— Мне нужно было привлечь внимание Веспера, — прорычал Данте. — Это был единственный способ заставить его поговорить со мной один на один. Когда он пришел один, как жертва, чтобы спасти свой народ, я понял, что в нем есть что-то хорошее, несмотря на то, что он отнял у меня, — Данте сделал паузу, и тяжесть его слов заставила мой позвоночник тревожно дрогнуть. — Я сказал ему, чего я хочу, о том, что война в Алестрии между двумя бандами никогда не закончится, если мы не придем к соглашению. Оскуры никогда не успокоятся, пока он не заплатит за то, что забрал моего отца из этого мира. Нам нужно было остановить бесконечный цикл кровопролития. Мы должны были найти способ покончить с этим навсегда. Так что…

— Так что? — рыкнул я, когда Данте опустил взгляд, а Леон и Габриэль уставились на него так, словно тоже никогда не слышали этой истории.

— Твой отец дал мне звездную клятву, — серьезно сказал он, и мое горло сжалось, а инстинкты подсказали мне, что нужно отказаться от этой информации, но как он мог солгать? Я бы понял, если бы он это сделал. — Он сказал, что отдаст свою жизнь за дело, станет последней пешкой, которая падет в войне, чтобы успокоить Оскуров, а взамен я обещал протянуть оливковую ветвь Братству. Обещал, что по городу будут проведены границы, так что мы будем править половиной города, а Лунные — другой. Мы будем проводить ежемесячные встречи, чтобы убедиться, что город управляется в соответствии со стандартами обеих наших банд. Веспер сказал, что он неоднократно говорил Скарлетт, что именно этого он хочет. И я заверил его, что тоже этого хочу. Мир для меня превыше всего. Поэтому мы заключили звездную сделку, хотя я еще не был Пробужден, поэтому не мог нести ответственность перед звездами. Но я думаю, он все равно поверил моему слову, потому что потом… он покончил с собой.

Я отступил на шаг, мое сердце сильно билось о грудную клетку, когда я смотрел на него, впитывая эту правду, которую от меня скрывали. Это знание, которое изменило все. Мой отец хотел положить конец войнам между бандами. Он говорил об этом, когда я был еще мальчиком, но в нем была и ярость, которая, как я думал, никогда не уступит место миру, особенно после смерти моей матери. Это была ее мечта — жить в гармонии, где мы могли бы быть счастливы, где нам не нужно было бы бороться за все, что мы имели, где нам не нужно было бы приносить жертвы, проливать кровь и принимать решения, которые каждый день ломали нас и превращали в монстров.

— Скарлетт должна была стать моим контактным лицом, она была в курсе всего, что произошло, когда я встретил Веспера, но я никогда не мог связаться с ней. Ей сказали, как все будет, она должна была начать готовить все для новой сделки. Оскуры были готовы заключить мир, разделить Алестрию и сделать так, чтобы между нашими народами больше не было кровопролития. Но потом… у чертовых Мариэллы и Феликса появились другие планы. Они сделали так, чтобы мир никогда не был соблюден, создав впечатление, что мой народ убил тебя. Но, конечно, тогда я ничего этого не знал. И я никогда бы не согласился на это, если бы знал. Я понятия не имел, что с тобой произошло, это было бессмысленно. Только недавно я понял, что Феликс в течение многих лет ставил своей личной задачей вызвать беспорядки среди нашего народа. И вдобавок ко всему, как только ты пропал, Лунные боролись за наше уничтожение изо всех сил, называя нас предателями и лжецами и распространяя слухи, что я организовал все это, чтобы убить последнего представителя линии Драконисов, последних Василисков в городе. Их самых сильных членов.

Я не мог оспаривать его слова, звездная сделка между нами оставалась в силе. Я бы почувствовал, если бы она была нарушена, и, наконец, мне пришлось признать, что Инферно действительно никогда не знал о том, что Мариэлла забрала меня. Но тяжесть этой правды лежала на моих плечах, как железный прут. Во мне было так много обиды и ненависти, и я не знал, куда их направить теперь, когда Мариэлла мертва.

