– Полиция! Опусти оружие, Де Лука, и подними руки вверх!

Он замирает, и мой пульс яростно стучит в ушах, перекрывая инструкции Флойда. Это не разборка между полицейским и преступником. Это влюбленный мужчина, противостоящий мужчине, который сделал любовь к ней возможной, подарив ей жизнь.

Ни один из них не хочет ее терять.

Но оба могут.

Стоя ко мне спиной, Танк поднимает обе руки в воздух. Ричи врывается в комнату и проверяет, нет ли в ней кого-нибудь еще.

– Все чисто, – говорит он, но его голос звучит так далеко. Мой взгляд перемещается с нашивки в центре груди Танка на пистолет, который до сих пор у него в руке.

Делаю два шага вперед, приближаясь к нему, и на краткий миг мой разум заигрывает с безумием – мне хочется, чтобы Танк обернулся и нажал на курок. Наверное, я предпочел бы получить пулю, чем причинить боль Антонии, и, в конечном счете, так все это закончится.

– Я сказал, брось оружие, – повторяю я.

– Антониа.

Этот человек сражается нечестно.

– Что Антониа? – я выхожу из себя.

– Она здесь, – произносит он.

Удивительно, как два слова могут изменить все. Как могут разрушить гребаный мир вокруг. Ее прекрасное лицо мелькает передо мной, и воображение берет верх, когда я представляю ее лежащей на полу в луже крови. Это место – гребаная зона боевых действий. Что, если она станет жертвой?

Скриплю зубами, и руки начинают дрожать.

– Она должна быть на работе, какого хрена она здесь?

Внезапно руки становятся слишком тяжелыми, и я опускаю пистолет.

– Что ты делаешь? – рычит Ричи.

Закрыв глаза, делаю глубокий вдох и сжимаю пальцами пистолет.

– Ответь, – требую я. – Какого хрена она здесь?

Движением запястья Танк бросает пистолет на пол и медленно поворачивается ко мне лицом.

– Может, я и плохой парень на бумаге, но ты – кусок дерьма, который играл с невинной девушкой, – усмехается он.

Вес этих слов тяжело повисает в воздухе, потому что, даже если он все неправильно понял, именно так Антониа воспримет происходящее.

Танк это знает, и я тоже.

– Развернись на хрен, Де Лука, – орет Ричи. – Он может и не всадит в тебя пулю, но у меня, бля*ь, рука не дрогнет!

Танк игнорирует его и не сводит с меня глаз-бусинок.

– Можешь посадить меня в камеру и выбросить ключ, но лучше молись, чтобы она вышла отсюда невредимой, иначе не имеет значения, где я буду находиться – я, черт возьми, уничтожу тебя.

Если с ней что-то случится, ему не придется этого делать.

Я сам себя уничтожу.

Сглотнув, смотрю на Ричи.

– Найди Антонию, – прошу я его.

– Я не оставлю тебя с ним.

– Сделай это, Ричи! – кричу я, поворачиваясь к нему. Мои глаза умоляют его. Мне не нужно, чтобы мой напарник прикрывал меня, мне нужно, чтобы он нашел мою девочку. – Пожалуйста, – хриплю я.

Он колеблется секунду, прежде чем мотнуть головой и поспешно выйти из комнаты. Как только он уходит, я поворачиваюсь обратно к Танку. Мы смотрим друг на друга, кажется, несколько минут, прежде чем я опускаю пистолет. Он прищуривает глаза, когда я прячу оружие обратно в кобуру и тянусь за наручниками.

– Повернись, – приказываю я.

Он раздумывает. Если он замышляет быстро расправиться со мной, так тому и быть. Мне плевать. Войду в историю как полицейский, который провалил операцию сержанта Флойда, и все равно получу награду за свои усилия. Может быть, Де Лука не так уж плох. Мы живем в мире, подпитываемом коррупцией. Не имеет значения, по какую сторону закона ты находишься, где-то всегда есть выход.

Возможно, я – слабое звено в этой истории.

– Как пожелаешь, – наконец говорит Танк и поворачивается.

Я не осознавал, что затаил дыхание, ожидая, когда он сделает свой ход.

Сокращая расстояние между нами, хватаю его за руки и надеваю на него наручники. Зачитываю его права и выволакиваю из комнаты. Мы выходим в коридор, и я пытаюсь сосредоточиться на работе, но думаю лишь об Антонии.

Пожалуйста, хоть бы Ричи нашел ее.

Пожалуйста, пусть с ней все будет в порядке.

Войдя в главный холл, я останавливаюсь и смотрю на бойню вокруг. На полу лежат тела, повсюду копы. В море синей униформы замечаю массу буйных кудрей, и весь воздух покидает легкие, когда Антониа поворачивается. Однако она на меня даже не смотрит.

– Папа?!

Танк молчит, но, судя по тому, как опускаются его плечи, я знаю, что он испытывает такое же облегчение, как и я. Даже со слезами, текущими по щекам, Антониа – самое красивое, что я когда-либо видел, а когда ее взгляд наконец находит мой, я понимаю, что она также олицетворяет разбитое сердце.

– Нет… – недоверчиво произносит она.

– Антониа, – мой голос теряется, когда меня перебивает Танк.

– Я говорил тебе никогда не доверять свинье.

Вздрагиваю от его слов и пытаюсь набраться смелости, чтобы посмотреть ей в глаза. Как раз в тот момент, когда думаю, что смогу это сделать, Динасо делает шаг вперед, загораживая мне вид на девушку, и уводит Танка. Антониа наблюдает, как ее отца грубо вытаскивают из здания клуба, и я пользуюсь возможностью, чтобы подойти к ней.

Тянусь к ее руке, но Антониа отдергивает ее и отходит от меня. Это удар под дых. Я никогда раньше не видел таких тусклых и безжизненных глаз.

– Знаю, о чем ты думаешь, но все не так. Я понятия не имел, что окажусь здесь сегодня…

Прерывая меня, она выплевывает:

– Отойди от меня.

– Антониа...

Она вытирает щеки тыльной стороной ладоней и подходит ближе ко мне. Ее темный взгляд встречается с моим, и сердце бешено колотится в груди.

– Ненавижу тебя, – шепчет она.

Забавно.

Потому что я могу поклясться, что тебя люблю.