Глава 30 Дав

Он трахает меня так, как будто его миссия заставить меня подчиниться, используя его руки, его голос и его член, и ничего, блядь, больше. Я в беспорядке за считанные секунды, все еще не оправившись от того, что он заставил меня сделать с ним. Из раны на его лице сочится кровь, и я знаю, что нужно наложить швы, но никто из нас не остановится, чтобы отвезти его в больницу.

Меня почти лихорадит от желания. Охваченная всеми теми чувствами, с которыми я боролась, чтобы сдерживаться в течение гребаных долгих лет. Сейчас ничто не имеет значения, ничто, кроме Нокса, всё забыто и отодвинуто в сторону. Я не думаю о Сэме. Я не думаю об исчезновении Робина. Все, на чем я могу сосредоточиться, это член, наказывающий меня за каждую минуту, проведенную порознь, врезающийся в меня с карающей силой, которая угрожает разорвать меня изнутри.

— Пожалуйста, Нокс, — шепчу я. — Пожалуйста, не останавливайся.

— Даже не мечтал об этом, маленькая птичка. Продолжай воспринимать это как хорошая чертова шлюха. Раздвинь ноги шире для меня.

Я делаю, как он мне говорит, не обращая внимания на боль от того, что мои бедра раздвинуты так широко, что болят мышцы. Ничто не имеет значения, кроме как быть его хорошей маленькой шлюхой, подчиняться ему во всем, что он хочет, и давать ему все, что он желает. Я хочу сейчас быть не более чем игрушкой. Объектом, который он использует для разжигания своего желания, любым способом, которым он, блядь, захочет.

Его член невероятно твердый внутри меня, сжимается, пока я сжимаюсь вокруг него. Я чувствую, как пульсируют вены, делая его сильнее, чем я думала, возможно. Прошло так много времени с тех пор, как я чувствовала Паркера Миллера внутри себя. Но это не он. Это Нокс. И Нокс не любит Джун. Нокс видит только меня.

Теряясь в кровавой бойне ситуации, я позволяю своим глазам закатиться, а моему телу подчиниться каждому его порочному желанию. Я хочу гораздо большего, но я заставляю себя стиснуть зубы и перестать, блядь, умолять. Я принимаю его награды и его наказания вместе, мое тело впускает его, даже когда мой разум отказывается это делать.

Он растягивает меня так сильно, что это причиняет боль. Его член слишком большой и требовательный. Он собирается разорвать меня на части, и я абсолютно ничего не могу сделать, чтобы остановить его.

И я даже не хочу, чтобы он останавливался…

Безумные мысли приходят мне в голову, и я впиваюсь ногтями в его спину, царапая, шипя его имя, пока он продолжает безжалостно трахать меня.

— Я так скучала по твоему телу, — шепчу я, не в силах сдержаться. — Я скучала по тебе внутри себя, скучала по тому, как ты трахаешь меня…

— Я тоже скучал по тебе, — рычит Нокс. — Я не позволю никому другому иметь эту киску. Ты поняла это, маленькая птичка? Все твои дырочки мои. Если я увижу, что кто-то еще пялится на тебя, я убью его нахуй.

— Ты сумасшедший, — выдыхаю я. — Ты больной извращенец…

— Если ты думаешь, что это остановит меня, ты чертовски ошибаешься, — рычит он, погружая свой член глубоко в меня и заставляя меня кричать от боли. — Правильно, я хочу, чтобы тебе было чертовски больно, маленькая птичка. Я хочу, чтобы твоя киска нуждалась в моей сперме. Это то, чего ты хочешь, не так ли?

— Д-да, — с готовностью признаю я, когда кровь с его лица капает мне на грудь.

У меня слишком тяжёлая голова, чтобы начать задаваться вопросом, насколько все это хреново. Я хочу его. Я хочу кончить на его член. Я хочу быть наполненной его семенем. Я хочу, чтобы с меня капала его сперма. Я хочу погрузить свои пальцы и слизать каждую каплю, которую он закачивает в меня.

— Дай это мне, Нокс. Я хочу этого, я сделаю все, что угодно.

— Продолжай умолять, — ворчит он. — Я хочу слышать твой сладкий голос…

— Пожалуйста, Нокс. — Мой голос продолжает чертовски ломаться, и я сильно краснею, понимая, насколько это неловко. И все же я продолжаю: — Пожалуйста, продолжай трахать меня, наполни меня, дай мне все, я хочу всего этого.

Он рычит и притягивает меня ближе, скользя моим телом вниз, пока мои ноги не обхватывают его бедра. Он хватает меня за задницу и продолжает вколачиваться, пока я закрываю глаза и дрожу под давлением того, что мы делаем.

Я трахаюсь с психопатом-преследователем, который издевался надо мной с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать. Я позволила ему получить все: мои оргазмы, мою жизнь, мое гребаное достоинство. И хуже всего то, что я никогда не хочу, забирать это обратно. Теперь я его собственность, полностью его. Навсегда.

— Наполни меня, пожалуйста, — отчаянно прошу я. — Отдай всё мне, я не хочу больше ждать.

— Нет, — отвечает он с ворчанием. — У тебя такой милый голос, когда ты умоляешь, но тебе нужно заткнуться сейчас на хрен.

— Пожалуйста, Нокс, я… — Я не успеваю закончить свои слова, потому что он закрывает мне рот рукой, сильно надавливая.

— Не разговаривай. Заткнись. Позволь мне трахнуть тебя. Я хочу посмотреть, как ты будешь держаться.