— Когда ты сбежал и до меня дошли новости о том, что сделала Мариэлла, я был в ярости, — прорычал Данте, в его глазах полыхало адское пламя. — Я изгнал ее, зная, что для Волка быть отрезанным от своей стаи — это более мучительная боль, чем смерть. Но когда я впервые увидел твои шрамы, я задумался, правильное ли это было решение. Мне стало плохо, Райдер, — искренне сказал он, прижимая руку к своему нутру. — Я никогда не забуду тот день, когда стал свидетелем того, что она с тобой сделала. И я никогда не ожидал от тебя в ответ на это ничего, кроме ненависти. Но то, что ты считаешь, что я подтолкнул Мариэллу к этому, будь то враг или нет, это преследует меня.

Я сжал челюсть и отвернулся от него, так как в груди болезненно кольнуло, а мои магические резервы немного пополнились. Мне не нужна была жалость. Мне ничего не нужно было от Инферно. Ничего, кроме правды, всей, до последнего кусочка головоломки, которой мне не хватало все эти годы, чтобы я мог рассчитать свой следующий шаг.

— Ты упомянул еще одну мирную сделку, — пробормотал я.

— Я послал тебе письмо после того, как тебя нашли. Я предлагал то, что пообещал твоему отцу, но когда я получил обратно тело гонца в десяти кусках с письмом, зажатым между зубами, я решил, что ты слишком зол на то, что сделала Мариэлла, чтобы рассмотреть это. Братство жестоко отомстили за пытки, которым ты подвергся, и шанс на мир исчез, — Данте провел рукой по шее, его брови плотно сошлись.

Я опустился на диван и провел ладонью по лицу, пытаясь вникнуть в происходящее. Все было не так, как казалось. И я не знал, что с этим делать.

Внезапно мне в голову пришла мысль, от которой у меня сжалась грудь. — Куда ты отправил это письмо? — опасно прошипел я.

— В ваш штаб. «Ржавый гвоздь», — сказал Данте, и кислота попала мне на язык, едкий вкус прокатился по горлу, когда я понял, что кто-то там предал меня. Кто-то в моих рядах прочитал письмо и не передал его мне. Они лишили меня шанса узнать правду, лишили мира. И я подозревал, что Скарлетт Тайд была в самом выгодном положении, чтобы сделать это. Но она была не единственной, кто мог заполучить его в свои руки, поэтому я не мог просто прийти и потребовать правды. Я должен был хорошо это разыграть. Нужно было выждать время и отделить сорняки от цветов.

— Я знаю, кто может помочь выяснить, кто предал тебя, Райдер, — мрачно сказал Габриэль, и я с надеждой посмотрел на него, пока он моргал, отгоняя последние остатки видения, которое ему только что показали. — Мой друг — Циклоп и лучший частный детектив в городе. Я доверяю ему свою жизнь. Если тебе нужна правда, он сможет ее достать.

Я стоял, кивая в знак согласия, не зная, что теперь чувствовать по отношению ко всему этому. Я не знал, кого винить, а кого ненавидеть. Часть меня хотела поблагодарить Инферно, но моя гордость не позволила мне этого сделать, поэтому я буркнул ему что-то неразборчивое и взял пальто с крючка возле двери. Я надел его и вышел из хижины на морозный воздух, желая побыть некоторое время наедине со своими мыслями.

В голове постоянно крутилась одна мысль: Данте заключил сделку с моим отцом, они вложили свои руки друг в друга и поклялись друг другу в лучшем будущем.

Мариэлла превратила меня во врага Данте так же тщательно, как звезды. Она сама сказала, что превратила меня в чудовище. Но если нам суждено вечно враждовать, разве все было бы иначе, если бы я получил то письмо? Принял бы я решение положить конец нашей ненависти? И если бы я дал клятву мира между нами… разве звезды положили бы конец нашей бесконечной и мучительной ненависти друг к другу? Или это все их рук дело? Чтобы наша ненависть продолжалась, как и положено Астральным Противникам, пока один из нас не падет от руки другого…