— Была, — говорю я ему. — Но я ушла.

— Я вижу это.

Я проклинаю себя за то, что сказала что-то настолько очевидное, прежде чем поднять подбородок и вернуться к этому, чтобы я могла выбраться отсюда.

— Итак, что же это будет? — я спрашиваю. — Ты собираешься ответить на мой вопрос или мне нужно вернуться на вечеринку на пирсе и хлопать ресницами по Крузу, пока он не сломается?

Карвер долго наблюдает за мной, прежде чем, наконец, издать низкий вздох.

— Под этим мы имели в виду, что у нас были все намерения выследить ублюдка, который воспользовался шестнадцатилетней девочкой и надрать ему задницу до полусмерти после удаления видео.

— Я… — я смотрю на него, не в силах понять, почему это так много значит для меня, тем более, что я уже как бы разобралась с этим. — А ты? Я имею в виду, найти его и избить до полусмерти?

Карвер поднимает руку, чтобы показать мне свои разбитые суставы, и я тут же беру ее в свои руки, крепко сжимая, как будто он хранит в себе все ответы на каждый проклятый вопрос, который я когда-либо задавала.

— Вот где мы были весь день, — говорит он мне, глядя мне прямо в глаза, как будто он может видеть мою душу насквозь. — В тебе что-то есть, Уинтер. Мне не нравится видеть, как тебе больно.

Что-то оседает у меня в груди, и я ловлю себя на том, что прикасаюсь губами к его руке и нежно целую его сломанные костяшки пальцев.

Мы стоим в приятной тишине долгую минуту, никто из нас не хочет двигаться, пока Карвер, наконец, не вырывает свою руку из моей хватки.

— Пойдем, — говорит он мне, подходя к своей кровати и откидывая простыни. — Просто полежи здесь со мной сегодня вечером, и я обещаю, утром все вернется на круги своя. Я не готов смотреть, как ты выходишь из этой двери.

И с этими словами я прохожу через его комнату, выскальзываю из джинсов и проскальзываю между его простынями, позволяя ему притянуть меня в свои объятия и чувствовать, как его сильное тело прижимается к моему, пока мы оба не падаем в глубокий ступор и беспорядочный сон.