Каждая фраза, слетающая с его губ, как гвоздь в мой гроб. Я чувствую, что сейчас развалюсь на части. Но я все равно не хочу, чтобы он останавливался. Даже несмотря на то, что мое тело знает, что это плохо, я не хочу, чтобы это когда-нибудь заканчивалось. Это слишком увлекательно, теряться в его жестоком обращении, подчиняясь его воле.

Я не хочу, чтобы это заканчивалось.

Он хватает мои ноги за лодыжки и поднимает их. Он отстраняется, наблюдая, как моя киска капает на простыни, прежде чем снова погрузить свой член в меня. Я чувствую, как он ударяет по моей матке с каждым толчком, причиняя мне такую боль, что я чуть не теряю сознание.

И все же я все еще не хочу, чтобы он останавливался.

— Умоляй о моем освобождении, — шипит он. — Умоляй меня породить тебя, маленькая птичка.

От его слов у меня захватывает дух. Я хватаю ртом воздух, но его нет. Мои ноги безвольно опускаются, когда он отпускает и поворачивает меня в позу собаки. Он оттягивает мою голову назад, одной рукой хватает меня за волосы, а другой шлепает по заднице.

— Умоляй об этом, маленькая птичка!

— П-пожалуйста, — выдавливаю я, потрясенная действием его руки, когда он снова бьет меня. — Пожалуйста! Наполни меня!

— Продолжай, просишь недостаточно хорошо.

Я стону от разочарования. Я хочу рвать на себе волосы. Я хочу сама причинить ему адскую боль. Кровь из его пореза капает мне на лицо. Я высовываю язык и облизываю его. Вкус металлический, как железо. Я чувствую себя испорченной, такой нуждающейся в нём, и понимаю, что скоро кончу.

Он крепко сжимает мои волосы, сильно бьет меня по заднице, и мое тело сотрясает оргазм, с которым я не могу бороться. Я выкрикиваю его имя, и он шлепает меня ещё раз, пока я кончаю, снова, убедившись, что у меня на заднице останется его гребаная отметина. Он же не перестает трахать меня, моя киска сжимается, невероятно плотно обхватывая его набухший член и готовая выдоить все до последней капли его семени.

— Ты этого хочешь? — Хрипит он мне на ухо. — Ты хочешь, чтобы твоя распутная дырочка наполнилась моей спермой? Ты хочешь, чтобы я кончил прямо в тебя? Ты хочешь забеременеть, маленькая птичка?

Все, что я могу делать, это стонать и плакать.

— Ответь мне, черт возьми!

— Пожалуйста, да, — шепчу я. — Я хочу твоего ребенка. Я хочу тебя. Я хочу все. Не отпускай меня.

— Никогда, — рычит он, хватая меня за горло и заглядывая глубоко в глаза, когда он толкается в последний раз. — Забирай всё, это всё твоё.

Мне почти хочется плакать от боли, когда он полностью внутри меня, такое чувство, что он невероятно растягивает меня, заставляя мою киску принимать намного больше, чем она могла выдержать. Я чувствую, как пульсирует его член. Я чувствую первый прилив спермы внутри, и я стону его имя, когда все больше и больше принимаю. Он не двигается, просто позволяет моим стенкам сжиматься вокруг его члена. Его глаза закатываются, и он ухмыляется, мое имя замирающим шепотом срывается с его губ.

Я не знаю, сколько времени длится его освобождение, такое чувство, что он разрисовывает меня изнутри своей теплой спермой, и почему-то, несмотря на боль, я чувствую себя счастливой, той, о которой заботятся… и облегчение.

Как только он заканчивает, я падаю на кровать, и он выходит. Моя дрожащая рука опускается между ног, собирая вытекающее семя. В бреду я подношу руку к лицу и облизываю пальцы.

— Моя хорошая девочка, — бормочет Нокс, притягивая меня в свои объятия. — Мне чертовски нравится причинять тебе боль.

Он прижимает меня к себе, прижимается губами к моей шее и волосам, а я начинаю рыдать, я никак не могу остановиться, и рыдания сотрясают мое тело, заставляя меня дрожать от интенсивности оргазма, который он только что подарил мне.

Нокс не утешает меня и не пытается как-то облегчить это, но его губы находят мои, и он глубоко целует меня, еще раз доказывая мне, насколько я слаба перед ним. Его пальцы рассеянно находят дорогу между моих ног, играя с моим клитором, проталкивая свою сперму глубже в меня.

В таком положении мы остаёмся ещё долго, пока я наконец-то не перестаю плакать. Как только он отстраняется, я чувствую его потерю, и меня это ранит ещё больнее.

— Тебе нужно одеться, — говорит он мне. — Мы уходим.

— Что? — Я сажусь на кровати. — Куда мы идем?

— Нам нужно пойти в мой номер в мотеле и решить, что будет дальше. Где мы будем жить. Вот такое дерьмо, голубка.

— Ты думаешь, мы будем жить вместе? — Усмехаюсь я.

— А разве не будем?

Я обдумываю его слова и сжимаю губы, не желая давать Ноксу ответ. Честно говоря, после всего этого я не вижу своей жизни без него. Я не думаю, что смогу выжить без него. Я не хочу жить без Нокса.

— Хорошо, — шепчу я.

Он протягивает мне свою рубашку и шорты. Они слишком велеки для меня, и шрамы на моих ногах и руках болезненно заметны. Но мне уже все равно. Мое сердце бьется с трепетом и волнением, с нетерпением ожидая начала нашей следующей главы.