— Тренер? — Голос Хавьера прорезает пустоту, наполняя воздух сочащейся болью. Смотрю в его грустные глаза. — Дело в маме. Нам нужны деньги. Ее перестанут лечить, пока мы не найдем средства. Пока я не смогу… без них?.. Считай она уже мертва.
— Хавьер, мне жаль.
— Не надо, ладно. Я знаю, что жаль. Всем жаль. Но это не поможет ей выздороветь, знаешь? И погоня за некой несбыточной мечтой — стать следующим чемпионом UFC — тоже. Пришло время повзрослеть, черт возьми. И если работа с ребятами из моего квартала поможет маме, то так тому и быть.
— А ей это нужно?
Мама Хавьера была в зале несчетное количество раз. Я всегда четко видел ее гордость за младшего сына, который не выбрал путь отца и старшего брата.
— Не ей решать. У нас не осталось времени, — выдыхает он.
— Так ты бросаешь все?
На его лице появляется хмурая гримаса.
— Я сделаю ради нее все. Ты это знаешь.
— И в тюрьме посидишь. Только что это даст? Ты же не сможешь платить за лечение и ухаживать за ней оттуда.
Он делает шаг вперед, наполненный гневом и разочарованием.
— Что мне сделать, тренер? Скажите мне. Честно ответьте, что еще, блядь, мне нужно сделать, чтобы ей стало лучше?
— Мы не в сказке с магическими заклинаниями. В жизни все достается через пот и кровь, тяжелую работу и время. Блядь, ты много работал. И заслужил свое место на ринге. Знаю, есть путь проще. Но он неправильный. Твоя мама не хочет этого, как и ты. Дай мне две недели, дождись боя, а после, если захочешь, уходи. Не думаю, что тебе следует это делать, но, если ты должен, так и быть. Но дождись главного мероприятия, на который ты уже получил билет в первый ряд.
Хавьер обдумывает мое предложение, иначе не стоял бы передо мной. Надеюсь, он решит остаться и продолжит бороться.
Даю ему время подумать. Секунды размышлений тянутся, принося больше мучений, чем последние секунды боя. Здесь нет поддерживающей толпы. Нет адреналина, залечивающего раны и порезы. Есть только молодой парень, который стоит на развилке перед двумя дорогами, ведущими в кардинально разные жизни.
— Две недели, — наконец соглашается Хавьер.
— Это да?
— Да, тренер. Простите, что подвел.
— Хорошо. Заканчивай с извинениями, двигаемся дальше.
Поворачиваюсь к Хавьеру спиной и сажусь на корточки, чтобы ввести пароль к сейфу. Достаю все заработанное у дяди. Знаю, что поступаю правильно. Сегодня я останусь без жилья и мне вернут депозит, способный покрыть затраты. Закрываю сейф и снова поворачиваюсь, сунув конверт Хавьеру.
— Мы двигаемся вперед. Это поможет твоей матери. А теперь иди переодевайся и встретимся на матах. Нужно наверстать целую неделю тренировок.
— Сейчас? — Он моргает, рассматривая конверт.
— Да. Сейчас.
Хавьер кивает, и когда поднимает взгляд, я понимаю, что это правильное решение. К черту последствия.
— Но разве тебе не нужно было куда-то идти?
— Это подождет. Нужно расставить приоритеты. Я верю в тебя, Хавьер. У тебя есть все, что нужно, и ты заслуживаешь это больше, чем кто-либо еще. Я сделаю все, чтобы подготовить тебя к бою. Иди готовься.
— Спасибо, тренер. — С этими словами он выбегает из моего кабинета.
Походка легкая, взгляд решительный. Мое сознание прояснилось, когда я увидел эту решительность и готовность бороться. Беру телефон со стола и набираю сообщение, надеясь, что Мия поймет. Не хочется отменять наши планы, но сейчас я должен быть здесь — в зале с Хавьером.