– Возможно, – отвечаю я. – Дай только передохнуть.

Мы рассмеялись.

– А что насчет Швеции? – спрашивает он.

– Что ты решил по поводу Швеции?

– Думаешь, мне сойдет с рук, если я сорву аудиенцию у королевы?

– Я бы не советовала. Но что ты сам хочешь?

– Я хочу поехать, – говорит он после недолгой паузы. – Для моей матери это бы много значило, если бы она была жива. Я хочу помириться с ее семьей. Ради нее.

– Тогда решено. – Я беру свой телефон и сажусь. – Едем к королеве.

В частном самолете Тео сидит рядом со мной, теребя длинные рукава своей рубашки. Он закатал их настолько, что видны черные края татуировки. Мисс Мейвери заставила бы его надеть ее как следует, но думаю, что он выглядит сексуально.

Он опускается в кресло, раздвигая длинные ноги. Я шлепаю его по бедру.

– Ой.

– Королева не оценит твой мужской размах.

– Черт возьми, в пятерочку.

– Или ругань. Или осанку.

– Ладно, ладно. – Он садится. – Ты прям как, мать его, Генри Хиггинс.

– Я поняла, к чему ты клонишь. Смотри.

Я помахиваю пальцем, прежде чем открыть свой ноутбук, чтобы проверить дела. Страх все еще сжимается комочком при мысли о проверке социальных сетей, поэтому сразу перехожу к своей электронной почте. Пришло одно письмо от Мины с сообщением: «Агент 007 запрашивает контакт».

– Могу я позвонить?

Стюардесса помогает мне набрать номер. Мина отвечает на первом же звонке.

– Я взяла на себя смелость связаться с некоторыми из твоих старых друзей. Ну, с твоими старыми клиентами. Не знаю, можно ли назвать их друзьями.

Мое сердце ухает вниз.

– Ты бы не посмела.

– Да, и они были очень заинтересованы в сохранении твоей репутации. Как ты знаешь, они любят держать все в тайне.

– Ты не посмела, – повторяю я, чувствуя тошноту и головокружение одновременно, как будто спрыгнула с самолета без парашюта.

– История замалчивается. В любом случае, она затмевается всеми этими делами с королевским принцем. Свет прожекторов не будет снова направлен на тебя, а если и будет, то все, что увидит пресса, – это красивая женщина, которая работала, чтобы прокормить себя в колледже. Сообщения о том, что ты работаешь в эскорте, сильно преувеличены. Я имею в виду, умные люди знают об этом, но ты ведь не хочешь, чтобы они называли тебя шлюхой по национальному телевидению. Всё это. Доводы, догадки. Скоро все стихнет.

Я вцепляюсь в край сиденья, пытаясь понять смысл ее лепета.

– Ты в порядке? – Тео смотрит на меня.

Я киваю, не зная, плакать мне или торжествовать. Звонить моим старым клиентам – смелый шаг, но Мина права. Многие из них очень влиятельны и все еще заботятся обо мне. Я бы никогда не обратилась к ним, поэтому Мина сделала это за меня.

Я готова заплакать, она такая хорошая подруга.

Я также готова ее убить.

Мина продолжает болтать:

– Я не уверена, что мы сможем дискредитировать секс-работу одной пресс-конференцией, так что это лучшее, что я могла сделать. Честно говоря, Ви, с тобой все должно быть в порядке. Ты ведь едешь в Амстердам, верно?

– В Швецию.

– Достаточно близко. Все эти европейские страны находятся так близко друг к другу. От Голландии до Швеции все равно, что мне доехать до Нью-Джерси, и у них нет такой проблемы с проституцией, как у нас в Америке. В Голландии, я имею в виду, не в Нью-Джерси. Не то чтобы ты была проституткой, но мы все знаем, чем на самом деле занимаются эскорты…

– Мина, – вклиниваюсь я. – Спасибо. То, что ты сделала, было гениально. Только, пожалуйста, хватит пытаться заставить меня почувствовать себя лучше.

Мина дует в трубку с облегчением.

– Спасибо, черт возьми. Это сочувствующее дерьмо тяжеловато мне дается.

– Я очень ценю это.

– Дай мне знать, что еще я могу сделать. Я в боевой готовности, готова уничтожить твоих врагов.

– В этом нет необходимости.

– Ну, если что, я буду во всеоружии. Я всегда рядом.

