Он не отвечает, просто продолжает свое объяснение.

— Они были в отчаянии. Они продержали тебя в течение двадцати четырех часов, которые по закону им разрешено удерживать совершеннолетним, но, не имея достаточных доказательств, они воспользовались своим правом и продержали тебя еще двенадцать, но у Династии их не было. Они хотели, чтобы ты вышла, и поэтому тебя выпустили.

Я усмехаюсь, оглядывая машину, чтобы узнать, не считает ли кто-нибудь его комментарий таким же нелепым, как и я.

— Они просто хотели, чтобы я ушла, да? Это так просто? Просто послать своих приспешников за девицей и покончить с этим. Отъебитесь. За кого вы меня принимаете? Я не чертова идиотка. Меня обвинили в убийстве. Обвинения в убийстве. Они знали, что я это сделала. Они ни за что бы, черт возьми, не позволили мне просто идти. Меня должны были упречь очень надолго. Это был закрытый случай.

Круз вздыхает рядом со мной, садясь на сиденье, чтобы устроиться поудобнее.

— Они должны отпустить тебя, когда Курт Уильямс перестанет существовать. Ты не можешь убить несуществующего человека.

Мои брови хмурятся, когда я поворачиваюсь и смотрю на Круза.

— Как? — он просто кивает, позволяя своему комментарию дойти до меня, когда я чувствую, как другие парни поворачиваются, чтобы посмотреть на меня. — Прекратить существование? Как, черт возьми? Что это хотя бы значит?

Круз встречает мой взгляд.

— Тело, которое они нашли. Его нет. Поданные документы. Стерты. Фотографии места преступления. Удалены. Все, что осталось, это их воспоминания, которые ни черта не подкрепляют. Династия полностью стерла Курта Уильямса с лица земли, а если кого-то не существует, как ты могла его убить?

Я поднимаю свой взгляд, чтобы встретиться с Карвером, который летит по улицам, отчаянно желая попасть домой.

— Ты… Династия сделала это? У них есть такая сила?

Он кивает, и я чувствую сильное давление на грудь. Я откидываюсь на спинку кресла, а Круз кладет руку мне на колено, пытаясь поддержать меня и давая понять, что понимает, насколько хреново все это должно звучать.

— Династия ничего не может сделать, — бормочет он, позволяя мне понять, с какими именно людьми я имею дело. — Они стерли все это. Курта Уильяма никогда не существовало, и ты никогда не обидишь муху. Сделали так, что у тебя не было адвоката, который мог бы прийти и создать бумажный след, кадры твоего пребывания уже удалены из файлов, кадры твоего задержания в школе не существуют, а документы, которые только что заполнили также пропадют. Династия неприкасаема. Нет ничего, что они не могли бы сделать. Если они чего-то хотят, они это получают. Это просто.

Я смотрю в лобовое стекло, отчаянно пытаясь разобраться во всем этом, но постоянно возвращаюсь к тому, почему Династия так заинтересована во мне? Во-первых, они заплатили за мое освобождение из банды Сэма по торговле людьми, а теперь они сняли с меня обвинения в убийстве. Это не имеет смысла. Почему я? Я всего лишь какой-то бедный приемный ребенок из… черт его знает, откуда я на самом деле. Я никто. Они должны преследовать людей, которые могли бы улучшить их дело, сделать их сильнее, а не таких отбросов, как я, у которого больше проблем, чем у похотливого подростка, пускающегося в комнату, полную желающих цыпочек.

Мы впятером молчим до тех пор, пока двигатель не выключится и дверь гаража не опустится вокруг нас. Мы все выходим из Escalade, и я следую за Кингом, который открывает дверь и впускает меня, но я резко останавливаюсь, когда нахожу знакомую холщовую сумку, лежащую в фойе огромного дома Карвера, ту, которая должна быть на полу запасной спальни Эмбер.

— Что это за хрень? — требую я, глядя на свои вещи, которых здесь быть не должно.

Карвер входит в гараж позади Кинга, не утруждая себя остановкой, и продолжает углубляться в свой дом.

— Теперь твоя задница живет здесь, — говорит он мне, окликнув через плечо и даже не удосужившись дождаться объяснений.

— Извини меня? — я хмыкаю, потянувшись за сумкой. — Ты что, чертовски сошел с ума? Ни за что, черт возьми, я не собираюсь жить под твоей крышей.

— Почему бы и нет? — спрашивает Круз, вставая рядом со мной, когда Кинг бросает один взгляд и ярость на моем лице и исчезает.

— Почему бы и нет? — я усмехаюсь, повторяя его с таким сарказмом, на какой только способен. — Вы встречались с парнем? Он мудак класса А.

— Пойдем, детка, — говорит Круз, беря сумку из моих рук и направляясь прямо к лестнице. — Он действительно не так уж плох. Ты только что застала его в… неудачное время. Кроме того, что в этом такого? Не то чтобы ты не спала здесь каждую ночь, в его постели, если уж на то пошло.

— Да, но… подожди, — говорю я, останавливаясь, следуя за ним вверх по лестнице и встречая его взгляд. — Вы знаете об этом?

Он кивает и снова начинает идти.

— Я не чертов идиот, детка. Я знаю, что тебе снятся кошмары, и по какой-то причине Карвер скрывает их. Я ужасно завидую, что не могу сделать это для тебя? Черт, да, но я не собираюсь терять сон из-за этого.

— Я… — я отрезала себя, не совсем уверенная, что сказать обо всем этом, потому что, когда дело доходит до этого, я действительно понятия не имею, что, черт возьми, происходит между нами всеми. Но я хочу сказать, что Крузу на самом деле все равно, в чьей постели я сплю, пока он все еще пожинает плоды моего присутствия, и, черт возьми, мне кажется, мне это в нем нравится. У Кинга, похоже, тоже не было проблем с этим, не то, чтобы я много говорил с ним об этом. Но Карвер — он другой.

Я следую за Крузом в свою спальню, и он останавливается перед дверью, поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и его рука ложится на дверную ручку.

— Просто останься, — говорит он мне. — Поверь мне, тебе лучше здесь, где мы за тобой присмотрим, и, кроме того, новости о твоем аресте разлетелись по всему городу, и я искренне сомневаюсь, что родители Эмбер допустят, чтобы их дочь столкнулась с уголовницей.

Круз открывает дверь моей спальни и бросает мою сумку прямо внутрь, прежде чем уйти, оставив меня в коридоре смотреть ему вслед.

— Технически я не уголовница. Я ни в чем не была осуждена. Кроме того, парня, которого я убила, по-видимому, даже не существует.

Круз только смеется, возвращаясь к лестнице.

— Ты совершила преступление, — говорит он мне, оглядываясь через плечо с чертовски сексуальной ухмылкой, от которой мне хочется сорвать с него одежду и позволить ему завладеть мной прямо здесь, на лестнице. — Теперь ты должна отсидеть время.