, на ее прекрасном лице был намек на неуверенность.

— Предложение, — объявил самый крупный душегуб. — Мы уходим, и Доминион строит врата в Угобухе. Хотите обсудить?

На экранах появилась зеленая планета с мигающим текстом ее описания. Душегубы хотели колонизировать другую обитаемую планету в своей системе. Их космические корабли были неуклюжими, поэтому межпланетные врата были бы лучшим способом сделать это, но что получит от этого Доминион? Косандион ничего не делал без причины. Если он позволит им продвинуться так далеко, значит должно быть что-то, чего он хочет от этого взаимодействия, помимо их развлекательной ценности.

— Доминион построит врата в Угобухе, если ваша цивилизация согласится добывать и поставлять Доминиону весь найденный там пульсарный рекварцит. Хотите обсудить?

Пульсарный рекварцит был важным компонентом большинства видов энергетического оружия. Теперь это имело смысл. Согласно описанию, Угобух был жарким, болотистым, опасным и в целом негостеприимным для большинства гуманоидных существ. Добыча на нем стала бы дорогостоящим кошмаром.

В течение первой четверти своей жизни душегубы остаются неподвижными, их корни глубоко зарываются в почву. Они являются органическими шахтерами, вытаскивая минералы своими корнями. Они также воспринимают все буквально. Если они скажут «да» на это предложение, они будут копать на этой планете, пока не будет извлечена и надежно спрятана на складах Доминиона каждая унция рекварцита. Потому что Косандион не просто хотел немного рекварцита, он хотел все. Ни одно разумное существо никогда не будет пытаться украсть даже малость его из-за плотоядных деревьев, бродящих по планете.