11 Бруклин

I’m Not Well by Black Foxxesх

— Так ты хочешь рассказать мне, что вчера произошло?

Мариам прикалывает меня авторитетным взглядом. Ее ручка стучит по блокноту, а секунды бегут, вынуждая меня ответить и нарушить молчание.

— Неа. Не совсем так, — бормочу я.

Вздохнув, она что-то записывает. Что, черт возьми, в этом такого примечательного? Я хочу схватить бумагу и заставить ее подавиться ею. Посмотреть, как ей это нравится. Может быть, она бы кричала и умоляла бы о пощаде, наконец-то узнав, каково это, когда тебя кто-то контролирует.

— Бруклин. Если кто-то беспокоит тебя, я должна знать.

— Я сказала, что со мной все в порядке, — констатирую я.

Я не стукачка. Кроме того, я та, кто ломал кости. Именно два. Носы этих девушек разлетелись от кровавого удовлетворения. Глупые суки. Они должны были прислушаться к моему предупреждению, прежде чем нападать на меня. Я не хочу никаких проблем, именно это я и сказала. Но что-нибудь для драмы, верно? Это то, что делают девушки.

— Насилие никогда не является ответом. Это ничего не решает.

Господи, она сегодня на высоте, а у меня мало терпения. Я хочу кричать, читай мой файл, сука! Насилие — мое второе имя.

— Я не могу заставить тебя сказать мне. Но знай, что я здесь, если ты хочешь это обсудить.

Я не отвечаю, просто продолжаю смотреть в окно на послеполуденное солнце. День прошел как в тумане, без каких-либо занятий, в основном я пряталась под одеялом и притворялась, что меня не существует. Меня никто не беспокоил, мне нужно было побыть одной.

— Ты представила свой выбор? Я заметила, что твой дегустатор официально закончился.

Она буквально женская версия Кейд. Он, вероятно, не оценил бы это сравнение, каким бы смехотворно точным оно ни было.

— Еще нет, — отвечаю я.

Сейчас в моем запасе восемь таблеток. Это хорошее начало, но этого недостаточно. Сколько еще этого я могу вынести? Каждая секунда, потраченная на дыхание, размышления, чувства… это агония. Даже речь требует усилий. Мои губы онемели, а мозг отключился. Все чаще я слышу шепот, от которого не могу убежать. Запасы лекарств начинают сводить меня с ума.

— Часы тикают, Бруклин. Тебе нужно что-то выбрать.

“Смерть. Я выбираю чертову смерть.” И если она протянет еще хоть секунду, я возьму ее с собой. Я смотрю на мигающую камеру видеонаблюдения. Они смотрят прямо сейчас? Кто бы они ни были. Я еще не нашла ни одной комнаты без камер, за исключением спален. Должно быть тысячи часов наблюдения. Что со всем этим происходит?

Если бы я ее убила, они бы, взглянув на видео, бросили бы меня в тюрьму строгого режима. Технически говоря, это то место, где я должна была оказаться в любом случае. Если верить прокурорам. Мой назначенный государством защитник утверждал обратное, учитывая обстоятельства моего… преступления. Добавьте туда слово безумие, и все изменится.

— А как насчет двойной специализации?

Должно быть, утомительно постоянно пытаться вселить в нас позитив и безуспешно.

— Английский и история, — выпаливаю я, ухватившись за первую мысль.

Это были два наименее неприятных занятия за два дня скуки. И как минимум в одном из них есть какое-то развлечение. Я помню, как глаза Илая скользили по мне, потемневшие от желания зеленые, когда он нажимал на мою рану, очарованный моей видимой болью. Черт, я наслаждалась этим укусом. Даже если это не от моей руки.

Мариам восторженно хлопает. — Превосходно! Хороший выбор.

Я киваю, пытаясь подыграть, даже когда каждая клеточка моего тела кричит иначе. Восемь таблеток. К этому времени на следующей неделе у меня будет достаточно большой запас, чтобы вызвать остановку сердца. Еще немного, мне нужно оставаться сосредоточенной. Эти парни и их соблазнительные грехи, это весело, пока это длится, но ничто не может отвлечь меня от моей цели. Никому не стоит торчать рядом и терпеть эту болезнь.

“Вспомни, что случилось с последним человеком, в которого ты влюбилась.

Ты яд, Бруклин. Смертельный.”

Резко вставая, я чуть не опрокинула журнальный столик. Тревога охватывает меня, когда я хватаюсь за грудь, пытаясь дышать. Голос шепчет по комнате, звуча слишком реалистично.

— Что ты мне только что сказала? — кричу я.

Мариам вздрагивает, открыв рот от шока.

— Просто… Молодец, что выбрала. Ты в порядке?

Поворачивая голову, я рыскаю глазами по комнате. Ничего такого. Никого нет. Только мы двое. — Извиняюсь. Виновата. — Я опускаюсь обратно на свое место, быстро сдуваясь.

Голос… он был таким реальным. Не просто внутренняя болтовня, а действительно слышимая. И моя самая большая ошибка? Чертовски реагирую. Теперь она смотрит на меня с изумлением, как будто я бомба замедленного действия, которая вот-вот взорвется и уничтожит всех нас.

— Ты слышишь голоса, Бруклин?

Я тяжело сглатываю. — Ещё до Клирвью. Я просто ослышалась.

