Она бродила из комнаты в комнату, хмуро глядя на красные пятна на стенах и на полу в холле. Войдя в спальню родителей, она сняла носки, а затем...

Все исчезло. Затем внезапно она побежала к задней двери в испачканной рубашке. Ветер широко распахнул двери, и она побежала к дороге босиком. Ее зубы стучали, пока ее не нашла симпатичная пара в синем седане. Бейли забралась в их теплую машину, в замешательстве раскачиваясь взад–вперед. Она не знала, что сказать.

Бейли проснулась, судорожно вздохнув.

Она села. Прижав руку к груди, тяжело дыша. Ее сердце бешено колотилось.

Кошмар, который преследовал ее всю жизнь, вернулся. На этот раз она видела видения, которые никогда раньше не появлялись, как у Виктора Асланова. Никогда прежде она не признавала его во сне папой.

Она также никогда не видела незнакомца, который заставил Виктора истекать кровью, прежде чем убить его. Её взрослый разум подсказывал что именно там произошло. Она знала, что русского пытали, а затем в конце концов убили, его тело бросили на обочине дороги.

Но почему-то незнакомец, который увез его, показался ей знакомым.

– Бейли? – Хоакин сел рядом с ней. – Тебе приснился сон?

Она рассеянно кивнула, пытаясь собрать все воедино. Ее охватило дурное предчувствие.

– Где эта фотография?

Он обнял ее одной рукой и прижал к своему телу.

– Маккиви? На тумбочке. Я принесу её.

– Нет.

Вырвавшись из объятий Хоакина, она встала и включила лампу на ночном столике. Точно так же, как в ее сне, в воздухе повеяло прохладой. Ее ноги словно замерзли. Ее рука дрожала, когда она потянулась за фотографией.

Да, она определенно видела эти злые, бледные глаза.

Бейли задрожала сильнее. А потом её бросило в жар.

Хоакин подскочил к ней.

– Что? Скажи мне.

– Этот человек был в моем сне. Он никогда не был там до сегодня, но на этот раз я его увидела. Он ворвался в наш дом и утащил Виктора.

– Он сначала убил всех остальных в доме?

– Я не знаю. Может быть.

Для нее все было так расплывчато.

– Что он сказал, когда вломился?

– Меня внутри не было. В моем сне Виктор отправил меня наружу, чтобы я спряталась в форте моего брата. Он сказал мне оставаться там. Но после того, как этот человек утащил его, я вернулась внутрь.

Бейли покачала головой, затем, моргнув, посмотрела на Хоакина. Теперь он олицетворял защиту и утешение. Она нуждалась в них.

– У меня никогда раньше не было этой части сна.

– Что-нибудь еще?

– Не совсем, – она нахмурилась. – Между тем, как я возвращаюсь в дом, и тем, как я снова выбегаю на улицу, на этот раз вся в крови, есть что-то вроде пустого места. Я не могу видеть эту часть.

Он заключил ее в свои объятия.

– Ты годами держала воспоминания взаперти, потому что они травмируют. Ты начинаешь вспоминать. Может, вид лица Маккиви что-то встревожил? Ты уверена, что это он был в твоем сне?

– Я уверена. Он был моложе, чуть менее лысый, но эти холодные глаза были такими же.

Хоакин поцеловал ее в макушку, и она позволила его теплу проникнуть в нее.

– Ты дрожишь.

– Этот сон всегда пугал меня.

Она посмотрела на него снизу вверх, большого и сильного, каким-то образом ставшего ее якорем в этом сумасшедшем, перевернутом мире, в котором она теперь жила.

– На этот раз я в ужасе.

– Я знаю. Возвращайся в постель.

Он попытался вырвать фотографию из ее рук.

– Нет. Мне нужно подумать об этом.

Она сжимала в руках глянцевую фотографию человека, который, вероятно, убил всю ее семью. На первый взгляд он не выглядел особенно злым или даже выдающимся. Если бы она увидела его сейчас лично, то, вероятно, подумала бы, что он учитель или банковский кассир – какая-то профессия, где он должен быть вежливым. Ему бы не нравилось делать приятное лицо, и он, скорее всего, мысленно проклял бы своих учеников или клиентов. Но, глядя на него сейчас, видела, что он похож на убийцу.

– Мы знаем, что он покинул Хьюстон и направился на север. Мы не знаем точно, где он находится в данный момент, но мы почти уверены, где он будет здесь в субботу.

– На свадьбе Калли и Шона.

Бейли боялась за свою новую подругу.

Он кивнул.

– Мне нужно позвонить им, рассказать им об этом развитии событий. Мы знали, что Маккиви был членом ЛОССа и, вероятно, представлял угрозу. Но быть на девяносто девять процентов уверенным, что он убил твою семью и что он также вломился в твой дом в Хьюстоне... Это меняет всё.

– Сейчас середина ночи, – запротестовала она.

– Мне все равно. Это дело подходит к концу. Я не знаю, почему он появился именно сейчас, после всех этих лет. Но, может быть, с помощью Шона я смогу разобраться в этом.

Бейли дотронулась рукой до его большого плеча.

– Подожди.

Она знала, что в ту минуту, когда он позовет остальных, опасность станет только более реальной. Последние несколько дней она жила в пузыре. Последние двадцать четыре часа ей казалось, что она начала совершенно новую жизнь. Но ее прошлое столкнулось с настоящим. Если она хотела будущего, она должна была вырваться из своего кокона и встретиться с этим лицом к лицу.

Хоакин отвел ее обратно к кровати и прижался к ней, прежде чем потянуться за телефоном.

