Глава 16 Нокс

Как же легко стать частью жизни Элизы. Назовите это болезненным увлечением или одержимостью, если хотите. Но когда я сталкиваюсь с ней в продуктовом магазине в центре города, я не могу не подойти к ней. Моя потребность оставаться рядом с Дав, оставаться в ее жизни, чертовски сильна.

С Элизой все просто. Я хвалю ее собаку, а маленький засранец тявкает на меня, не умолкая ни на секунду, пока я пристаю к его хозяйке. Десять минут спустя, и у меня свидание, которого я не хочу. Как легко ей забыть Робина. Мне это ужасно противно. Конечно, у меня есть скрытый мотив. Я знаю о маленьком клубном мероприятии Рафаэля, и благодаря подслушивающему устройству, которое я установил в телефоне Дав, я знаю, что она собирается туда с ним. Возможно, они и не целовались прошлой ночью в ее квартире, но, черт возьми, они точно будут делать это в клубе. Дав ищет что-то или кого-то, чтобы уйти от своей печали, но будь я проклят, если это будет Рафаэль.

Пришло время мне снова появиться в жизни Дав.

Конечно, я буду вести себя так, будто не знал, что она там будет. Как я мог? Не то чтобы я преследовал ее годами. Она понятия не имеет о моей болезни. Понятия не имеет, что она все еще объект моей одержимости. Но сегодняшний вечер будет особенным. Дав вернется в мою жизнь, а я вернусь в ее. Я буду ее плечом, на котором можно поплакать. Я буду ее спасителем, человеком, который спасет ее от самой себя, даже если я не смогу спасти ее от себя.

— Как я выгляжу? — Элиза поправляет прическу в зеркале заднего вида.

Она не хотела садиться на байк, поэтому я был вынужден приехать в Пульс на ее гребаной машине Барби. Я бросаю на нее быстрый взгляд и бормочу что-то положительное в ответ, забывая об этом, как только закрываю рот. Она действительно хорошо выглядит, но мне насрать на ее внешность. Она могла бы выглядеть на миллион долларов, а я все равно смотрел бы только на Дав.

— Ты не поможешь мне выбраться из машины?

Элиза надувает губы, глядя на меня, и я смотрю ей прямо в глаза, наконец-то видя ее такой, какая она есть на самом деле. Чертовой идиоткой, которая уже забыла о Робине. Сейчас не о нас, а о том, как Элиза преследует этого придурка фотографа и бросается на него, когда Дав не смотрит, что меня вполне устраивает. По крайней мере, она будет занимать Рафаэля, пока я снова сделаю Голубку своей.

— Пожалуйста, — рычу я на нее, открывая дверь и вылезая из машины принцессы.

Элиза пыхтит и пыхтит позади меня, следуя за мной в клуб. Мы сталкиваемся с нашей первой проблемой, вышибалой, держащим список гостей. Но я сую ему пару сотен, и вот так просто мы в деле. Коренастый, огромный парень поднимает красную бархатную веревку, и мы входим в Пульс.

Мои глаза изучают внутреннюю часть этого места. Шикарно. Претенциозно, как дерьмо. На стенах клуба выставлены произведения искусства, а из динамиков играет приятная музыка lo-fi. Люди пьют смешные цветные коктейли и собираются в небольшие группы. Элиза выделяется, как больной палец, но, опять же, я тоже.

Моя спутница одета в обтягивающее розовое платье, облегающее ее сексуальное тело, на высоченных каблуках и с самой крошечной сумочкой, известной человечеству. По крайней мере, Пеппер не с ней, потому что я бы сошел с ума, если бы мне пришлось слушать, как эта тварь лает всю гребаную ночь напролет.

Я так же выделяюсь в своей старой потертой кожаной куртке-авиаторе, дополненной рваными черными джинсами и белым V-образным вырезом футболки. Элиза пыталась убедить меня надеть рубашку, но я не терплю этого дерьма.

Сканируя толпу, я понимаю, что Дав еще не здесь, и фотографа тоже нет. Замечательно. Это дает мне некоторое время, чтобы сориентироваться, хотя это делает меня параноиком из-за того, что они могут целоваться, пока я этого не вижу.

Я покупаю Элизе смехотворно дорогой коктейль, а себе двадцатидолларовую бутылку пива. Я борюсь с желанием оскорбить парня за стойкой бара, который самодовольно улыбается мне, когда я беру у него напитки. Элиза обхватывает блестящими розовыми губками соломинку в своем напитке, а я жадно пью пиво, мое сердце колотится в такт музыке.

В тот момент, когда Дав входит в комнату, вся атмосфера заведения меняется в одно мгновение. Я чувствую ее, чувствую ее запах. Я еще даже не вижу ее, но ее электризующее присутствие заставило волосы на моей шее встать дыбом.

— О Боже, — бормочет Элиза рядом со мной.

— Что случилось? — Я делаю еще один глоток пива, изображая равнодушие. Как будто я, блядь, не знал, что это произойдет. Я вложил идею приехать сюда в голову Элизы. Это едва ли потребовало какого-либо принуждения.

— Мой бывший здесь, — стонет она, но для меня это звучит чертовски весело. Как бы ни было удручающе, как быстро она забыла Робина, я нахожу облегчение в том, как ее глаза пожирают Рафаэля, который входит в комнату в черном костюме, который стоит, наверное, больше, чем мой байк.

— Черт. И он с…

Она не успевает закончить предложение. Взгляд Рафаэля находит нас, темнеет. Я наполовину ожидаю, что он подойдет, готовясь к неизбежному противостоянию. Вместо этого он собственнически обнимает женщину, стоящую рядом с ним, перемещая свое тело, чтобы она нас не видела.

