— Мы со Скоттом Кинроссом очень признательны вам за то, что вы лично занялись нашим делом.

— В вашем проекте есть что-то филантропическое, а такие дела я предпочитаю вести сам. Мои штатные юристы обладают прекрасной компетенцией, но порой деловой азарт берет над ними верх. Для начала я попросил бы вас разъяснить мне суть дела в простых словах.

— Я привезла с собой все наши документы. Что вы хотите услышать в первую очередь?

— Прежде всего важно определиться, что именно вы собираетесь запатентовать.

— Мы пока сами точно не знаем… А насколько это важно? Видите ли, дело очень срочное…

— Определение объекта патентного права — ключевой момент, и здесь недопустима небрежность. Вы когда-нибудь слышали об Антонио Меуччи?

— Нет; кто это?

— Итальянский ученый. На его примере вы сразу поймете, насколько важно то, о чем я говорю. Двенадцатого декабря 1871 года Меуччи подал заявку на предварительный патент, поскольку у него не было средств выправить патент по всей форме. Затем он направил запросы в крупные компании, которые могли бы заинтересоваться его изобретением, но никто не откликнулся. Со стороны промышленников это было, несомненно, весьма дальновидно. Спустя несколько лет Александр Белл получил полный патент на изобретение, которое он назвал «телефон». Сейчас исследователи сходятся во мнении, что идеи Меуччи во многом определили направление работ Белла. Подлинный изобретатель телефона умер в нищете. А Белл основал империю, которая полтора века спустя стала одной из самых богатых и влиятельных компаний в мире. Моя работа заключается в том, чтобы никто не мог посягнуть на ваши права.

— Что от меня требуется?

— Я успел бегло просмотреть ваше досье. Некоторые моменты нуждаются в прояснении, но самое важное — понять, к чему может привести ваше открытие, определить его потенциал.

Пришел черед говорить Дженни.

— Сегодня по данным Всемирной организации здравоохранения, — начала она, — более двадцати семи миллионов человек в мире страдают деменцией альцгеймеровского типа. Почти семьдесят процентов из них — женщины. Жителей развитых стран болезнь поражает чаще. Восемьдесят процентов больных старше шестидесяти пяти лет, однако количество молодых людей с болезнью Альцгеймера быстро и неуклонно растет. По прогнозам ВОЗ, в течение следующих пяти лет число больных увеличится вдвое.

Брестлоу внимательно слушал. Дженни продолжила:

— Исследуя факторы, которые могли повлиять на распространение болезни, мы со Скоттом разработали оценочную шкалу, позволяющую спрогнозировать развитие заболевания. Наша модель способна с точностью до дня определить, когда пациент полностью утратит разум.

— Впечатляет.

— Благодаря этому инструменту оценки мы пришли к выводу, что масштабы заболевания в мире сильно недооценены. Мы полагаем, что миру грозит санитарная катастрофа небывалой тяжести. По нашим последним расчетам, в настоящий момент больных не двадцать семь миллионов, а около девяноста восьми миллионов, если брать все стадии болезни. И ежегодный прирост составляет не восемь процентов, а двадцать два. И еще: болезнь особенно быстро прогрессирует среди молодых людей и особенно мужчин. Разработанный нами индекс позволяет выявить заболевание у тех, кто еще о нем не знает. Это означает, что он имеет мощный экономический потенциал. Обнаружить болезнь Альцгеймера станет так же просто и надежно, как измерить уровень сахара при диабете. Но реализация нашей оценочной шкалы не может быть самоцелью. Ее коммерческое использование приведет к ограничению дальнейших исследований, поскольку ученым придется платить за применение индекса. А мы уверены, что для того, чтобы противостоять этой болезни, каждая страна, каждая лаборатория, каждый исследователь должны иметь возможность пользоваться индексом как простым и доступным инструментом. Только тогда у нас будет шанс открыть наш «инсулин». Мы со Скоттом считаем, что на карту поставлено выживание человеческой расы.

Брестлоу слушал девушку с неослабным вниманием. Дженни добавила:

— Мы должны получить способ для реалистичной оценки количества больных и последствий в сфере здравоохранения. Причем на мировом уровне. Мы столкнулись с бедствием, которое затронет все страны без исключения. Обнародование результатов нашей работы позволит людям осознать опасность.

— А вы отдаете себе отчет, чего стоит ваше открытие и к чему оно приведет? — спросил Брестлоу.

— Я не задумывалась об этом. А вот Скотт считает, что найдутся люди, готовые убивать, только бы завладеть нашим изобретением.

— А как считаете вы?

Дженни не ответила. То ли дело было в обстановке, то ли в самом Брестлоу, но ей отчего-то было не по себе. Эта особенная манера Брестлоу выражать свои мысли, двигаться — очень точно и вместе с тем элегантно… Он не стеснялся смотреть прямо в глаза. Он не был похож на тот образ, который она заранее себе вообразила. Впрочем, он не был похож ни на одного мужчину из когда-либо встреченных Дженни.