Тоня перевернула телефон так, чтобы коснуться экрана.

— Двадцать два тридцать восемь.

Винтер обдумывала возможные варианты. Бесполезно делать поспешные выводы.

— Полагаю, они могли приехать, чтобы выпить или заняться другими делами поздним вечером. Обычно в это время там довольно тихо. Невозможно знать наверняка.

— Когда машина отъезжала, я сняла вот это. — Тоня провела пальцем по экрану, открывая новое изображение. Затем, увеличив фотографию пальцами, она повернула телефон к Винтер.

На секунду Винтер не поняла, что она должна увидеть. Похоже, это тот же самый грузовик, только увеличенный, когда он выезжал с парковки. Только когда уже собиралась передать телефон подруге, она заметила наклейку на боку грузовика.

— Дрейк, — вздохнула она в недоумении.

— Ты узнала владельца грузовика?

— Дрейк Шелтон. — Винтер сунула телефон обратно в руку Тоне, ее мысли разбегались. Почему Дрейк оказался в Ларкине? И почему он появился у ее дома? Что еще важнее, вернулся ли он в Пайк, чтобы убить свою жену? — Тебе нужно отвезти это в полицейский участок.

— Почему? — Тоня опустила телефон в сумку, изучая Винтер любопытным взглядом. — Это он вломился в твою квартиру?

Винтер вздрогнула. Ужасно представить, что Дрейк проследил за ней до Ларкина, а затем пробрался в ее личное пространство, чтобы оставить свое предупреждение. Но она еще раз напомнила себе, что не стоит делать поспешных выводов. Не сейчас, когда у них нет ничего, кроме нечеткой фотографии, сделанной в другую ночь.

— Я не уверена, но его жену убили прошлой ночью.

Тоня задохнулась, заметно потрясенная откровением Винтер.

— Я не слышала об этом.

Винтер подняла руку, мгновенно пожалев о своем прямолинейном ответе.

— Это произошло не здесь. Она погибла в Пайке.

— О. — Тоня облегченно выдохнула. — Это сделал парень в грузовике?

— Никто точно не знает, но его ищут.

— Хорошо. Я заеду в участок на обратном пути в магазин. Думаю, они смогут загрузить фотографию с моего телефона. — Кивнув, Тоня направилась к двери комнаты ожидания. — Береги себя.

Винтер смотрела, как она уходит, затем, пробормотав проклятие, поспешила за подругой.

— Постой, Тоня.

Остановившись у входа в комнату, Тоня повернулась, бросив на Винтер нетерпеливый взгляд.

— Это не подождет? У меня через час урок гончарного мастерства, а мне еще нужно привести себя в порядок.

— Всего на секунду, — заверила ее Винтер.

— Хорошо. В чем дело?

Винтер не придумала никакого тонкого способа выяснить нужную ей информацию. Не тогда, когда ее нервы взвинчены, а разум помутился от бесконечных потрясений, которые одолевали ее день за днем. Поэтому она просто перешла к сути вопроса.

— Почему ты никогда не упоминала что моя мама оставила тебе наследство по завещанию?

Тоня замерла, выражение ее лица стало невозможно прочитать.

— Я просто полагала, что ты знаешь. Это не секрет, — наконец сказала она.

— Ты знала ее?

Тоня кивнула, ее глаза смягчились.

— Она работала волонтером в художественном лагере каждое лето. Я ходила на все занятия, которые она там вела. У нее был удивительный талант.

Ледяной страх, охвативший Винтер после того, как она увидела грузовик Дрейка Шелтона, припаркованный рядом с ее домом, позабылся, когда она представила себе красоту маминых работ.

Это наследие, которое будет радовать Винтер всегда.

— Да, это так, — согласилась она мягко.

— Когда твоя мама поняла, что я серьезно занимаюсь гончарным искусством, она начала давать мне частные уроки, — продолжала Тоня, смаргивая внезапно выступившие слезы. — Тогда-то я и сказала ей, что надеюсь получить степень в области искусства. Но родители настояли, чтобы я осталась здесь и занялась сувенирным магазином. Она обещала, что у меня будут деньги на стипендию, необходимую для поступления в колледж, если я захочу этим заниматься. Я действительно никогда не думала об этом. Пока она не умерла.

Винтер вздохнула. Копаться в воспоминаниях о Лорел Мур все равно что сдирать струп со старой раны. Болезненно, неприятно и, вероятно, необходимо, чтобы душа Винтер когда-нибудь исцелилась.

— Ты использовал деньги на художественную школу? — спросила она подругу.

— Часть. Остальное я сэкономила, чтобы открыть собственную студию. — Губы Тони искривились в невеселой улыбке. — Я никак не ожидала, что эта студия будет в Ларкине. — Между ними воцарилась тишина, когда они погрузились во взаимное чувство скорби о потере женщины, которая коснулась жизни их обеих. Затем Тоня стряхнула с себя печаль. — Это проблема? Если тебе нужны деньги...

— Нет, нет. Ничего подобного, — быстро заверила Винтер.

— Твоя мать... — Тоня остановилась, как будто ей требовалось собраться с мыслями. Она глубоко вдохнула, расправила плечи и посмотрела на Винтер. — Она спасла меня. Я росла озлобленным ребенком, который никогда не вписывался в это место. Искусство дало мне выход, который помог сосредоточиться на чем-то позитивном. — Ее руки сжались по бокам, показывая глубокие, тлеющие эмоции. — И даже сейчас студия — это мое место дзен. Она нужна мне, как большинству людей нужен воздух, чтобы выжить. — Натянутая улыбка тронула ее губы. — Лорел подарила мне это.

Винтер потянулась, чтобы слегка коснуться руки Тони. Ее мама могла разрушить жизнь, но по крайней мере одну она спасла.

— Я рада.

Тоня отступила назад.

— Я поговорю с тобой позже.

— О. — Винтер поразило внезапное воспоминание. — Еще кое-что.

— Что?

— Почему ты вчера появилась на ферме Сандера? — поинтересовалась Винтер, прежде чем Тоня успела уйти.

Тоня нахмурилась.

— Я не была... о, подожди. — Она щелкнула пальцами. — Я искала тебя.

— Зачем?

Тоня пожала плечами.

— Просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке. А сейчас мне действительно нужно бежать.

— Спасибо, что принесла ключ.

— Без проблем.

Энергично двигаясь, Тоня поспешила по коридору, с напряженной спиной и высоко поднятой головой. Винтер потянулась в карман, с ужасом вспомнив, что у нее нет телефона.

Ей действительно нужно с кем-то поговорить.

Нет... не просто с кем-то.

С кем-то конкретным.

С Ноа.