Глава 61

Я стояла на коленях на краю утеса, где покоился гроб Дариуса, и смотрела на мир с Драконьего дерева, охранявшим его, как бессмертное существо, поставленное следить за ним на все времена.

Я сломалась, когда прибыла сюда, зная, что должна была позволить себе это, если хотела иметь хоть какую-то надежду собрать силы, чтобы довести дело до конца.

Я не знала точно, сколько времени прошло с тех пор, как я прибыла, но солнце садилось и вставало снова, и теперь небо окрасилось в розовые и оранжевые тона, когда оно начало очередной спуск.

Я подняла с пола рюкзак, который взяла с собой, и аккуратно разложила вещи, которые мне понадобятся, если я хочу это сделать.

Чтобы попасть в Проклятый Лес, нужно выпить дозу аконита, смешанного с живокостью, из чаши, испещренной рунами халгалаз и райдо, и вырезать на своей плоти имя своего самого заветного желания, а затем последовать за болью своего сердца, пока оно не откажется от самой жизни.

Я не стала одеваться как королева-воительница перед тем, как отправиться в путь, вместо этого я выбрала чёрные джинсы и красный укороченный топ, который был открыт сзади для моих крыльев. Я накинула кожаную куртку, потому что сейчас был декабрь, и даже если мой огонь согревал меня, я не хотела искушать стихию пытаться заморозить меня. Дариус полюбил во мне всё, что не было королевским, задолго до того, как он принял мою родословную. Для него я была Рокси. Девушкой, которая дала отпор, та, которая поставила его на колени и заставила бросить вызов самим звёздам. В тот раз мы победили. Так что сейчас мне тоже нравились наши шансы.

Я провела пальцами по рубиновому кулону, который всё ещё носила, но на этот раз камень был почти прохладным на ощупь, не было ощущения, что он тянулся к нему. Чувство тревоги пробежало по позвоночнику, и на мгновение мне показалось, что я слышу его голос, уловимый ветром, предупреждающий меня не рисковать, не ради него.

Я бросила косой взгляд на его тело в замёрзшем гробу, сузила глаза, глядя на его неподвижное лицо и покачала головой.

— Хорошая попытка, придурок, — пробормотала я. — Но опасность никогда не останавливала тебя.

Я поставила серебряную чашу, которую взяла из его сокровищницы, на плоский камень перед собой, поставила рядом полупустую бутылку текилы, а затем нежно-пурпурный цветок аконита. Это был прекрасный цветок, такой невинный на вид для того, что считалось королевой ядов.

Корни были самыми ядовитыми, и я учла это, когда выбирала растение, чтобы взять с собой, но в книге не было сказано о корнях, поэтому я собиралась приготовить зелье из более аппетитных на вид лепестков.

Затем я достала из сумки живокость, белые лепестки которой показались мне такими безобидными — смерть, замаскированная под красоту. Должна признать, что мне понравился их стиль.

Я сняла с пояса кинжал, надрезала кончик пальца и взяла в руку чашу. В инструкции не было сказано, что нужно использовать именно кровь, но я достаточно начиталась Книги Эфира, чтобы понять, насколько сильной может быть магия крови, и я собиралась воспользоваться любой возможностью, чтобы убедиться, что это сработает.

Сосредоточившись, я начертила первую руну на боковой стороне чаши: халгалаз выглядела как заглавная буква «Н» с центральным штрихом, спадающим вниз по диагонали с правой стороны. В тот момент, когда мой окровавленный палец соприкоснулся с серебром чаши, я почувствовала, как сила этой древней руны пронеслась сквозь меня, всколыхнув какую-то древнюю силу, обитавшую в моей сущности, словно пытаясь пробудить её.

Халгалаз для испытаний, тестов и гнева природы. Без сомнения, я буду подвергнута испытанию, куда бы ни привело меня это заклинание, но я была готова к этому. Готова выполнить своё обещание, данное звездам. И как будто кровь в моих жилах согласилась с этим, шрам на ладони, испещренный молниями, покалывал, словно просыпаясь.

К тому времени, как я закончила рисовать руну, моя рука, в которой я всё ещё держала чашу, дрожала, а зрение затуманилось, но я просто повернула чашу и начала наносить вторую руну на место.

Райдо для путешествий и перемещений. Руна напоминала заглавную букву «R» с острыми концами, и усилия, которое я затратила, чтобы нацарапать её на холодном металле, было почти достаточно, чтобы я потеряла сознание. В последнее время я часто использовала руны, накладывая их, чтобы попытаться заглянуть в своё будущее, которое не так уж сильно зависело от силы звёзд, и пометив их как обереги от зла в комнатах моих друзей. Но я никогда не чувствовала в них такой магии, какую ощущала сейчас. Я также никогда не была так близка к тому, чтобы рухнуть под их силой.

Я поставила чашу обратно на камень, дрожащими руками взяла текилу и открутила крышку.

Я сделала большой глоток, позволяя жжению прокатиться по мне и осесть в желудку, переводя дыхание.

