— У твоей подруги был роман с твоим мужем.

Слезы наполняют ее глаза.

— Это был... — бормочет она себе под нос, не в силах закончить слова.

Меня зовут Скарлет Стоун, и я была создана на этой земле не для того, чтобы кого-то судить.

— Несчастный случай. Я знаю. А другой человек попал в тюрьму на годы за преступление, которого не совершал. — Я размышляю вслух, вот и все. Я не могу ее судить, ни капли. Я забрала жизнь. Может, я и не нажимала на курок, но кто-то умер из-за того, что я сделала, и я позволила кому-то другому отсидеть за мое преступление. Я - Нелли.

— Тео знает? — она переводит руку со рта на щеки, вытирая слезы так же быстро, как и они катятся по ее лицу.

Я качаю головой.

— Брэкстон?

— Он жив.

По ее лицу пробегает облегчение.

— А он знает? Знает ли Брэкстон Эймс, кто стоит за тем, что его посадили в тюрьму? — я хочу спросить, какова цена за добровольное согласие на пожизненное заключение за преступление, которого он не совершал. Но я не спрашиваю. Моя предыдущая профессия дала мне слишком большой опыт в определении цены вещей, которые должны быть бесценными, неприкасаемыми, священными.

Она качает головой.

— Гарольд все уладил. За деньги можно найти много тупиков. Никто никогда не узнает, пока...

Я закрываю глаза и выдыхаю. Это все на мне. Я - привратник.

— Я не могу. — Она не понимает, что это именно тот тип жизни, который чуть не погубил меня. Это секрет, который убьет меня.

— Что если Тео... — Страх окрашивает ее лицо.

— Тогда сдавайся. — Не могу поверить, что эти слова вырвались у меня изо рта. Я такая чертова лицемерка.

Она сжимает губы, ее взгляд устремлен на меня. Что творится в ее голове?

После долгого молчания она кивает.

— Хорошо, — шепчет она и поворачивается. Не доходя до двери, она останавливается. — Спасибо тебе, Скарлет.

— За что?

— За то, что вернула мне жизнь, пусть даже на короткое время. — Она открывает дверь и исчезает.

— Нелли.

Я напрягаюсь при звуке отрывистого приветствия Тео за несколько секунд до того, как он появляется в дверном проеме. Он улыбается. Я борюсь со своими эмоциями, которые однажды могут снова покуситься на мою жизнь и добиться успеха.

— Привет.

Он подходит к кровати.

— Операция прошла хорошо.

— Я уже слышала.

— Твой отец знает тебя. — Он кивает на бутылку морковного сока, затем открывает крышку, опускает в нее соломинку и подносит к моему рту.

Я делаю глоток. Прохладный сок ощущается как рай в моем пересохшем горле.

— Да, но не дай ему услышать, как ты говоришь «отец».

— Ты уладила с ним свои неотложные дела?

С ним? Нет. Уладила? Вряд ли.

— Спасибо, что позвонил ему.

Тео кивает, садясь в кресло у моей кровати.

— Завтра ты отправишься домой.

Я смеюсь.

— Дом? Где это?

— Хороший вопрос. — Он ухмыляется. — Не думаю, что мой матрас на полу способствует твоему подорванному физическому состоянию.

— Блестящее наблюдение, мистер Рид.

Мы улыбаемся друг другу в течение нескольких долгих мгновений. Это приятно. Несмотря ни на что, и даже если у меня нет ни одной чертовски веской причины для этого, я люблю этого человека всеми фибрами своего существа.

— Итак... Нелли. Ей лучше? А твой отец? Они вместе? Я не понимаю.

Я жду. Может быть, если я буду ждать достаточно долго, он попросит меня солгать ему.

Он не просит.

— Нелли, она...

— Руби? — Оскар выглядывает из-за двери. — Мы собираемся вернуться в отель на несколько часов. Могу я с тобой переговорить перед отъездом?

Тео вздыхает и встает.

— Я скоро вернусь, — шепчет он мне на ухо, прежде чем укусить меня за мочку уха.

— Спасибо. — Я улыбаюсь ему.

Как только он выходит из комнаты, моя улыбка угасает.

— Интересный парень.

— Жаль, что я не проснулась, чтобы познакомить вас двоих.

— Он мало говорит.

— И он даже не британец.

Оскар улыбается.

— Думаешь, он тебе подходит?

Если бы он только знал.

— Я люблю его.

— Ты любила Дэниела.

— Не так.

— И как же?

— Это безумная любовь. Такая, которая не имеет смысла. Та, которая больше, чем все, что я когда-либо испытывала. Та, что захватывает твою душу и никогда не отпускает.

— Звучит опасно.

Я медленно киваю.

— Это... необходимость.

Я не уверена, что когда-нибудь смогу сказать Оскару Стоуну, что его Руби живет и умирает от рук одного человека, который не он.

— Нам нужно поговорить. — Я чувствую, как меняется настроение. Мы больше не говорим о Тео. О Нелли.

Достаточно двух секунд взгляда в его глаза, чтобы понять это.

— Ты знал.

— Это был несчастный случай.

— О Боже... — я качаю головой. — Она рассказала тебе об этом давно.

— Она католичка, Руби. Ты знала об этом? Прошли годы с тех пор, как она была на исповеди. Я думаю, она умирала от желания поделиться всем.

Я отказываюсь смотреть на него.

— Тогда ты знаешь, что, если изменишь ей, она попытается тебя убить.

— Руби...

Тяжело вздохнув, я смотрю на него, слегка поморщившись, так как боль от моей операции претендует на мое внимание.

— Я не виню ее. Ни за что из этого. Ты знаешь, я не такая. Но... дело не только в ней.

— Тео.

Я киваю.

— Это поглотило его жизнь. — И это почти поглотило мою. — Я не могу знать, что произошло, и не сказать ему. Это погубит нас.

— Ты хочешь, чтобы она сдалась.

Я закрываю глаза.

— Тебе больно. Мы не должны говорить об этом сейчас. — Он берет меня за руку. — Ты - мой приоритет. Всегда.

— Но у тебя есть чувства к ней. Я вижу это, и они не похожи на те, что у тебя были к другим женщинам. — Он попал в тюрьму ради меня - ради Дэниела. Общее нижнее белье. Оскар готов на все ради меня. Моя мать умерла тридцать лет назад. Он сидит в тюрьме уже десять лет. Я разрываюсь между двумя мужчинами, которых чертовски сильно люблю.

— Ты - мой приоритет, — шепчет он, прежде чем прижать поцелуй к моей голове. — А теперь отдохни немного. Я попрошу медсестру зайти и убедиться, что у тебя есть все необходимое для снятия боли. Мы вернемся позже.