Глава 36

Анна

Когда я возвращаюсь в свою камеру, мне не возвращают мою одежду, и у меня нет выбора, кроме как сидеть в нелепом наряде, который меня заставили надеть. Я не видела Сэмми с тех пор, как она ушла с Ником. Чувство вины наполняет меня при мысли, что ее, вероятно, изнасиловали и убили ни за что. Логическая часть меня говорит, что она знала, что делала, знала о рисках, но все, что я действительно могу сделать, это попытаться выбросить все это из головы.

Я даже близко не подошла к тому, чтобы достать оружие, и моя единственная попытка вчера после душа не только выдала мои намерения, но и принесла мне хорошую взбучку. Я осторожно высовываю язык, чтобы коснуться разбитой губы, и морщу нос, когда сразу ощущаю вкус крови. Я никогда не подходила к зеркалу, поэтому понятия не имею, как выглядит мое лицо, но, конечно, Дик и его веселая компания придурков решили, что лучше сосредоточиться на моем торсе. У меня были травмы и похуже, так что я снова стараюсь не обращать на это внимания. Мне приходит в голову, как много вещей я заставляю себя игнорировать прямо сейчас.

Что я не могу игнорировать, так это то, как больно моему сердцу.

Признаюсь, это была глупая идея согласиться попытаться помочь охранникам. Я никогда не получу оружие и не уберусь отсюда, и в любом случае меня продадут. Заключенные ни за что не отдадут все свое оружие, и как только Дик поймет, что у меня нет той силы, о которой он думал, мне крышка.

Я даже не видела Акса там сегодня, но мои глаза все время искали его в толпе. На самом деле, я заметила много отсутствующих лиц. Интересно, работают ли они все еще в канализации внизу, но, на самом деле, удивление мне ничего не дает. Если когда-либо и был шанс, что Акс может сбежать и прийти за мной, сейчас его нет.

Сэмми ушла.

Акс не придет за мной.

Полагаю, я должна привыкнуть к такому рода вещам, в конце концов, сколько лет я провела в одиночестве? Я всегда знала, что могу рассчитывать только на себя, но сейчас у меня даже этой уверенности нет.

Мысль отрезвляет.

Несмотря на мое желание оставаться сильной, я чувствую тяжесть темноты, сожаления, которые укрывают меня, как одеяло, и во второй раз за столько дней я позволяю себе плакать.

Я не знаю, когда и как я засыпаю, но я резко просыпаюсь от звука открывающейся двери камеры. Я так не привыкла носить юбки, и когда я пытаюсь встать, то запутываюсь в лишней ткани и со стоном растягиваюсь лицом вниз.

— Это всего лишь я, — говорит женский голос, и я слышу, как закрывается дверь.

Нежные руки помогают мне подняться, и я смотрю в лицо Сэмми. Я чувствую, как мои брови сходятся вместе, когда я быстро осматриваю ее лицо и тело на предмет каких-либо явных признаков травмы, и она действительно улыбается, кажется, зная, что я делаю.

Как она может улыбаться? Я почти уверена, что знаю, что с ней случилось с тех пор, как она ушла. Я помню, какой я была, после одной ночи…Я была разбита. Грустно думать, что Сэмми привыкла к этому, но когда я смотрю в ее глаза, я вижу всю тяжесть этого.

Очевидно, я не единственная хорошая актриса в округе.

— Ты в порядке? — Спрашиваю я, все еще немного удивленная, что мне действительно не все равно, но что я могу сказать, когда ты заключен в тюрьму с людьми, это, как правило, сближает тебя.

Небольшая боль в груди заставляет меня подумать о других, с кем я была заключена в тюрьму, но я отбрасываю эту мысль, как и многие другие. Последние двадцать четыре часа показали мне, что я ничего не могу для них сделать, по крайней мере, не сейчас. Но, может быть, только может быть, я смогу помочь себе и Сэмми.

— Со мной все будет в порядке, — говорит она, и я смотрю на нее, пытаясь понять, откуда берется та странная жужжащая энергия, которой она сейчас обладает.

Прежде чем я успеваю спросить, она придвигается немного ближе ко мне, ее голос понижается до шепота.

— У меня есть кое-что для тебя, — говорит она, счастье очень заметно в ее тоне, когда она запускает руку в складки своей длинной юбки и вытаскивает маленькое лезвие.

У меня отвисает челюсть, когда я смотрю на оружие. Это немного, но это остро и достаточно, чтобы помочь мне взломать замок. Или же, если я буду осторожна, я смогу незаметно убрать нескольких охранников, получить лучшее оружие и, возможно…

— И это, — говорит она, вытягивая другую руку, чтобы показать маленький ключ.

Я смотрю на нее с легким благоговением.

— Как…

Зубастая и озорная ухмылка прерывает мои вопросы.