Но я бы узнал Дава где угодно, под любым гребаным углом. Я преследую ее достаточно долго, чтобы каждая ее черта запечатлелась в моем сознании, черт возьми, навсегда. Ее волосы — блестящий темный шелк, идеально выпрямленный. На ней черное платье с длинными рукавами и завышенной спинкой. У нее там нет никаких шрамов. От меня не ускользает, как она продолжает поправлять свои волосы, следя за тем, чтобы часть их всегда падала ей на лицо, чтобы скрыть то, что я с ней сделал.

Я бы хотел, чтобы она этого не делала. Я бы хотел, чтобы она чертовски гордилась моим даром, демонстрировала его всем вокруг. Они должны знать, что она моя. Они должны знать, что я достаточно сумасшедший, чтобы убивать ради нее. У меня больше нет ограничений. Я сделаю все, что угодно, чтобы привязать Дав к себе.

Я не очень терпеливо жду, когда она меня заметит. Я развлекаю Элизу, беря ей коктейль за коктейлем. Я ограничиваюсь одним пивом, мне нужно держать себя в руках, если я хочу произвести впечатление на Дав. Однако чем больше Элиза пьет, тем больше она в беспорядке, и это меня вполне устраивает. Она поставит себя в неловкое положение, и я оставлю Рафаэля разбираться с этим, а сам уеду с Дав на заднем сиденье своего байка, который я припарковал здесь несколько часов назад. Я ни за что не уйду с Элизой сегодня вечером.

Нет, я уйду со своей маленькой птичкой.

Я делаю мысленную заметку не называть ее так. Мне нужно продолжать притворяться в игре с сообщениями, которые мы посылаем друг другу через Instagram. Я пока не хочу, чтобы она знала, что это я, и часть меня задается вопросом, почему я держу это в секрете. Может быть, это потому, что я чувствую себя в большей безопасности, зная, что у меня есть последняя карта в рукаве.

Элиза теряет терпение. Она нервничает, хочет увидеть Рафаэля, поговорить с ним, и мы оба знаем, что она долго не протянет. Когда она, наконец, придумывает дерьмовый предлог, чтобы поприветствовать своего "старого друга", и просит меня пойти с ней, я киваю. Она по-хозяйски берет меня под руку и, пошатываясь, идет туда, где стоят Рафаэль и Дав.

Я был достаточно близок к ней, чтобы удовлетворить свою насущную потребность в том, чтобы она была рядом, но это на другом уровне. Я могу поговорить с ней. Я вижу выражение чистого шока на ее лице, когда она понимает, что это действительно я. И я, блядь, не могу дождаться, чтобы снова разрушить ее.

— Рафаэль? — Элиза говорит своим писклявым голосом, и скользкий мудак поворачивается к ней лицом. Но я не вижу его реакции, потому что мои глаза прикованы к Дав, хитрая ухмылка играет на моих губах, когда она тоже оборачивается.

Она смотрит на меня, действительно смотрит на меня, и вид этих глаз делает меня чертовски твердым. Ее зрачки расширяются. У нее перехватывает дыхание. Она выглядит напуганной, не в силах отвести взгляд.

— П-Паркер? — Шепчет она.

— Привет, Дав, — подскакивает Элиза, практически мурлыкая от волнения, заключая подругу в объятия. — Это Нокс, эм, эм… — Она смотрит на меня, отчаянно моля о помощи. Эта сука даже не знает моей гребаной фамилии. Но я отказываюсь ей помогать, просто смотрю с ухмылкой. — Ну, это Нокс. Нокс, это Дав. И Рафаэль. Он фотограф.

— Привет, — легко отвечаю я, сосредотачиваясь на парне пожимая ему руку. У него крепкое рукопожатие, уверенное в себе. Затем я лениво перевожу свое внимание на Дав, криво улыбаясь ей. — Привет.

— Его зовут не Нокс, — шипит Дав, незаметно касаясь шрама на своем лице. Хорошо, чертовски приятно так напугать ее. — Это Паркер, Паркер Миллер.

— А? — Я поднимаю брови, глядя на нее сверху вниз. — Ты, должно быть, с кем-то меня путаешь.

— Ты же знаешь, что это не так. — Ее слова срываются на рычание, и Рафаэль смотрит на нее с беспокойством.

— Ты в порядке, голубка?

— Нет, я не в порядке, — бормочет она.

— Итак, Рафаэль, — вмешивается Элиза, проводя пальцами по его руке. — Я давно тебя не видела. Как у тебя дела?

На мгновение Рафаэль отводит взгляд от Дав, но мгновение и это все, что мне нужно. Дав проталкивается сквозь толпу, и я следую за ней по горячим следам. Я тянусь к ее руке, и она отдергивает ее от меня, поворачиваясь, чтобы зарычать.

— Держись от меня подальше.

— Я не могу, — бормочу я достаточно тихо, чтобы она не услышала. Я продолжаю следить за ней, как и всегда. Она протискивается через запасной выход в переулок за клубом, и я все еще иду по ее следу.

— Дав, подожди.

— Нет, — она яростно качает головой. — Просто оставь меня в покое, Паркер.

— Теперь я Нокс.

— Нет, это не так.

Она выглядит взбешенной. Ее лицо покраснело, кроме шрама, который поразительно бледный. Она никогда не выглядела более красивой, но опять же, я прихожу к такому выводу каждый раз, когда вижу ее.