Нилла быстро шла по улицам, срезала, где могла, но придерживалась людных дорог. Она вернулась в Вимборн восемь месяцев назад, но все еще выглядывала Кловена и его людей в тенях. Она еще не видела что-нибудь, что заслужило бы ее тревогу, но даже это ее беспокоило.

И все же прошло восемь месяцев. И город не рухнул. Значит, она не зря отдала Розовую книгу Гаспару. Он смог сдержать заклинание носрайта, мог даже создать новую книгу для этого.

И Соран жил.

Он точно выжил.

Нилла вздохнула и поправила тяжелую корзину. Ее время в Роузварде было в прошлом, вскоре растает в ее памяти. Всего две недели. Яркая искра в ее жизни, она уже погасла. Это уже казалось сном.

Но порой…

Даже среди суеты Вимборна…

Даже с руками по локоть в мыльной воде…

Порой, когда она лежала на узкой кровати в комнатке, которую госпожа Эйнсли сдавала ей над прачечной…

Было просто забрести мыслями, куда не стоило.

Скрежет колес и злое фырканье лошади привели Ниллу в чувство. Она прыгнула в сторону и повернулась, чтобы защитить корзинку от брызг грязи. Она попала по ее юбкам, влажная и холодная.

— Зараза! — закричала она и хмуро посмотрела вслед телеге и кучеру. — Совсем мозгов нет!

Ощущая на себе взгляды, Нилла быстро огляделась. Она была в Эстварде, почти у нужного дома, и люди в этой части города так не выражались даже в мыслях. Женщина в соломенной шляпке подвинула ребенка подальше от громкой прачки. Джентльмен в плаще скривил губы. Другие отводили взгляды, не хотели смотреть на девку с Драггс в грязи дольше, чем нужно.

Нилла подняла голову и пошла дальше, руки болели, гордость была уязвлена. Но разве у нее вообще могла быть гордость? Она знала, кем она была. Что важнее, она знала, кем она не была. Она знала, каким было ее будущее.

Мечты о Роузварде со временем растают.

Она прошла к задней двери большого дома леди Ривелль из серого камня, опустила корзину и постучала. Она встала, прильнув плечом к стене, разглядывая маленький сад с железным забором, обвитым желтеющими лозами. Через пару минут она постучала снова, а потом в третий раз — громче. Наконец, она прижалась ухом к двери и, уловив движение и голоса внутри, повернула ручку. Дверь легко поддалась, и Нилла приоткрыла ее.

— Есть кто? — позвала она.

— Семь богов, кто там? — голос поварихи, обычно веселый и громкий, звучал хрупко. — Иди и прогони того, кто там. Мы никого не принимаем в это время!

В следующий миг появилась горничная, ее милое лицо обрамлял кружевной белый чепчик. Обычно она встречала Ниллу у двери с неприступным гордым видом, но сегодня она была бледной, с круглыми глазами, боязливо поджимала губы.

— О! Это всего лишь ты! — воскликнула она, заметив Ниллу на пороге.

— Я принесла белье, — Нилла подвинула тяжелую корзину через порог. — Все хорошо?

— Хорошо? — служанка оглянулась, словно ждала, что призрак вот-вот нападет на нее. — Мы не в порядке! Но ты иди, не надо…

— Нилла, девчуля, это ты? — повариха выглянула из-за угла. Она тоже была странно бледной и осунувшейся, седые волосы торчали вокруг ее головы, как пушистый ореол. — О, Нилла! — она бросилась мимо горничной и поймала Ниллу в крепкие объятия. Нилла удивленно охнула, не зная, как реагировать. Повариха вела себя тепло, но не настолько. Она громко всхлипнула ей на ухо, и шок Ниллы усилился. Старушка плакала?

— Что происходит? — завопила Нилла, сжала пухлые плечи поварихи и отодвинула ее на пару шагов. — Что-то случилось с леди Ривелль?

— О, не с леди, слава богам! — ответила повариха, сжимая фартук и вытирая заплаканное лицо. — Не напрямую, хотя бедняжка в таком состоянии!

— Прачке не нужно знать, в каком состоянии наша леди, — горничная строго посмотрела на Ниллу. — Иди уже и…

— Что случилось? — осведомилась Нилла, расставив шире ноги и направив вопрос поварихе.

— Ужас! Кошмарный ужас! — сказала повариха. — Леди принимала одного из джентльменов прошлой ночью по работе. И он, конечно, остался. Но утром… О, этим утром…

Повариха стала всхлипывать, Нилла посмотрела на горничную, приподняв бровь. Девушка, которая возмущалась до этого, едва держалась сама, и она тут же все рассказала:

— Его нашли мертвым в постели. Рядом с нашей леди, — ее дрожащий голос было едва слышно за шумом поварихи. — Порван на клочки. Всюду кровь! Но он не издал ни звука, не разбудил нашу леди. Лидда пришла помочь ей с платьем утром и нашла его, а леди Ривелль спала рядом с ним как ангел. Она разбудила леди, и наша леди впала в истерику. С тех пор творится кошмар! Зеленые капюшоны уже приходили, но они ничего не поняли. Как можно было порвать мужчину вот так во сне!