— Я знаю свои преимущества и как их использовать, — подмигнув, отвечает она на мой незаконченный вопрос. — Итак, что теперь?

* * *

Я хихикаю, когда Акс проводит рукой по моему обнаженному боку, легкое прикосновение просто парит над моей кожей. Свеча позади нас мерцает, отбрасывая тени на комнату, и легкая улыбка на его лице, когда он наблюдает за мной, наполняет мое сердце. Я удовлетворенно вздыхаю.

— О чем ты думаешь? — Спрашиваю я его, пока он продолжает свои манипуляции с моей плотью, рисуя пальцами невидимые завитки на моей коже.

Я думала о том, чтобы сделать здесь несколько татуировок, они мне всегда нравились, но я всегда боялась показывать обнажённую кожу и делать их видимыми.

— Пока ты со мной, я думал о том, что однажды смогу увидеть эту прекрасную кожу при реальном освещении. — Его тон легкий, но я чувствую в нем скрытую грусть.

— Пока я с тобой… — говорю я, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать его в губы. Я чувствую улыбку под своими губами и издаю визг, когда он переворачивает меня на себя.

— Всегда.

* * *

Был поздний вечер, когда Сэмми разбудила меня, и я рада, что мне удалось немного отдохнуть, потому что сегодня я не собираюсь этого делать. Мне снился Аксель. Маленькие воспоминания и моменты, которые я знаю, несмотря ни на что, я всегда буду беречь. Вместо того чтобы позволять себе беспокоиться и удивляться, я заставляю себя думать о позитивном.

Мы найдем свет вместе, говорю я себе, прежде чем подойти к Сэмми, чтобы обсудить наши планы. Приглушенным шепотом Сэмми рассказывает мне все, что знает об охранниках, сменах и планировке здания. К счастью, она была рядом до того, как стала заключенной, когда регулярно посещала тюрьму.

Теперь у нас есть план, остается только дождаться подходящего времени.

— Я так и не поблагодарила тебя за то, что ты сделала вчера, — говорю я ей. Она слегка натянуто улыбается мне и кивает, но не отвечает.

— Серьезно, — продолжаю я, — если бы ты не…

Она поднимает руку, чтобы остановить меня.

— Анна, — говорит она, — серьезно, все в порядке. Это была моя жизнь, сколько я себя помню… — Она на мгновение замолкает. — Ты помнишь, как я сказала тебе, что у меня никогда не было выбора?

Я киваю головой, немного смущенная тем, куда она клонит с этим заявлением.

— Ну, я была неправа, — говорит она, опустив голову и теребя ткань своей юбки, — у меня всегда был выбор, и я выбрала то, что считала более легким путем. Просто откинуться назад и принимать это. Затем некоторое время назад я встретила кое-кого, кто заставил меня немного по-другому взглянуть на вещи. — Она улыбается, обнимая свои колени. — Ему было все равно, что я шлюха, и он выбрал меня, ну, ему отдали меня, но он ждал, пока я не решу быть с ним. Он научил меня почувствовать разницу между тем, чтобы отдаться мужчине, и тем, чтобы выбрать его.

— Ну, с тех пор как меня здесь держали, я снова просто легла и принимала всё это. Я сделала так, как меня просили, играла роль хорошей заключенной и шлюхи. Вместо того чтобы сделать трудный выбор и бороться за ограниченные свободы, которые у меня были раньше, я позволила этому случиться. Потом ты пришла сюда, и я думаю, это вдохновило меня или что-то в этом роде. Я готова принять решение взять управление на себя, даже если это означает, что мы потерпим неудачу, по крайней мере, я буду знать, что пыталась.

Я наблюдаю за ней, немного озадаченная тем, что никогда раньше не слышала от нее столько слов, не говоря уже о такой глубине. Честно говоря, я немного удивлена и, как ни странно, тронута тем, что мне удалось пробудить в ней такое мышление.

— Могу я все же задать тебе вопрос? — Спрашивает она, и я киваю, не зная, что на все это ответить. — Когда… если мы выберемся, мы поможем заключенным?

Я вздыхаю, прекрасно понимая, о чем она спрашивает.

— Знаешь, — говорю я, несколько игнорируя вопрос, — Итан действительно волновался, когда ты не пришла на последний визит. На самом деле он просто сходил с ума из-за этого.

Ее глаза расширяются и становятся немного водянистыми, и я жалею, что не упомянула о нем раньше. Господь знает, что нам всем нужны те крупицы надежды, которые мы можем получить.

— Мы не оставим наших парней там гнить, — тихо говорю я, и Сэмми улыбается сквозь слезы, грозящие хлынуть через край.

До сих пор мы по большей части обходили эту тему стороной, но я рада, что рассказала ей. Я вижу, как в ее глазах загорается огонь, когда она слышит, что он тоже думал о ней, и мое сердце наполняется щепоткой счастья за них.

— Тогда давай сделаем это.