Она ожидала, что вечер закончится каким-то сексуальным продвижением с его стороны, поэтому не удивилась, когда в конце ужина он не столько спросил, сколько сказал ей: “Пойдем в мою квартиру. Мы можем спокойно закончить наш разговор.”

В этот момент она собиралась ответить: "Нет, я не могу ждать так долго. Моя комната гораздо ближе.” У нее был хорошо укомплектованный бар, из которого она налила бы ему выпивку и подсыпала туда порошок Рогипнола. Скрытая камера была направлена на кровать, ожидая, чтобы запечатлеть все унизительные позы, в которые она могла бы его втянуть. Но теперь она поняла, что приглашать его наверх просто небезопасно. Впервые в жизни она не могла рассчитывать на то, что сможет полностью контролировать любую сексуальную ситуацию, и не была готова рисковать своим браком, работой и верой, которую Кросс вложил в нее. Поэтому она улыбнулась, отказываясь: "Это очень заманчивое приглашение, но нет. Может быть, в другой раз.”

Да Кунья со вздохом покачал головой. - "Итак, ты обманула меня, а потом разочаровала. Должно быть, я теряю хватку". - Он помолчал, посмотрел на нее и очень по-галльски пожал плечами. - "Ну что ж, возможно, мы оба обманули друг друга. Видите ли, по правде говоря, мне не нужны никакие деньги от ваших инвесторов, по крайней мере в данный момент. Я нашел спонсора, который может финансировать первый этап моей кампании. Но я не хочу, чтобы ваши люди потеряли интерес, потому что позже могут появиться новые возможности для инвестиций. Поэтому я скажу вам кое-что, что принесет им всем большие деньги. Они ничего не должны делать в течение месяца.

Тогда коротко о Bannock Oil. Скажите им, что, какой бы ни была цена акций Баннок, они должны делать ставку на то, что они будут снижаться. Начните медленно, но укрепляйте свои позиции: десятки, даже сотни миллионов долларов, все поставлены на падение Баннока. Скажи им от меня, они не пожалеют об этом.

Настя с трудом верила своему счастью. Он только что добровольно сообщил ей столько информации, сколько она надеялась вытянуть из него шантажом. Возможно, это было правдой, и добрые дела действительно вознаграждались: это действительно было бы сюрпризом.

Они вместе вышли из ресторана и вошли в фойе отеля. - “Ты совершенно уверена, что я не могу соблазнить тебя?- сказал да Кунья, прежде чем уйти.

“Напротив, я уверена, что ты можешь соблазнить меня, - ответила Настя. “Но я также уверена, что смогу противостоять искушению.”

Он посмотрел на нее и кивнул, полуулыбка играла в уголках его рта, когда он сказал: "Но будет еще одна ночь. И тогда мы увидим, насколько сильно наше сопротивление на самом деле.”

Пока Настя была в Париже, Кросс ненадолго отвлекся от своей работы по подготовке развертывания арбалета на поле Великой Отечественной войны, чтобы навестить старого друга и товарища по оружию, доктора Роба Нобла. Он был бывшим армейским медиком, и Гектор познакомился с ним, когда они оба служили в SAS. Теперь у Роба была процветающая практика на Харли-Стрит, где он предоставлял всевозможные укрепляющие здоровье, омолаживающие, улучшающие сексуальную жизнь процедуры богатым пациентам, которые очень редко болели, но почти всегда нуждались в самых последних, самых модных рецептурных препаратах. Он зарабатывал огромные деньги, выполняя работу, которая, как он понимал, не приносила никакой социальной пользы, и это объясняло, почему основная часть его прибыли шла на финансирование бесплатных клиник для матерей и детей в зонах конфликтов по всему миру.

Опыт Ноубла, как в армии, так и за ее пределами, привел его к мысли, что на планете есть люди, которые причиняют столько вреда другим, что их нужно отбраковывать. Когда Гектор Кросс коротко представил ему резюме Джонни Конго, Ноубл с готовностью согласился, что этот человек идеально соответствует его критериям для быстрого и окончательного удаления со сцены. - “Хотя я бы предпочел не снабжать тебя ядом, если ты не против, - добавил он. “В конце концов, я дал клятву Гиппократа, обещал никому не давать смертельных лекарств и все такое.”

“Не волнуйся, - успокоил его Кросс. “Я просто ищу что-нибудь такое, что быстро и безболезненно вырубит человека, а потом оставит у него как можно меньше воспоминаний о том, что с ним случилось, когда он проснется.”

“Хм . . .- Ноубл обдумал эту проблему. - “Вы, конечно, знаете,что за пределами операционной нет такой вещи, как мгновенный нокаут. Тем не менее, я должен быть в состоянии что-то сделать для вас. Приходите через пару дней, и я подготовлю его для сбора. Надеюсь, вам хватит полдюжины доз?”

“Более чем достаточно. И еще я мог бы использовать несколько ампул морфия, на случай, если пострадает кто-то, кому это не положено.”

- Считай, что дело сделано.”