Мы прощаемся, и она вешает трубку.

Положив трубку, моя рука все еще немного подрагивает.

– Веспер? – Тео наблюдает за мной, обеспокоенный.

– Все улажено, – шепчу я и прочищаю горло. – Мое прошлое. Моя репутация. Мы сделали столько, сколько могли. Все улажено.

– Мне нужно знать как?

– Нет. – Я прижимаю пальцы к губам, желая удержать все в себе. – Но я расскажу тебе, если ты захочешь.

Он встает со своего места и садится рядом со мной.

– Не важно.

Берет мою руку и целует ее. Он часто так делает.

Возможно, плейбой может превратиться в прекрасного принца.

Тео держит руку на моей спине, когда мы входим в стокгольмский дворец. Большое красивое здание является официальной королевской резиденцией.

– Здесь три этажа и четырнадцать тысяч тридцать комнат, – говорит наш гид. – Выполнено в стиле барокко.

Когда мы проходим через позолоченные комнаты, я мельком вижу статую нимфы, порхающей под мрачным взглядом портрета какого-то важного шведского человека. Выглядит знакомо.

– Здесь великолепно, – шепчу я. – Не могу представить, что когда-нибудь захочу отсюда уйти.

– Стокгольмский синдром, – говорит Тео с абсолютно спокойным лицом.

Я бы ударила его локтем под ребра, но не хочу, чтобы меня обезглавили за нападение на принца. Мы с Тео провели всю ночь, изучая королевский протокол, насколько это возможно. Мы изучили только несколько столетий, но я уверена, что мы сможем пройти через эту королевскую аудиенцию без серьезных ляпов, например, развязывания войны.

Я надеюсь.

Гид оставляет нас в комнате со сводчатыми потолками и полированными паркетными полами.

– Нервничаешь? – шепчу я.

Тео отвечает вздохом, который можно расценить как и «да», и «нет».

– Все будет хорошо. Ты выглядишь потрясающе.

И это правда.

Двери открываются. Мы оба поворачиваемся, когда входит свита, возглавляемая золотоволосой женщиной с темными глазами.

– Бабушка, – кланяется он.

– Теодор, – говорит она на безупречном английском, с легким британским акцентом, и подставляет щеку. Он легонько целует ее. Нет ни объятий, ни теплых приветствий, но это нормально. Это начало.

Тео отходит в сторону и увлекает меня вперед.

– Позвольте представить вам моего специалиста по медиа и самую умную женщину, которую я знаю. Веспер Смит, мою девушку.

Королева приподнимает бровь, выглядя как ее внук, за исключением покерфейса, которым могла бы гордиться мисс Мейвери.

– Здравствуйте, – делаю я реверанс королеве.

Она сощуривает глаза.

Вот оно. Следующие слова из ее уст либо примут меня, либо дадут понять, что мне не рады.

Тео крепко сжимает руку вокруг моей. Я не оставлю тебя, говорит он мне. Ничто не имеет значения, пока мы вместе.

– Так это та женщина, которая вернула мне моего внука.

– Да, бабушка. Без Веспер меня бы здесь не было. Она убедила меня, что мы должны встретиться и наладить отношения. Я бы хотел попробовать.

– Прошло слишком много времени. Слишком долго, и это полностью моя вина. Когда твоя мать ушла, я послушала своих советников. Они сказали мне отречься от нее, чтобы сохранить уважение королевства. Я так и сделала, и это стало бальзамом для моей уязвленной гордости. – Она понижает голос. – Чего бы я только не отдала, чтобы вернуться в прошлое и сделать все по-другому.

– Бабушка, – говорит Тео мягким тоном, который стал использовать все чаще и чаще.

– Ничего не поделаешь. Мы должны искупить вину, пока есть возможность. Жизнь очень коротка. Ты так похож на свою мать.

Тео берет руку королевы и сжимает ее. В глазах монарха блестят слезы?

Королева прочищает горло, снова становясь внушительно царственной, но Тео сохраняет нежное выражение лица.

– Что касается влияния на общественное мнение, возможно, у твоей подруги будут идеи на этот счет.

– Я уверен, что у нее есть, – говорит Тео. – Она гениальна.

Королева и принц поворачиваются ко мне с одинаковыми улыбками.

Мисс Мейвери, если бы вы могли видеть меня сейчас.