– Хммм, – я прижимаю ручку к губам. – Можно поработать с более коротким сроком.

– У нас неделя.

– Неделя!

– Именно тогда он предстанет перед советом директоров. Тогда они и примут решение. И это еще не все. – Он колеблется. – Есть еще вопрос о королеве. Ходят слухи, что она, наконец-то, начала интересоваться своим внуком, и ей не нравится то, что она слышит.

– Королева? В смысле, королева Швеции.

– Да.

– Я даже не знала, что в Швеции до сих пор есть королева.

– Их парламент обладает полной властью, как и в Англии. Но королева по-прежнему остается важной фигурой. А ее дочь была матерью мистера Кенсингтона.

– Дочь, от которой отреклись, – поправляю я. По крайней мере, в этом вопросе я сделала домашнее задание. – Она ушла из дома в двадцать лет, поступила в университет в Нью-Йорке и бросила учебу. Влюбилась в перспективного бизнесмена. Насколько я понимаю, у мистера Кенсингтона тогда было всего пять отелей.

Эванс кивает.

– Принцесса забеременела, они поженились, королева узнала и отреклась от нее, – рассказываю я остальную часть истории.

– И жалеет об этом, когда ее дочь умирает от осложнений при родах.

– Оставив магната с разбитым сердцем и сына-младенца. – Я качаю головой. – Наверное, это больно.

Эванс усмехается.

– Если и так, то королева этого не показала. Она даже не познакомилась со своим внуком.

– Я говорю не про нее. Я имела в виду Тео – мистера Кенсингтона-младшего. – Я медленно опускаюсь в кресло. Единственный ребенок, теперь сирота, отвергнутый своей королевской семьей. Лишенный своего законного… трона? У них еще были троны? – Хорошо. Я могу с этим работать. – Мысленно я пролистываю свои контакты. Я могу это сделать. Оказать услугу. Запланировать фотосессию. – Я могу справиться за неделю.

– Проблема остается, – говорит Эванс. – Тео не сделает этого.

Голова все еще кружится от мысли о превращении татуированного, развратного богача в обходительного светского льва с невинностью хориста за одну ночь.

– Не сделает что?

– Ничего из этого. Извинения, благотворительные концерты. – Эванс качает головой. – Мистер Кенсингтон не хочет приводить себя в порядок. Несколько членов совета директоров были друзьями его отца. Они наняли вас, чтобы спасти его репутацию, чтобы дать ему последний шанс. Но ему все равно.

– Тогда ему нужен психотерапевт, а не корректор, – резко говорю я.

Эванс пожимает плечами.

– За те деньги, что мы вам платим, вы можете быть и тем, и другим.