Через два дня Кросс вернулся на Харли-Стрит и получил два маленьких пластиковых футляра, в каждом из которых было по шесть ампул. На одной коробке был нарисован маленький красный крест, на другой-нет. На каждой ампуле имелась этикетка, на которой было написано, что это Инсулин, и инструкция по применению.

“У тебя только что развился диабет, - сказал Гектору Роб Ноубл. - Первая ампула в каждой коробке действительно содержит инсулин, на тот случай, если какой-нибудь таможенник захочет его проверить. Остальные ампулы в коробке Красного Креста-это морфий, как и требовалось. Те, что в простой коробке, как ни странно, содержат тонкую смесь партийных наркотиков. Я скомбинировал четырехтысячную дозу гамма-гидроксимасляной кислоты, иначе известной как GHB сок или жидкий G, который должен вызывать бессознательное состояние примерно так же быстро, как и все вокруг, и смешал ее с кетамином, транквилизатором, который очень ценится болтливыми идиотами, которые любят возиться с их мозгами за его способность создавать диссоциативный, потусторонний эффект—как менее экстремальная версия ЛСД-трипа, я полагаю. Он также вызывает амнезию, так что это должно сделать трюк для ваших целей. Как комбинация они должны оставить получателю чувство очень, очень странное, но при условии, что их общее здоровье в порядке, доза не должна оказаться смертельной.”

- Спасибо, Роб, ты просто гений, - сказал ему Кросс.

“Я бы полностью с вами согласился. Но разве Нобелевский комитет когда-нибудь мне звонил?”

Кросс вернулся в свой кабинет и обнаружил, что Настя вернулась из Парижа. “Итак, ты что-нибудь узнала от да Куньи?”

Настя кивнула. “Да.”

“И ... ?”

- Да Кунья говорит, что он пытается добиться свободы Кабинды мирными средствами, но он лжет. Он сделает все возможное, чтобы контролировать страну и ее нефтяные доходы, и он ищет покровителей, чтобы финансировать свои военные и пиар-кампании и платить взятки, которые ему нужны, чтобы убедить политиков делать то, что он хочет. Поначалу его очень интересовала возможность использования русских денег, но когда мы встретились во второй раз, он дал понять, что у него уже есть кто-то, у кого достаточно денег, чтобы заплатить за ранние этапы борьбы.”

“А он не сказал, кто это был?”

“Нет, но он сказал, кто будет его следующей целью. Он беспокоился, что теперь мои клиенты будут чувствовать себя оскорбленными его отказом от их денег. Поэтому в качестве жеста доброй воли он попросил меня передать им сообщение, в котором говорилось бы, что они должны вкладывать значительные средства в короткие позиции против "Бэннок Ойл".”

“Вы уверены, что это было Бэннок Ойл?”

- Совершенно верно, он очень настаивал на том, что акции "Бэннока" резко упадут в цене.”

“А он не сказал, когда именно?”

“Да. Он велел мне передать своим людям, чтобы они ничего не предпринимали в течение месяца, а затем напали на Баннока с максимально возможной суммой денег.”

- Это отличная работа, Настя. Вы снова доставили товар. Просто жаль, что пакет воняет.”

Кросс попросил Агату посадить его на ближайший свободный рейс из Хитроу в Вашингтон. Он позвонил Бобби Франклин и пригласил ее на ужин в ресторан "Марсель" на Пенсильвания-авеню, всего в пяти минутах езды на такси от Госдепартамента.

“Это очень короткий срок,” сказала Франклин, хотя ее слова прозвучали так, словно она была приятно удивлена. - По делу или для удовольствия?”

“Оба.”

- Я заинтригована. Увидимся там.”

Приятель Конго по изготовлению бомб Чико Торрес сдержал свое слово. В течение нескольких дней он подготовил детальный план нападения; количественный список всех материалов, которые Конго должна будет поставлять, чтобы Торрес мог собрать боеприпасы, которые потребуют этой работы; и технические характеристики системы доставки и персонала, необходимого для доставки нужной упаковки в нужное место в нужное время, чтобы произвести желаемый эффект Конго. “Если хочешь, приятель, я могу проследить всю операцию от планирования до исполнения. Если я получу Бенджамины, ты получишь взрыв, понимаешь, что я имею в виду?”

Конго и Торрес завершили свои финансовые переговоры удовлетворительно. Цена и график были установлены заранее. В течение следующих нескольких дней Конго начал процесс вербовки людей, которые будут работать с Торресом на его стороне в том, что быстро становилось гораздо более масштабной, более сложной и потенциально разрушительной схемой, чем даже Конго изначально предполагал. Дальнейшие переговоры с Бабакаром Матембой и Матеусом да Куньей положили плоть на кости их половины сделки. Теперь Конго просто нужно было разобраться с финансовой отдачей, которую должны были создать его военные действия. Поэтому он позвонил Араму Бендику, пробрался через армию привратников, которых Бендик нанял, чтобы держать случайных посетителей подальше от своей спины, и наконец добрался до самого финансиста.