— За нас, муж, — я произнесла тост, стукнула бутылкой о гроб рядом с собой, и не почувствовав ничего в ответ, сделала ещё глоток, а затем налила здоровую порцию в чашу.

В заклинании говорилось о дозе аконита, смешанной с живокостью, но не упоминалось, какую жидкость предпочтительнее использовать для её приготовления. Вода была очевидным выбором. Но мне всегда нравилась текила.

Я измельчила лепестки двух цветов, опустила их в напиток и размешала смертоносный состав пальцем. Любое из этих растений может быть смертельно опасным. Сочетание того и другого с еще большей вероятностью выведет меня за Завесу, если у них будет хоть какое-то право голоса по этому поводу.

Кристалл тигрового глаза, всё ещё гудел под моей кожей, уверяя меня в том, что этого не случится. Изголодавшаяся душа, которую я привязала к нему, все ещё на досуге копалась в моих самых болезненных воспоминаниях в качестве платы за привязь, которую он предлагал мне к этому царству. Это был не призрак как таковой, скорее проклятый дух, недостойный перехода по неизвестным причинам. Заклинания, которые я использовала, чтобы найти его, предостерегали меня от попыток выяснить, что он сделал, чтобы заслужить такую судьбу. В любом случае мне было всё равно. Неважно, каким отвратительным существом оно было при жизни, важно было лишь то, что оно продолжало удерживать мою душу в теле, и дало мне струну, за которую я могла потянуть, если мне не повезет ещё раз приблизиться к смерти.

И пока я смотрела в чашу с ядом, которую собиралась выпить, мне пришлось признать, что это кажется слишком вероятным.

— К чёрту! — я подняла чашу и залпом выпила содержимое, лепестки заскользили по моему горлу рекой, готовые убить меня, если им представится такая возможность.

Я взяла кинжал, прекрасно понимая, что мои часы уже тикают, поскольку токсины, содержащиеся в растениях, начали проникать в мой организм. Живокость была бы той, кто быстрее всех со мной расправилась, если бы вонзила в меня свои когти, паралич, который она могла бы вызвать, скорее всего, помешал бы мне продолжить этот путь, если бы действие распространилось слишком быстро. Но я надеялась, что этого не произойдет.

Волчий аконит уже начал заставлять моё сердце трепетать в груди, язык покалывать, начиная действовать. Живокость парализовала меня, а аконит заставлял моё сердце биться чаще, как будто они работали сообща.

У меня было не так много времени.

Я положила левое предплечье на колени и стиснула зубы, приступая к последней части заклинания и начиная вырезать на своей плоти имя моего самого заветного желания.

Я резко втянула воздух, когда кинжал вонзился в мою кожу, боль обострила мои мысли, а текила пыталась предложить мне выход с небольшим головокружением. Это было чертовски больно, но я сказала себе, что могло быть и хуже, продолжая вырезать его имя на своей коже. У него могло бы быть более длинное имя, например, Варфоломей или Константин. Боже, он был бы совершенно невыносим, если бы его звали Константином. Я практически могла ощутить привкус возвышенного снобизма богатого мальчика даже сейчас. Держу пари, он бы настоял на том, чтобы все называли его полным именем. Хотя, честно говоря, Константин не совсем подходил для прозвища. Хотя я бы выбрала Конни, просто потому, что знала, что это свело бы его с ума.

— К счастью для тебя, ты был Дариусом, — процедила я сквозь зубы, когда закончила вырезать кровавую букву «С» на своей руке и, чёрт возьми, чуть не выронила нож, когда мои мышцы задрожали от слабости.

Пульс эхом отдавался в ушах, зрение затуманивалось, так как яд начал действовать на меня, и я ругалась, пытаясь сосредоточиться на том, что должна была сделать.

Следовать за болью моего сердца, пока оно не отказалось от самой жизни. Достаточно просто.

Я поднялась на ноги, мои пальцы сомкнулись вокруг лямки рюкзака, а затем отпустили, когда мои силы ослабли. Мне нужны были книги и провизия в этом рюкзаке. Нужны, и всё же…

Мои пальцы снова завозились с ремешком, пульс ослабевал, пока я, пошатываясь, стояла на месте. Я моргнула, глядя на сумку: головокружение, которое я испытывала, выходило далеко за рамки нескольких глотков текилы. Оглядываясь назад, можно сказать, что выпивка была не самым лучшим выбором. Теперь мое тело вело битву с тремя противниками. Дерьмо.

Я опустилась на колени — не совсем намеренно — и засунула пальцы в боковой карман рюкзака. Мой язык стал свинцовым во рту, и я с трудом вдохнула. Что ж, быть отравленным официально отстой. Но я была уверена, что всё обойдется. Во всяком случае, на шестьдесят пять процентов.

Мои пальцы наткнулись в кармане на бархатный мешочек, за которым я охотилась, и я вытащила его из кармана, встав на ноги и перекинув рюкзак через руку.

Я почувствовала толчок в своем сердце, мой взгляд поднялся к восточному горизонту, и что-то в моем нутре подсказало мне, что там меня ждет моя судьба.