Он сделал паузу, его молчание сказало о многом и заставило ярость хлынуть, как лава, по моим венам.

-Я всегда буду рядом с тобой.

-Звучит ужасно, словно там прячется «но».

-Дарси, так будет лучше.

-Для кого? - огрызнулась я. - Потому что для меня лучше всего было бы перестать жить под завесой тайн. Я хочу назвать тебя своим на глазах у всех в Солярии, но ты мне этого не позволяешь.

-Потому что это уничтожит тебя, - огрызнулся он.

-Тогда пусть меня уничтожат, - прорычала я. - Я лучше буду осуждена за то, что живу жизнью, которую выбрала сама, чем буду лгать о тебе, смотреть, как ты отстраняешься от меня каждый раз, когда какой-то случайный Фейри взглянет на нас. Мне все равно, что они думают.

Он покачал головой.

-Я не буду отвечать за твое падение.

-Ты ни за что не в ответе, Лэнс. Ты просто не даешь мне сделать выбор, который я хочу сделать. Это мое падение, так позволь мне его получить, раз я этого хочу.

-Ты не понимаешь, о чем говоришь, - зашипел он, направляясь ко мне, пока я продолжала отступать. - Солярия нуждается в тебе больше, чем я в том, чтобы прилюдно претендовать на тебя.

-А может быть, ты просто не хочешь встречаться со мной на людях, - прошипела я, зная, что это просто от злости, но все равно сказала это.

-Ох, не будь ребенком, - пренебрежительно сказал он.

-Нет, может, в этом что-то есть, Лэнс. Я всегда была твоим маленьким грязным секретом. Возможно, тебе нравятся острые ощущения, когда ты тайком крадешься. Возможно, в этом для тебя и заключается привлекательность.

В мгновение ока он бросился ко мне, толкнул меня к стене и обнажил клыки перед моим лицом.

-Не принижай мои чувства к тебе. Я готов свернуть горы ради тебя. Звезды смотрят в мою сторону с презрением, возмущаясь тем, что я люблю тебя, в то время как они там, наверху, никогда не чувствовали ничего настоящего, никогда не прикасались ни к чему такому прекрасному, как ты. Я - предмет их зависти, потому что они не могут получить тебя, пока ты внизу, на Земле, в клетке моих рук, но если они ожидают, когда смогут забрать тебя после смерти, они найдут меня рядом с тобой, охраняя тебя даже тогда. Потому что никто не отнимет тебя у меня, и никто не будет любить тебя так яростно, как люблю тебя я. Куда бы ты ни пошла, я последую за тобой. Ни в этой, ни в следующей жизни нет силы, способной оторвать тебя от меня. Поэтому не смей сомневаться в моей любви к тебе.

Слезы навернулись мне на глаза, я вцепилась в его плечи, мне нужен воздух, чтобы дышать, но он не отпускал меня.

-Тогда почему ты не можешь любить меня на глазах у всего мира? - прошептала я, мой голос надломился на этих словах. - Ты говоришь, что любишь меня больше всего на свете, но скрываешь нашу любовь, как будто это что-то постыдное. Знаешь ли ты, как мне больно от того, что ты ожидаешь, что я смирюсь с тем, что мужчина, которого я люблю, не будет прикасаться ко мне ни перед кем, кроме нашего внутреннего круга? Это убивает меня.

Его лицо исказилось от боли при моих словах, его глаза были морем муки и противоречий, когда он смотрел на меня.

-Позволь мне выбирать свою судьбу. Если мне суждено погибнуть, то пусть будет так, но позволь мне быть счастливой в моем гребаном уничтожении, - потребовала я.

Он наклонился ко мне, прижался губами к моим губам в нежнейшем из поцелуев, вкус которого ужасно напоминал разбитое сердце.

-Увидимся позже, Голубок. - Он отступил назад, и прежде чем я успела ответить, он скрылся в темноте в том направлении, откуда я пришла, оставив меня со слезами, текущими по щекам, и сердцем, разрывающимся на части.

Я вытерла слезы и встала прямо, уже не чувствуя голода, но все равно направилась в сторону столовой, желая увидеть Тори, своих друзей. Придя в большой зал, я убедилась, что взяла себя в руки, и заметила всех сидящих перед большим шведским столом, который, как обычно, накрыла Джеральдина.

Я направилась к ним, нацепив фальшивую улыбку, и заняла место рядом с Тори, но как только она взглянула на меня, она одарила меня двусмысленным взглядом, который говорил, что она в курсе, что что-то случилось. Я слегка покачала головой, и она сжала мою руку под столом, в ее глазах читалось обещание поговорить со мной позже, если я захочу. Она так хорошо меня знала, но, честно говоря, я не вижу смысла говорить об этом. Орион принял решение. Он никогда не встанет рядом со мной и не скажет всему миру, что он мой, потому что, по его мнению, это будет означать конец моей попытки занять трон. Но какое право он имеет решать за меня?

Я ела свой вегетарианский бургер, пытаясь смеяться и улыбаться вместе со своими друзьями, когда они делились шутками об интервью Лайонела и обсуждали наши дальнейшие действия в борьбе с ним, но мое сердце болело, и я совсем не принимала участия в разговоре.

Сет присел рядом со мной и тихонько захныкал, а Макс взглянул на меня с выражением, которое свидетельствовало о том, что у меня плохо получается скрывать свои эмоции. Я не понимаю, зачем я вообще пытаюсь их скрыть. Они все слишком хорошо знают меня.

