Я поджимаю губы, но борьба во мне давно утихла. Я все еще бормочу.
— Я никогда не буду твоей.
— Ужасная, блядь, ошибка. — Его ритм становится ужасным, и он интенсивным, настолько интенсивным, что я плачу.
Так сильно, что мне хочется умереть и испытать оргазм одновременно.
Но он заставляет меня кончать снова и снова, требуя, чтобы я произносила слова.
Я не хочу.
Он может убить меня, а я, блядь, не буду ничего говорить.
Это последняя часть меня самой, и я категорически отказываюсь отдавать её.
Он сказал, что не будет мне врать. Я буду.
Пока он наконец не отпустит меня.