Глава 1 #какогочерта

— Ты должна быть со мной.

Что это за слова? Они застают меня врасплох, и на секунду мне кажется, что я неправильно его поняла. Он наклоняется ко мне через стол, в то время как наши вторые половинки стоят в очереди за заказом примерно в двадцати футах (Прим.: Двадцать футов — примерно шесть метров) от нас.

— Мы с тобой, — продолжает он. — А не мы с ними.

Я медленно моргаю, глядя на него, а потом до меня доходит, что он шутит. Усмехаюсь в ответ и возвращаюсь обратно к своему журналу. На самом деле, это не просто журнал, а математическое издание, потому что я вот такая крутая.

— Элена… — Я не реагирую. Мне страшно. Если подниму глаза и увижу, что он не шутит, это все изменит.

— Элена. — Он наклоняется чуть ближе и касается мой руки. Я вздрагиваю и резко отодвигаюсь назад. Мой стул издает противный скрипящий звук, что привлекает внимание Нила. Поэтому делаю вид, будто что-то уронила, и лезу под стол. А там наши ноги и ботинки. Но у моей ноги лежит синий карандаш; я поднимаю его и сажусь на свое место.

Нил уже в самом начале очереди собирается сделать заказ, а парень моей лучшей подруги с грустью смотрит на меня и ждет ответа.

— Ты что, пьян? — набрасываюсь на него. — Какого черта?

— Нет, — отвечает он, но выглядит не таким уж уверенным. Я впервые замечаю на его лице щетину. Кожа вокруг его глаз пожелтела. Может, у него сложные времена? Жизнь — хреновая штука.

— Если это шутка, то ты ставишь меня в неудобное положение, — говорю ему. — Дэлла же здесь. Какого хрена ты творишь?

— У меня всего десять минут, Элена. — Он переводит взгляд на карандаш, который лежит на столе между нами.

— Десять минут на что? Ты весь вспотел, — спрашиваю я. — Ты принял что-то? Или подсел на крэк? — Какие наркотики заставляют так потеть? Крэк? Героин?

Мне хочется, чтобы Нил с Дэллой поскорее вернулись. Чтобы всё снова стало нормальным. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, где они.

— Элена…

— Прекрати так меня называть. — Мой голос дрожит. Я делаю попытку встать, но он поднимает со стола карандаш и берет меня за руку.

— У меня не так много времени. Позволь мне тебе показать.

Он сидит совершенно неподвижно, но его глаза напоминают мне загнанного животного: яркие, полные ужаса и паники. Никогда не видела у него такого взгляда, но раз они с Дэллой встречаются всего несколько месяцев, вопрос спорный. На самом деле, я почти не знаю этого парня. Вполне возможно, он мог оказаться наркоманом. Он переворачивает мою руку ладонью вверх, а я ему это позволяю. Сама не знаю почему, но позволяю.

Он кладет карандаш мне на ладонь и сжимает мою руку в кулак.

— Ты должна произнести это вслух, — заявляет он. — «Покажи мне, Кит». Скажи это, Элена. Пожалуйста. Я боюсь того, что может случиться, если ты этого не сделаешь.

Он действительно выглядит напуганным, поэтому я выполняю его просьбу и повторяю.

— Покажи мне, Кит. — А затем. — Должна ли я знать, что всё это значит?

— Никто не должен, — отвечает он. А потом перед глазами всё темнеет.

* * *

Когда я прихожу в себя, Кит находится рядом. Моя голова раскалывается, а язык прилип к нёбу. Должно быть, я потеряла сознание, хотя раньше со мной никогда такого не случалось. Я сажусь, но вместо того, чтобы оказаться на полу в «Брэд Кампани», лежу на чьем-то диване. Диван симпатичный, похож на те, что я видела в каталоге «Поттери Барн» (Прим.: Potterybarn.com (Поттери Барн) — американский интернет-магазин, предоставляющий эксклюзивную мебель, декор и аксессуары для дома). Нереальные деньги за обработанную замшу. Легонько царапаю ткань, а потом вдыхаю запах на пальцах. Замша.

— Нил? — Сажусь и оглядываюсь по сторонам. Они перенесли меня в кабинет управляющего? Как неловко. Слишком изысканный диван для управляющего. — Кит, что произошло? Где Нил?

— Его здесь нет.

Я встаю на ноги, но от резкого движения у меня кружится голова. Падаю обратно на диван и опускаю голову между колен.

— Позови, пожалуйста, Нила. — Мой голос звучит гнусаво. Я поднимаю глаза и опять вижу перед собой джинсы Кита. Он даже не пытается позвать Нила, вместо этого глубоко вздыхает и садится рядом со мной.

— Нил на Барбадосе в свадебном путешествии.

— Он женился на обратном пути к нашему столику? — Сквозь зубы спрашиваю я. Хватит с меня этих игр. Дэлла сошла с ума, раз встречается с этим парнем. Он под наркотой, или больной на голову, или и то, и другое.

Кит прочищает горло.

— Вообще-то это его второй брак. До этого он был женат на тебе.

Моя голова резко поднимается. А он вздрагивает, увидев выражение моего лица.

В комнату забегает ребенок и запрыгивает ко мне на колени. Я в ужасе отшатываюсь. Не люблю детей — они грязные, шумные и…

Оно просит меня сделать сэндвич.

— Эй, приятель. Я тебе его сделаю. Дадим маме минутку передохнуть.

Какого. Черта.