Калеб сидел в дальнем конце стола от нас с Сетом, и я с грустной улыбкой посмотрела на своего друга Волка возле меня, понимая, что ему очень больно. Он рассказал мне все, что произошло между ними, и я хотела бы помочь, но, честно говоря, похоже, что им нужно было все обсудить, а Сет не хочет этого делать. Поэтому вместо этого они почти не разговаривают, а если и разговаривают, то ведут себя слишком вежливо, делая вид, что все в порядке, но быстро расходятся в разные стороны, как только им удается покинуть общество друг друга. Наблюдать за ними больно.

Джеральдина достала подзорную трубу с теневым глазом и бросила ее на тарелку Дариуса.

-Ради всего святого, Джеральдина. За что? - пожаловался Дариус, полностью испортив гамбургер на его тарелке, в то время как глаз вертелся туда-сюда внутри подзорной трубы, как склизкое животное.

-Потому что я делаю заявление, ты, шут Драгунский. - Она закатила глаза, словно Дариус был неразумен, а Тори рассмеялась, заслужив укоризненный взгляд своего парня.

-Мы должны двигаться дальше, в поисках карты шпионажа, - сказала Джеральдина.

-А нужен ли нам этот гребаный теневой глаз на моей тарелке, чтобы обсудить данный вопрос? - прорычал Дариус.

-Конечно, нужен, ты, ящерица, - твердо сказала она. - Наш союзник, Опозоренный Властью, уже получил известия от своего контакта в ФБР? Может ли она достать нам карту?

-Нет, - сказал Дариус. - Франческа не ответила на его сообщение.

-Гребаная Фрэн, - пробормотала я, и Тори посмотрела на меня, кивнув в знак солидарности.

-В жопу ей кокос, - добавила Тори.

-Или ананас, - добавил Сет. - И охапку колючих груш.

-И гнилой морковкой, - позвал Тайлер через стол, и я посмотрела на него: его рука лежала на руке Ксавьера на столе, а София сидела с другой стороны Ксавьера, прижимаясь к нему с выражением удовлетворения на лице.

Я безумно рада за них, но в то же время я охренела от своей жизни. Потому что это были еще одни идеальные отношения, выставленные на всеобщее обозрение. Ксавьер при каждом удобном случае выставлял напоказ своих Сабов, а они в ответ делали то же самое с ним. Мои пальцы сжались вокруг вилки, я стиснула зубы так сильно, что стало больно, и тут Макс удивленно вскинул брови.

-Ты в порядке, маленькая Вега? - спросил он. - От тебя исходят флюиды убийственной смерти, и они портят мне аппетит.

-Прости, - пробормотала я, пытаясь сосредоточиться, воздвигая барьер и удерживая свои эмоции от утечки к нему. Мой Феникс способен остановить его вторжение в мои чувства, но я все равно должна поставить магические барьеры, если не хочу, чтобы он почувствовал вкус моих эмоций.

Я вздохнула, угрюмо ковыряя ножом свой бургер, отказавшись от всякого притворства, что испытываю удовольствие, и Сет прижался к моей голове.

-Ты в порядке, детка? - спросил он, и я пожала плечами. - О мои звезды, - прошептал Сет, дергая меня за рукав, но я проигнорировала его, набросившись на свой бургер с еще большим остервенением.

-Вот дерьмо, - вздохнула Тори.

-Он пьян? - засмеялся Кэл.

-Он идет прямо, я думаю, что трезв, - усмехнулся Дариус, а Сет продолжал дергать меня за рукав, но я рванула руку, останавливая его.

-Миледи! - взвизгнула Джеральдина, наполовину встав на стол, когда она махнула рукой, привлекая мое внимание. - Ваша единственная настоящая любовь и опозорный Вампир здесь и устраивает настоящую шумиху!

Я подняла голову и нахмурилась, увидев Ориона, который шел по пещере без рубашки и с надписью "Я люблю Дарси Вега" на голой груди, написанной, похоже, губной помадой. Он запрыгнул на стол, и все повстанцы ахнули, стараясь не обращать на него внимания, так как он пинал их обеденные тарелки и отправлял столовые приборы и еду в разные стороны.

-Подгоревшие штрудели накануне могилы моей тети Тюлип! - завопил Хэмиш с другого конца столовой, вскакивая на ноги, а Каталина пыталась усадить его обратно на место.

-Я не умею ни петь, ни танцевать, ни сочинять стихи, поэтому я просто буду кричать это очень, очень громко, - объявил Орион, глядя прямо на меня с ухмылкой на губах. Он поднес руку к горлу, произнося усиливающее заклинание, затем откинул голову назад и закричал так громко, что крыша пещеры задрожала. - Я влюблен в Дарси Вега, наследницу трона Солярии, дочь Дикого Короля - которого, кстати, Лайонел Акрукс обманом превратил в злобного сукина сына. И я знаю, что вы все считаете меня пустой тратой кислорода. - Он пнул булочку в лицо Джастина Мастерса, и она отскочила от его лба, так как он старался не реагировать. - Что мой позор заразен, и вы не хотите, чтобы он находился рядом с вами, не говоря уже о вашей драгоценной принцессе. - Он перепрыгнул с одного стола на другой, направляясь к нам, и я встала, улыбка почти расплылась по моим щекам. - Но оказалось, что она все равно хочет меня. И мне надоело принимать решения за девушку, которая всегда принимала их лучше меня. Так что если это то, чего она хочет, то она может получить это. Потому что я принадлежу ей вплоть до моего черного сердца. - Он снова прыгнул вперед, раздался шум проклятий и возмущения, когда он приземлился на мой стол, посмотрел на меня и протянул руку со сложенным в ней листком бумаги.