Какая глупая ошибка. Никогда не реагируй, в этом вся хитрость. Засунь все это вниз. Я только что все испортила? Что, если она не выпустит меня или посадит в одиночку? Черт, мне нужно это исправить. Я изо всех сил пытаюсь придумать какую-нибудь убедительную чушь.

— Я рада начать учиться. Я действительно хочу изменить свою жизнь, — восклицаю я, показав свой лучший голос и натянув на лицо яркую улыбку. Мои ногти врезаются в ладони.

— Ну вот. Хорошо. Она по-прежнему настороженно смотрит на меня.

— Итак… у меня есть чтение, которое я должна продолжить, — подсказываю я.

— Конечно. Я больше не буду тебя задерживать.

Я бросаюсь к двери. Ничто не исправит это, мне просто нужно сбежать, прежде чем я снова вляпаюсь в дерьмо. На самом деле это не удивительно, у меня были все остальные симптомы злоупотребления лекарствами; тошнота, холодный пот, бессонница. Голоса тоже должны были вернуться, как только я перестану его принимать.

“Просто дыши.” Только еще одна неделя. Все скоро закончится.

Мне удается выбраться наружу, прежде чем я сгибаюсь пополам, хватая любой доступный воздух. Это было близко. Слишком близко. Надо продолжать. Поддерживай имидж. Я так близка к тому, чтобы получить то, что хочу, я не могу позволить себе упустить эту возможность.

Чего люди не говорят вам, так это того, что вы не можете проявлять слабость к мозгоправам. В этих местах они хватаются за любое оправдание. Прежде чем вы это узнаете, вас связывают и вводят успокоительное, пока они везут вас по коридору в одиночную камеру. Одиночество — чуждое понятие, пока вы не испытаете этот пугающий кусочек ада.

Быстрая пробежка по пустому двору, и я снова в Окридже, бегу к своей комнате. Руки бесконтрольно трясутся, мне удается отпереть дверь и проскользнуть внутрь, прежде чем я падаю на дерево.

— Эй, привет.

Я чуть не выпрыгиваю из кожи, ожидая, что меня поджидает какая-то душераздирающая галлюцинация. Подняв глаза со страхом, я потрясена, обнаружив, что Кейд сидит в моем кресле за письменным столом, и его яркая улыбка прочно застыла на месте.

— Господи, черт возьми, что ты здесь делаешь? — Я кричу.

Он просто пожимает плечами. — Жду тебя.

— В моей комнате? Как ты вообще сюда попал?

Он размахивает запасной ключ-картой. — Преимущества работы.

Серьезно? У этого парня есть ответ на все. Я сбрасываю кожаную куртку и бросаю ее на кровать. Только тогда я замечаю сумки, ожидающие на матрасе. Две из них, набитые хламом. Что за чертовщина?

— Не хочешь объяснить? — Я требую.

Кейд откашливается, на его лице появляется виноватое выражение. — Не расстраивайся, но мы не могли не заметить отсутствие у тебя вещей. Мы отсортировали некоторые вещи, чтобы дать тебе. Это немного, но это заставит нас чувствовать себя лучше.

Я смотрю. Постарайся понять, что он говорит.

— Как… ммм, что? — Я заикаюсь.

— Только самое необходимое. Ничего особенного, не волнуйся. — Он нервно хихикает, потирая рукой затылок. — Послушай, Бруклин. Мы просто хотим помочь тебе, ладно? Ничего подозрительного, обещаю.

Это невероятно. Они жалеют меня? О Боже, они пришли сюда вчера и увидели правду. Как жалка и пуста на самом деле моя жизнь, совершенно лишенная всякого смысла. Вероятно, они потом сидели и смеялись надо мной, обмениваясь шутками и оскорблениями.

Это уловка?

Какая-то больная игра?

Он ожидает, что я упаду на колени и отсосу ему, как Полу?

— Не волнуйся. — Кейд встает, подняв руки в знак капитуляции, когда он приближается на несколько дюймов. Я тут же отступаю назад, увеличивая дистанцию между нами, пока мои мысли вращаются.

— Зачем ты это делаешь?

— Мы просто пытаемся помочь, вот и все, — пытается успокоить он.

Это не может быть правдой. Никто никогда ничего не делает по доброте душевной. Не в этом мире и уж тем более не в таком месте. Все имеет свою цену, невидимые нити, которые возвращаются и кусают вас за задницу позже. Он пытается манипулировать мной, чтобы я была должна ему услугу.

— Пожалуйста, уходи, — приказываю я.

— Что? Бруклин, пожалуйста. Мы просто присматриваем за тобой.

— Я сказала, уходи! И забери свое дерьмо с собой! Оставь меня в покое. Вы все.

Я указываю на дверь, моя рука машет в воздухе. Каждый дюйм моего тела горячий, излучающий негодование и ярость. Все чувства покинули мой разум. Кейд долго смотрит на меня, прежде чем смиренно кивнуть и собрать пальто.

— Продолжай отталкивать людей, и ты останешься одна. Тебе не мешало бы это понять.

— Избавь меня от этой гребаной лекции, Кейд. Я никогда не просила этого. — Я усмехаюсь.

Он останавливается в дверях, бросая на меня грустный взгляд. — Я тоже.

Потом он ушел. Уходя, он захлопнул дверь, явно злясь на меня, но не в силах сказать ни слова, не выходя из себя. Я остаюсь в окружении их подарков в мешках, чувствуя себя худшим человеком во всем мире.