– Еще нет четырех. Я подожду час, но не больше. Интуиция подсказывает мне, что время не на нашей стороне. Маккиви на охоте.

И поскольку она знала, что убийца сделал с ее отцом, видела, что он, вероятно, сделал с жертвами, которых Хоакин пытался спасти, она не могла не согласиться. Его предложение часа покоя звучало как полное блаженство. Но он был прав. Цена ожидания сейчас может оказаться слишком высокой.

– Не бери в голову. Давай, звони.

Хоакин кивнул и набрал номер Торпа. Пятнадцать минут спустя он, Калли и Шон вошли в клуб. Хантер и Логан вошли следом за ним. Очевидно, Аксель никуда не уходил.

Группа собралась в главном подземелье, все еще одетая в атрибуты вечеринки Торпа, пока Хоакин объяснял остальным сон Бейли. Как только он упомянул о связи с Маккиви, в комнате воцарилась мертвая тишина.

– Это сон, – указал Хантер. – Это не значит, что это правда. В противном случае Логан заставил бы гигантского Тутси Попса облизывать его, пока он поет песни One Direction.

– Эй! – Логан хлопнул брата по плечу. – Я бы никогда не стал петь дерьмо из британского бойз-бенда.

– Но мы все знаем, что ты был бы более чем счастлив, если бы тебе поклонялись леденцы, – протянул Торп.

– Мы можем сосредоточиться? – Хоакин зарычал. – Все, что происходило во сне Бейли до сих пор, было подтверждено как факт.

– Но разве невозможно, что намек на эту фотографию, — Торп поднял фотографию Маккиви, — каким-то образом заставил ее включить его в сон?

– Все возможно, – признал Хоакин, стиснув зубы. – Но – ...

– Сон всегда был больше похож на воспоминание, – вмешалась Бейли. – И я всегда знала, что мне чего-то не хватает. И сейчас тоже. Вся середина исчезает для меня. Тем не менее, присутствие Маккиви там логично.

Хоакин кивнул.

– Пытка в духе Маккиви.

– Он не применял свою ужасную наклонность ни к кому из Аслановых, кроме Виктора, – отметил Шон. – Остальная семья была просто расстреляна. – Он виновато взглянул на Бейли. – Прости.

Она покачала головой. Она оплакивала потерю семьи, но не помнила их.

– Может, он торопился. Может, его прервали. Может... мы не знаем, – настаивал Хоакин. – Это был бы не первый раз, когда этот мудак вытирал пыль с кого-то, не разобрав его сначала на части.

Бейли нахмурилась. О чем он говорил? Кто? Она сделала мысленную пометку спросить Хоакина позже.

– По правде говоря, как только я увидела фотографию, я поняла, что он был знакомым и пугающим. Я не сомневалась, что видела его, и тогда мой сон дал ответ, – сказала она Шону. – Я знаю, что все это звучит безумно, но я говорю правду.

– Все сходится, – настаивал Хоакин. – ЛОСС искал исследования Асланова около пятнадцати лет. Если бы они думали, что сам ученый сохранил копию, они бы нанесли ему визит, угрожали его семье и пытали его, чтобы узнать ее местонахождение. Они также охотились бы за Калли, надеясь, что она что-то знает, прежде чем замести следы. Только они не могли найти ее, пока не стало слишком поздно. Это бы по-настоящему их разозлило, особенно Маккиви.

– Я тут подумал..., – Шон провел рукой по лицу, затем посмотрел на Калли. – Я думаю, нам следует отложить свадьбу.

Она покачала головой, ее темный конский хвост коснулся ее плеч.

– Эти ублюдки слишком долго определяли мою жизнь. Я не позволю им отнять и мое будущее тоже.

– Прелестно...

– Мы можем защитить ее, – Торп скрестил руки на груди. – Ты будешь рядом с ней. Я буду рядом с тобой.

– Мы с Тарой идем, – поклялся Логан. – Я помогу вашим парням охранять периметр.

– Если у Каты не начнутся роды, мы тоже будем там, – заверил Шона Хантер. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы Калли была в безопасности. Черт возьми, большая часть команды Оракула будет на скамьях, и ты знаешь, что Джек – страшный ублюдок, когда дело доходит до того, что кто-то угрожает женщинам. Мы закроем это место и используем его как прекрасную возможность поймать Маккиви.

– Черт возьми, у меня есть идея, как поймать его еще до того, как Калли пойдет к алтарю. Это даже не помешает свадьбе, – добавил Логан.

– Пожалуйста, Шон..., – Калли потянулась к руке своего жениха.

Он схватил её.

– Мне это не нравится.

– Я хочу выйти за тебя замуж прямо сейчас. И я бы хотела надеть свое свадебное платье, пока мой живот не сделал это невозможным.

– Я предпочел бы скорее видеть тебя живой, чем мертвой, – парировал он.

– Я сомневаюсь, что Маккиви действительно попытался бы прикончить ее в разгар громкого события. Я не думаю, что ЛОСС хочет такого внимания, – сказал Хантер.

Шон кивнул.

– Вероятно, это правда.

Но он, очевидно, не купился на эту мысль.

– Кроме того, все, что Калли когда-либо держала в секрете, стало известно, наряду с тем фактом, что ее отец уничтожил свою копию исследования. Так что, может быть, это разведывательная миссия или у неё какая-нибудь другая цель, – предположил Хоакин и повернулся к Бейли. – Или, может, они выяснили, что ты в Далласе с Калли. Может, Маккиви надеется, что ты появишься на свадьбе.