Я вскакиваю с дивана и за пять секунд оказываюсь в углу. Кит и маленькое человеческое существо уже вышли из комнаты. До меня доносятся их голоса, звонкие и счастливые. Комната в стиле «Поттери Барн». Куда ни глянь — все везде темно-синее. Темно-синие картинные рамы, темно-синие плетеные ковры, темно-синие цветочные горшки, в которых растут здоровые папоротники. Я подхожу к окну в уверенности, что увижу парковку перед «Брэд Кампани». Может, они перенесли меня в «Пьер Ван». Но вместо этого я обнаруживаю симпатичный садик. В центре стоит корявый дуб, а у его основания — кольцо белых камней.

Делаю шаг назад от окна и во что-то врезаюсь. Кит. Он придерживает меня за предплечье, не давая упасть. И я ощущаю покалывание в том месте, где он ко мне прикасается. Не переношу психов.

— Где, черт возьми, я нахожусь? — спрашиваю, отталкивая его от себя. — Что происходит?

— Ты в нашем доме, — отвечает он. — 214 по Сикамор Серкл. — Затем следует долгая пауза, и он добавляет, — Порт-Таунсенд, штат Вашингтон.

Я смеюсь. Кто бы это ни сделал, он меня повеселил. Я обхожу Кита и быстрым шагом направляюсь в дом. Столовая переходит в большую, просторную кухню. Мне видно воду за окном — по его поверхности стучат капли дождя. Я смотрю на дождь, когда тонкий, шепелявый голосок произносит:

— На что ты шмотришь?

Ребенок. Он сидит за кухонным столом и набивает рот хлебом.

— Кто ты такой? — спрашиваю я.

— Томас. — Когда он произносит свое имя, крошки хлеба вылетают у него изо рта и рассыпаются по столу.

— Какой Томас? Как твоя фамилия?

— Такая же, как у папы, но не такая, как у тебя, — как ни в чем не бывало отвечает он.

Ощущаю покалывание на коже.

— Томас Финн Браустер. А ты Элена Мэри Конвей. — Он вскидывает кулак в воздух. Браустер! Фамилия Нила.

Слышу Кита позади себя, а когда поворачиваюсь, вижу, что он стоит, прислонившись к холодильнику, и хмурит брови.

Заметив, что я за ним наблюдаю, он прижимает палец к губам, а потом бросает взгляд на мальчика.

— У тебя есть еще один, — сообщает он.

— Еще один что?

— Ребенок. — Он отталкивается от холодильника и подходит ко мне. Внезапно я замечаю седину на его висках и морщинки вокруг глаз. Он выглядит не совсем так, как Кит из «Брэд Кампани».

Он ведёт меня в спальню и открывает дверь. Это детская. А там крошечная головка с мягкими темными волосиками. Я заглядываю в колыбельку, и мое сердце начинает бешено колотиться.

— Ты сказал, что Нил в свадебном путешествии, но она еще совсем малы…

— Она наша.

Я сглатываю.

— Наша с тобой?

— Да.

У моего сердца срывает крышу. Я даже ощущаю, как оно качает кровь к мозгу.

— Ты путешественник во времени?

И впервые Кит улыбается. На его щеках появляются глубокие морщинки, как будто он часто так делает. Забавно, но я не помню, чтобы видела, как Кит улыбается. Он всегда выглядит таким серьезным, и именно это Дэлле в нем и нравится. Дэлла.

— А где Дэлла? — О, боже. У нас с её парнем есть ребенок. Смотрю на свою руку, но обручального кольца на ней нет.

Он выходит из комнаты. А я еще раз бросаю взгляд на ребенка и следую за ним.

Когда мы оба оказываемся в коридоре, он закрывает дверь детской.

— Мы почти не общаемся с Дэллой.

Я ощущаю некое сожаление. Мы с Дэллой больше десяти лет были близкими подругами. Кит видит выражение моего лица и сразу отводит взгляд.

— Это сон, — говорю ему. Но Кит отрицательно качает головой. Я замечаю свое отражение в массивном зеркале в позолоченной раме, которое висит у него за спиной. У меня короткие волосы. Мелированные. — Нет, ночной кошмар, — добавляю я, трогая рукой волосы. — Я выгляжу как мама.

— Ты и есть мама.

В этой параллельной вселенной, путешествии во времени или сне я — мама. Но в моей голове я всё ещё просто Элена. Без каких-либо детей и с плоским животиком. А передо мной стоит Кит. Парень, которого моя лучшая подруга считает «тем самым». Быть не может, чтобы я вообще обратила на него внимание. Но сейчас я смотрю на него и пытаюсь увидеть его в другом свете. Он совсем не похож на Нила. Коренастый и немного взъерошенный. Нил сбривает волосы на руках, а руки Кита покрыты черными волосками. У Нила темные глаза, у Кита — светлые. Нил пользуется контактными линзами, Кит носит очки. У нас с Дэллой всегда были разные вкусы относительно мужчин, и нас обеих это устраивало. Так легче придерживаться принципа, что дружба важнее парней.

— Где она? — задаю я вопрос.

— Она все ещё во Флориде. Мы переехали сюда пару лет назад.

Кит берет меня за руку и говорит:

— Позволь кое-что тебе показать.

Это ощущается таким неправильным. Наши пальцы не подходят друг другу. У него крупные руки и грубоватые пальцы. Моя рука, словно растянутая, неловко лежит в его ладони. Дэлла всегда говорила, что руки должны подходить друг другу, как кусочки паззла. У них с Китом подходили. Она сама мне это сказала!

Внезапно из кухни появляется тот маленький мальчик. Кит отпускает мою руку и заключает его в объятия.

Похоже, они отлично ладят, учитывая, что он мальчику не отец. Его отец — Нил. Так, где же Нил? И что между нами произошло?

— Что случилось с Нилом? Почему мы не вместе?