— Спорим, ты никогда не догадаешься, что я собираюсь сделать, — сказал я.

— Давай. Удиви меня, — сухо сказал он, гнев между нами все еще был силен. — Хотя единственное, что ты сейчас можешь сделать, чтобы удивить меня, — это извиниться за то, что был мудаком относительно Дариуса. Но ты этого не сделаешь, потому что никогда не сможешь признать свою неправоту.

Его слова обожгли меня, и я издал волчий рык. — О да, Кэл? Как насчет этого? — я рассек землю под нами, превратив ее в огромную пропасть, и мы оба быстро провалились и шлепнулись в грязь на дне. В следующую секунду я был на нем, ударил его в бок, он отбил мой удар, используя свою Вампирскую силу, чтобы разорвать ремень на две части.

— Мне нравился этот пояс, — прорычал я, снова ударив его.

Он вскочил на ноги, ударил меня ногой в бок, и я захрипел, когда меня повалили на спину. В следующую секунду он был на мне, душил меня, грязь покрывала нас, а я рвал его рубашку, пока она не была наполовину сорвана с него.

— Теперь сч-счастлив? — выдавил я из себя, преодолевая давление в горле.

— Счастлив? — рявкнул он, оказавшись нос к носу со мной, его волосы упали на глаза и заслонили солнечный свет, падающий сверху. — Сейчас я не вижу даже проблеска счастья в своем будущем.

При этих словах с моих губ сорвалось хныканье, и он отпустил меня, тяжело дыша, положив руки по обе стороны от моей головы.

— О, ты найдешь свой проблеск. Свой маленький пернатый проблеск, — ледяным тоном произнес я, а затем отпихнул его от себя. Я поднялся на ноги, толкая его грудь и готовясь вылететь из дыры на порыве воздуха. Но тут из стены грязи справа от меня высунулась рука, и я удивленно вскрикнул, ударившись задницей о землю: из земли, как чертов зомби, вылезла нимфа, явно погребенная здесь нашей предыдущей атакой. Я поднял руки, чтобы применить магию и взорвать эту тварь, но ее хрип наполнил воздух, заблокировав мою силу в груди.

Я выругался, собираясь переключиться в свою форму Волка, но Калеб с молниеносной скоростью бросился вперед, снова и снова пиная голову нимфы, пока она не умерла под его жестокой атакой и не превратилась в пепел. Калеб опустился рядом со мной, его рука легла на мою лодыжку и залечила кровавый порез, который я даже не успел заметить, нанесенный мне нимфой.

— У меня все было схвачено, — сказал я, желая, чтобы это прозвучало как рычание, но слова смягчились из-за беспокойства в его глазах.

— Я знаю, — пробормотал он. — Но я хотел отомстить за то, что она сделала с тобой. Ты мой… Источник. Это заставляет меня быть собственником, — он не смотрел на меня, его большой палец проводил по моей лодыжке мягкими движениями, хотя кожа уже зажила. Я не был уверен, что кто-то заботился обо мне подобным образом, пока я еще был в состоянии делать это сам.

— Если я все еще твой Источник, почему ты не пил у меня уже несколько дней? — поинтересовался я, мой голос стал грубым, когда Калеб отпустил мою лодыжку и посмотрел на меня с поджатой челюстью.

— Потому что иногда твоя кровь заставляет меня… — он запнулся, и я мысленно заполнил конец предложения. Заставляет тебя захотеть случайно трахнуть своего лучшего друга, прежде чем ты начнешь шалить с кем-то, к кому у тебя могут быть настоящие чувства.

— Понял. — Я вскочил на ноги, не сводя с него глаз.

Я нагнал воздух под себя, вытаскивая себя из дыры, и продолжил спускаться по склону горы на своем маленьком ветерке, чувствуя все подряд. В основном плохое. Но потом появилось безошибочное покалывание в лодыжке и тот горящий взгляд, которым он одарил меня, когда исцелил.

Черт, может быть, мне суждено тосковать по человеку, который никогда не захочет меня. Но такие моменты заставляли меня думать, что страдания того стоят. И я бы продолжал тонуть, пока не получил бы еще один.